Рода Лермэн - Ночи в раю Страница 24

— У вас есть и тот, и другая. Серебро, вот она. — Он поднял котенка. — Это — девочка, а Черныш — это мальчик.

Элекси кивнула, поставила бокал на стол и забрала у него котят. Она пошла с ними к задней двери и выставила на улицу. Котята пытались вернуться, но она их не пустила.

— Как жестоко, — засмеялся Рекс.

— Вы считаете? — спросила Элекси. — Вы же не принесли мне ящик с песком, — напомнила она ему.

— Как я мог забыть об этом! Мы сможем заехать в магазин по дороге в ресторан.

Элекси снова подняла бокал и повертела его в руках. Светлая жидкость медленно плеснулась в прозрачном стекле.

— Мне кажется, что вы что-то уж больно загадочны, мистер Знаменитость и Богатство. Напустили тумана!

— Это похоже на удар ниже пояса! Мне действительно нужно было кое-что скрыть от вас. Мы едем в китайский ресторанчик. Он находится к северу от Джексонвилля. Каждый столик расположен там так, что вы чувствуете себя в уединении.

— Вы же не признали во мне актрису, когда увидели в первый раз, — напомнила ему Элекси.

— Люди иногда смотрят на меня, но им не нужен мой автограф. Меня тоже обычно не узнают на улице. Далеко не все читают книги-загадки. Единственное, почему я «скрываюсь» здесь, потому что везде есть странные люди, если не сказать больше!

— Простите, — поддразнила его Элекси.

Потом она пожалела, что сказала это, и прикусила губу. Она вспомнила, как он рассказал ей, что кто-то убил его лошадь. Неудивительно, что ему нравится уединение.

Казалось, что Морроу не обратил внимания на ее слова. Он подошел к ней и чокнулся своим бокалом.

— На этот раз я вас прощаю, — серьезно заявил он и внимательно посмотрел ей в глаза.

Его взгляд был ждущим и нетерпеливым. Элекси снова почувствовала, как приятно пахнет от него. На мгновение ей даже показалось, что Рекс собирается ее поцеловать. Элекси подумала, что она не станет протестовать: у нее не оставалось сил для сопротивления.

Но он не стал ее целовать, а, внезапно повернувшись, пошел и открыл дверь. Он хотел позвать котят, но они уже сидели на пороге и, стараясь, опередить друг друга, бросились в дом.

— Их следует запереть в подвале, — сказала Элекси. Она сморщила носик. — Я не собираюсь разыскивать их по всему дому, когда они мне понадобятся.

— Простите, ребята, — сказал Рекс игривой парочке. — Вас сажают в заточение на весь вечер.

— Хорошо, а где же Самсон? — спросила у него Элекси.

— Он, наверное, блаженствует на кожаном диване, — признался Рекс. — Я забыл объяснить ему, когда он был щенком, что он — собака.

С этими словами они покинули дом.

Около дома стоял небольшой спортивный «мазератти». Рекс спросил Элекси, не хочет ли она, чтобы он опустил крышу, но девушка ответила, что обожает свежий воздух. Во время тридцатиминутной поездки они почти не разговаривали. Было приятно ощущать прикосновение свежего ветерка. Элекси с удовольствием откинулась на великолепную кожаную обивку сиденья и закрыла глаза. В машине была прекрасная стереосистема. Музыка и свежий воздух обволокли Элекси облаком комфорта и покоя.

— Мы уже приехали, пора просыпаться, — сказал ей Рекс, когда они подъехали к ресторану.

— Я проснулась, но в каком виде, — ответила она, пытаясь найти расческу в своей сумочке. Рекс обошел машину, чтобы открыть для нее дверцу. Когда она вышла, он подал ей руку и погладил ее растрепанные золотистые пряди. Элекси позволила ему сделать это. Ей было странно, как такой простой жест может стать интимным и сексуальным.

— Готовы? — низким голосом спросил он ее.

Она была готова… почти на все…

Ресторанчик был весьма симпатичный. В холле царил полумрак. Там было приятно сидеть на тяжелых причудливых резных креслах. Хозяйка в черных шелковых брюках приветствовала Рекса, как старого друга. Элекси почувствовала укол ревности. Она подумала о том, как часто он здесь бывал и с кем.

Они прошли по маленькому коридору. Везде царил интим: ширмы, затянутые шелком или рисовой бумагой, и легкие перегородки делили зал на отдельные кабинеты. Играла тихая музыка. Когда они подошли к своему столику, Элекси увидела, какими низкими были столики. Ей пришлось снять туфли, и они уселись на шелковые подушки, лежащие на полу. Стол был круглым, и они сели рядом. Рекс спросил ее, может ли он заказать вино. Она вежливо ответила, что, так, как он великолепно знает это место, пусть сам и распоряжается.

Хозяйка оставила их наедине. Рекс взял в руку пальцы Элекси и стал их медленно перебирать. Они сидели слишком близко друг к другу, чтобы не чувствовать волнения.

— Ревность? — спросил он.

— Почему я должна ревновать?

— Я же видел… просто как кошка!

Элекси вырвала у него свои пальцы.

— Вы забываете, мистер Морроу, что мне пришлось выслушать откровения о вашей сексуальной жизни.

— Не думаю, чтобы вы многое узнали. Но если вас интересуют пикантные детали, я смогу удовлетворить ваше любопытство.

Хозяйка, принеся вино, спасла Элекси от необходимости отвечать ему. Как только она снова ушла, Элекси стала внимательно изучать меню. Рекс предложил фирменные блюда ресторана — цыплят в медово-чесночном соусе, говядину и блюдо со свининой по-кантонски, а также рыбу, жаренную со специями.

Элекси закрыла меню.

— Вы заказываете, мистер Морроу.

Он поднял бокал и подал ей.

— Интересно, станете ли вы мягче с годами?

То, как он это сказал, заставило ее рассмеяться.

Элекси попробовала вино, оно было великолепным. И вдруг вечер стал для нее удивительно прекрасным: приглушенный свет, тихая восточная музыка, мягкая подушка, на которой она сидела… мужчина, находившийся рядом с ней. Она почувствовала, как от глотка вина у нее обострилось восприятие, и она теперь слышала мельчайшие оттенки звуков, видела все вокруг более ясно и вдыхала в себя обворожительный запах своего спутника. Элекси захотелось легко порхать в воздухе, положить голову на колени Рексу, закрыть глаза и блаженствовать, наслаждаясь запахами, вкусом и прикосновениями.

— Кто знает, что вы здесь, в доме Джина? — спросил он.

— Что? — Элекси встряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Рекс был очень серьезен и настойчив. У него было такое мрачное выражение глаз.

— Кто знает, что вы здесь? Она пожала плечами.

— Джин. Мой агент. Моя семья.

— Кто-нибудь еще?

— Н-ет, нет! Мне кажется, что нет, больше никто. Я хотела… хотела побыть одна некоторое время. Почему вы спросили меня об этом?

Морроу неопределенно покачал головой.

— Я… я даже не знаю. Мне просто интересно.