Кристин Лестер - Превращение в бабочку Страница 24

— Ты слышишь меня? Джейн! Очнись!

Ну вот. У нее уже начался бред. Разве ее сейчас кто-то может называть Джейн, кроме Мары? Но голос явно мужской.

— Прошу тебя, ну скажи что-нибудь!..

А может, уже наступило завтра и она объявила, как ее зовут на самом деле?

— Хорошая моя, не молчи!

Джейн почувствовала, что кто-то целует ее.

Она попробовала открыть глаза, но веки были свинцовыми и не хотели подниматься вовсе. Какой-то знакомый силуэт… Знакомый голос и знакомый вкус губ.

Где она?

Они уже приплыли на Сицилию или пока еще плывут, от этого все перед глазами покачивается, и немного тошнит. Джейн иногда страдала морской болезнью… Кажется, они уже высаживались на берег. Да, точно, высаживались. Потом была вилла, балкон… Эрик!

Джейн резко открыла глаза и села.

— Эрик!

— Я не Эрик, — сказал Пол. — Эшли, что с тобой?

Она повернулась на голос.

— Пол, это ты? Что ты тут делаешь?

Он прижал ее к себе, выдохнув с облегчением:

— Слава богу! Тебе лучше?

— Да. Наверное.

Она осмотрелась и поняла, что сидит на песке возле Пола, который поддерживает ее спину. А неподалеку — их вилла… Странно. Это что, он сейчас приводил ее в чувство?

— Пол… А что со мной было?

— Я думаю, обморок.

— Фу ты черт! — Джейн провела ладонью по глазам, словно прогоняя наваждение. — И теперь мы тут… А это — наша вилла?

— Да. Хочешь, пойдем туда?

— Зачем?

— Там прохладнее, там каменные стены…

— Стены? А как же банкет?

— Банкет закончился, уже ночь. Все вернулись на корабль. Ну или… где-то гуляют.

Джейн еще раз посмотрела в сторону виллы и поняла, что на пляже ей нравится гораздо больше.

— Нет, я не хочу туда. Давай посидим тут. Что-то сил мало.

— Хорошо. Сейчас. — Пол усадил ее так, что спиной она опиралась на его согнутые в коленях ноги, и Джейн увидела его лицо близко-близко. — Так удобно? — Пол говорил шепотом, и от этого у Джейн по телу разливалась теплая истома.

— Очень.

— Эшли, объясни мне, что происходит? Что от тебя хотел этот негодяй?

Джейн внимательно смотрела ему в глаза. Нет, наверное, все-таки померещилось. Не мог он называть ее настоящим именем! Не мог. Он не узнал ее, иначе не стал бы так свободно вести себя все это время. Ему нравится Эшли, а Джейн — всего лишь подруга детства.

— Ничего, — ответила она, отворачиваясь, и на душе снова заскребли кошки.

Пол взял ее за подбородок и повернул лицо Джейн к себе.

— Лжешь. У вас был серьезный разговор, я видел.

— Да?

— Да. Впрочем, не слушай меня. Сейчас об этом говорить не стоит.

— Да, не стоит. — Она непроизвольно положила голову ему на грудь. В таком положении, в котором они сидели, все равно трудно вести серьезные разговоры. Сейчас им остается только…

Пол коснулся губами ее губ, и Джейн обожгло этим поцелуем от макушки до пят. Пол — большой, а она — маленькая, она как будто растворяется в нем, в его сильном теле…

Джейн почувствовала, как внутри все переворачивается, разгорается жуткий огонь, и, задыхаясь, принялась целовать его в ответ так, как не целовала еще никого в жизни. Пол сначала что-то мычал, а потом принялся отвечать на поцелуй. Джейн поняла, что сейчас произойдет. Потому что дальше сдерживаться уже нет смысла. А завтра…

Черт! Но ведь наступит завтра! И она снова увидит Эрика. И ей нужно будет продолжать этот бой за свои права и свои деньги.

Она в тоске отстранилась от Пола, ощущая, как по щекам катятся слезы.

— Что с тобой? — прошептал он.

Джейн стало очень обидно. Она сидит на безлюдном берегу с мужчиной, который ей очень дорог, и при этом думает о каком-то негодяе! Сколько можно? Сколько можно вести эту войну — бессмысленную, изматывающую и жестокую? Войну с самой собой.

О, как она устала быть одна! Устала без любви, без мужчины, без ласки и тепла! Единственная ночь, проведенная с Георгом, потом — изматывающие тело и душу переживания после поцелуев Пола… Это все, что у нее было за пять лет. Даже если сегодня у нее будет ночь с Полом, что потом? Снова одиночество?

Ее начало трясти. Она даже не знала отчего: оттого что ненавидит Эрика или оттого, что тело Пола так близко и на них почти нет одежды…

— Эшли, — Пол притянул ее к себе, — прошу тебя, успокойся. Тебе надо успокоиться. Просто успокоиться. Если ты не хочешь рассказывать мне, что у тебя произошло, то… Давай подождем. Но сейчас тебе нужно расслабиться, иначе ты сойдешь с ума. Хочешь выпить?

— Нет, я… Пол, я не хочу сейчас говорить об этом! Я больше не могу! Я так устала за пять лет… мне нужны деньги, а он… Мне не у кого просить… — Она разрыдалась. Джейн говорила что-то еще, давясь рыданиями, говорила, выдавая себя с головой, и стучала руками по его груди. Если Пол внимательно слушал ее, то он точно понял бы, кто она.

Но сейчас ей было все равно. Она хотела просто выплакаться и почувствовать, что не одинока. Пол снова целовал ее лицо, стирая с него слезы, что-то шептал ей на ухо, зарывался носом в волосы. Джейн непроизвольно подставляла лицо для поцелуев, потом ее губы нашли губы Пола, и она снова погрузилась в пучину своих ощущений.

Он прав. Ей надо успокоиться и расслабиться. А Эрик подождет. Вообще весь мир подождет, пока она будет целовать Пола.

Его губы скользнули ниже, туда, где заканчивались бретели сарафана… Отогнув край материи, издав при этом невероятно сладкий стон, Пол принялся целовать ее грудь.

Джейн поняла: это все. Теперь у нее нет обратного пути. Ее тело любит Пола и хочет Пола. И будет любить всю ночь, до утра.

А душа… А душе она запретила думать о том, что перед ней Пол. Тот самый, от которого у нее никогда не было тайн. Тот самый, перед которым ее жизнь проходила как на ладони. Тот самый, которого при этом она абсолютно не знала. Она не знала, каков вкус его губ, не знала, как изобретательно он умеет ласкать женщину, какие сильные и в то же время нежные у него могут быть руки… И она не знала, какое неистовое у него может быть лицо, когда он склоняется над ней и шепчет:

— Хорошая моя, я больше не могу. Это должно было случиться, ты же понимаешь…

Она понимала. Она все понимала и сама хотела этого так сильно, что еще немного, и начала бы кричать.

— Пойдем туда. Там прохладно и никого нет.

Джейн даже не поняла, куда он ее звал, она не помнила, как они оказались на вилле, среди белых колонн и мягких кресел…

Там было безлюдно и немного гулко. Там был бассейн с чистой прохладной водой, ласкавшей их тела… Там были уютные спальни с просторными постелями, впрочем, для них с Полом величина пространства уже не имела значения… Там было вино и фрукты, которыми они подкреплялись, чтобы не обессилеть совсем… Там они встретили свое первое утро.

Они встретили утро и поняли, что не могут уснуть, потому что сон на несколько часов разделит их. А они не хотели отпускать друг друга…

— Я не могу спать, потому что придется закрыть глаза и несколько часов не видеть тебя, — шептал ей Пол.

Наверное, Джейн умела только так, и снова плакала, как тогда, с Георгом… Она плакала, потому что только слезами можно было выразить восторг и счастье, пронизывающие ее насквозь. И перемешалось все: и удовольствие, и слезы, и безумства, и стыдливость, потому что до конца она все еще не могла осознать, что это — ее Пол.

Она умирала и заново рождалась, опустошаясь полностью и наполняясь силами и жизнью, и она узнала, что в постели с мужчиной можно отдавать не только тело, но и душу. А взамен получать — его душу. И теперь она готова была тысячи раз отдавать свою душу этому человеку, когда услышала заветные слова:

— Я всегда буду с тобой, и мы никогда не расстанемся. Что бы ни случилось.

В этот миг она совершенно точно поняла, что Пол говорит не с Эшли, а с Джейн. И что он целовал и любил всю ночь не Эшли, а именно ее, Джейн.

От этого сердце ее переполнилось неистовым восторгом.

— Я люблю тебя, Пол. И всю жизнь буду любить только тебя. Что бы ни случилось.

11

Это была правда, и ничто теперь не могло помешать им. Это была правда, и все трудности, и даже Эрик казались чушью. Это была правда, и Джейн знала, что ее жизнь наконец-то обрела долгожданный смысл.

Они ушли с виллы в обед, после короткого сна, в который провалились, не в состоянии больше бодрствовать. Теплоход ждал лишь их, остальные давно приготовились к отплытию, и, когда они, осунувшиеся и абсолютно счастливые, появились на трапе, несколько человек восторженно зааплодировали им.

Джейн отнеслась к этому спокойно, потому что понимала, что огласки отношений теперь не избежать. Но ее это мало волновало. Она не отпускала руку Пола, словно друг без друга они могли потерять равновесие и упасть, и он тоже постоянно держался за нее. Впрочем, отчасти так и было: только теперь Джейн поняла, что рядом с этим мужчиной так счастлива, что может взлететь. А без него будет лишь падать.