Даниэла Стил - Жить дальше Страница 24

— Что ты теперь решил? Ты прекратишь встречаться с ней? — прямо спросила Пейдж, но он не ответил сразу и лишь через некоторое время отрицательно покачал головой. Она почувствовала, что у нее перехватывает дыхание. Собравшись с силами, она спросила:

— А что прикажешь делать мне? Просто смотреть в другую сторону, когда тебе захочется немного потрахать мисс Крошку-художницу?. — Она была в ярости и поймала себя на том, что больше всего ей хочется ударить его, сделать ему больно хотя бы словами, и видела, что Брэд это понимает.

Брэд уже свыкся с чувством вины, которое он испытывал на протяжении всех восьми месяцев, особенно в моменты, когда Пейдж была добра и нежна к нему или хотела любить его. Каждый раз он испытывал боль и смятение, но расстаться со Стефани было выше его сил. Брэд не был готов отказаться от них обеих. Он часто говорил себе, что обе эти женщины нужны ему одинаково, но это была не правда: он все еще любил Пейдж, но уже не был влюблен. Он любил ее, ценил то, что она хорошая жена и прекрасная мать, отличный друг и замечательная женщина. Никто не мог бы требовать от женщины большего… и все же рядом с ней он не ощущал такого горения страсти, как со Стефани. И с этим он ничего не мог поделать, ничего не мог тут изменить.

— Что же мне теперь сделать? Исчезнуть? Раствориться? Облегчить вам обоим жизнь? — Она внезапно испугалась, подумав, что он хотел — или подумывает об этом сейчас — просто выставить ее. А что станет с Энди? Она разрыдалась, представив эту перспективу, эта беда наложилась на горе, связанное с Алисон. — Что ты от меня хочешь?! — спросила она, стараясь говорить как можно спокойней. Он хотел бы успокоить ее, но не мог.

— Ничего. Давай подождем, пока все не определится с Алисон. Займемся пока выживанием. Почему бы не отложить все это разбирательство на потом? Мы не можем решить обе проблемы прямо сейчас. — Это звучало разумно, но Пейдж была не в состоянии воспринимать разумные доводы.

— И что тогда? Ты хочешь бросить меня, когда Алисон очнется… или после ее похорон?! — зло спросила она.

Она находилась на грани истерики, но он не сделал ничего, чтобы предотвратить ее. Он просто ничего не мог сделать. Он сам еле сдерживался и знал, что любое его слово будет принято в штыки, только ухудшит дело. Теперь Пейдж знала все, и нужно было просто переждать, пока все уляжется.

— Я не знаю, что нужно сделать, Пейдж, я уже много месяцев пытаюсь это понять, но не могу. Может быть, ты мне поможешь в этом? — Брэд не был еще готов к разводу, и он не был уверен в своих отношениях со Стефани, а та была готова ждать, пока он не определится. Она не давила на него, требуя немедленного решения. Он сам двигался к нему, подгоняемый своей страстью. Он устал врать, он чувствовал свою вину в отношении Пейдж, в особенности теперь, когда все вышло наружу.

Одно было ясно Брэду: он любил их обеих, хотя по-разному, он сам загнал себя в этот тупик. И он стал еще более глухим, после того как Пейдж все узнала. Он уже ругал себя за то, что открылся. Восемь месяцев она ничего не подозревала, когда он «ездил в командировки», хотя больше половины этих командировок были прикрытием. Он сам поставил себя в это идиотское положение, поставил под удар себя, причинил боль Пейдж именно тогда, когда на нее свалилось это несчастье.

— Я все-таки думаю, что нам не нужно пытаться решать все прямо сейчас, Пейдж. Мне кажется, нужно подождать, пока не прояснится ситуация с Алисон и она будет вне опасности.

— А потом? — Она продолжала требовать от него ответа, которого у него не было. Она сыпала соль на раны обоим, но он не мог сейчас осудить ее.

— Не знаю, Пейдж… правда, не знаю.

— Ну тогда, когда все-таки придешь к какому-нибудь решению, не забудь поставить меня в известность. — Она встала и посмотрела на него каким-то холодным, оценивающим взглядом — он уже стал для нее чужим. Человек, которого она любила, с которым так доверчиво спала, оказалось, давно уже лжет ей. Она и ненавидела его, и боялась потерять навсегда.

— Я знаю, нелепо сейчас извиняться… — Брэд знал, что должен сделать что-то большее, чем просто извиниться, но внезапно почувствовал, что ничего не может ей обещать.

— Мне кажется, «извиняться» вряд ли подошло бы к нашей ситуации. Думаю, что ты должен сделать нечто иное, чем просто извиниться, Брэд. Или ты так не считаешь? — В ее глазах блестели слезы. Такого выражения ненависти, страха и одновременно боли он никогда не видел на ее лице.

— Мне кажется, что ты с этим справишься. Ты — сильная. Думаю, ты без меня проживешь.

Чем же она оттолкнула его? Чья вина в том, что их брак рушится? Она перестала уделять Брэду должного внимания? Она винила и себя, и его, и всех остальных.

— Наверное, мы оба сглупили, — мужественно произнесла она, — или как минимум я.

— Не говори так, дело не в этом, — искренне возразил Брэд. В общем-то, он не собирался ползать на коленях, оправдываясь перед Пейдж. Просто настал такой страшный и необратимый момент в их отношениях… И еще этот несчастный случай с Алисон…

— Значит, никто не виноват? Просто так уж вышло, — тихо проговорила Пейдж и вышла из комнаты. Сил продолжать разговор у нее не было.

Она двигалась словно робот — пошла на кухню, достала пиццу, поставила в микроволновую печь и через пять минут позвала Энди. Она была в полумертвом состоянии и при каждом звонке телефона вздрагивала — не звонят ли из госпиталя? Ее сознание металось между страхом потерять Алисой и страхом потерять Брэда.

— Ну как ты, капитан? — грустно спросила она Энди, ставя тарелку перед ним. Брэд так и не вышел еще на кухню. Пейдж вдруг остро пронзило ощущение, что ее жизнь кончена.

— Порядок, — ответил ей Энди. — Ты выглядишь усталой, мама. — Он всегда волновался за нее. Раньше-то она считала, что и Брэд за нее беспокоится, но за последний час вера в его искренность рухнула навсегда. Что же теперь делать?

— Я и вправду очень устала, дорогой. Алли так плохо.

— Я знаю. Но папа сказал, что она поправится. — Слава «святому» папочке! А если она умрет? Но теперь остается только одно — это касалось всех ее несчастий — подумать об этом после.

— Надеюсь.

Энди странно посмотрел на нее.

— То есть ты не совсем так думаешь? То есть с ней может что-то случиться?..

— Я надеюсь, что все будет в порядке. — Пока она могла сказать сыну только это.

Когда он расправился с пиццей, она посадила его к себе на колени. Он был еще такой легкий и доверчивый, что прижимать его к себе было так естественно и приятно. Им обоим стало хорошо. Ей больше всего сейчас хотелось ощутить тепло своего ребенка.

— Я люблю тебя… — Малыш был так открыт, так непосредствен!