Алина Политова - Любовь как биография (СИ) Страница 24

У меня не хватало духу сказать ему, что я люблю другого, поэтому я выдумывала какие-то нелепые объяснения того, почему мы должны расстаться. Все это было так мучительно, так неприятно и запутанно… мне хотелось сбежать. Такое чувство, что когда люди расстаются, они стараются показать самое плохое, что в них есть. Я сказала ему: «Давай останемся друзьями, будем общаться иногда, но не более». Он ответил: «Ну да, ты хитро придумала. Я буду тратить на тебя деньги, водя по кабакам, а ты будешь со мной просто дружить!» Я чуть не задохнулась от возмущения. Сказала: «Мне плевать на твои деньги, я сама могу достать их сколько угодно!» — и ушла.

Вечером, обнимаясь со своим новым любимым, я обиженно рассказывала об этом происшествии. Он утешал меня и говорил — да, ты права, ты все сделала правильно. Мы занимались восхитительным сексом, и я думала — вот, то что я хочу. Это мой мужчина! Самый лучший на свете!

На следующий день я приехала домой. Кажется, я приболела и легла отдохнуть, у меня поднялась температура, может быть от зубов. В те дни я вообще постоянно болела. То эти зубы, то жуткий чуть ли не астматический кашель, то температура. Наверное, приступы страсти и эйфорической влюбленности, помноженные на стресс, здорово подсаживают иммунную систему. И вот я лежу дома, вся несчастная и больная, ожидая, когда немного приду в себя и смогу поехать к Султану. И слышу звонок в дверь. Федя. Он садится на моей кровати, мы снова мучительно обсуждаем наши погибшие уже отношения. Я снова не признаюсь, что у меня есть мужчина. Мне плохо, я хочу, чтобы он ушел, он пытается меня целовать, и это приводит меня в ярость. Я его прогоняю. Он сидит и плачет у меня под дверью. Я не могу выйти из дома, пока он не уйдет. Через какое-то время он уходит.

Оказалось, что Султан следил за мной. Или за моим домом. Видимо, мой рассказ о том, что из армии вернулся мой бывший парень, здорово разволновал его. Он увидел, как Федя вошел ко мне домой, и как потом вышел, спустя час. На улице у них произошла стычка. До сих пор я не знаю, что точно произошло, и что Султан сказал ему.

После этого Султан пришел за мной. Ничего про Федю он не сказал, только потом признался. У меня поднялась высокая температура, я едва стояла на ногах. Голова кружилась, и я падала. Мы почему-то поехали на троллейбусе. Впервые тогда я слегка разозлилась на Сашу — как он мог тащить меня через весь город, когда мне так плохо?! Все эти мужчины — бесчувственные свиньи, подумала я тогда.

Постепенно я стала узнавать больше о его жизни. Например, о том, что часто он играет в преферанс на деньги с какими-то темными личностями. Будучи фокусником, он знал всякие фишки, которые помогали ему выигрывать. К счастью, у него хватало ума вовремя останавливаться. Эти деньги, плюс концерты, помогали нам выживать. Но это были не те деньги, которых хватило бы мне — ведь за последний год я успела привыкнуть к жизни на широкую ногу. Мы решили снять квартиру и жить вместе. Я забрала из дома свои вещи и переехала в новое наше гнездышко. Теперь мы с ним стали одной семьей. Мне пришлось учиться готовить еду, выбирать продукты на рынке, наводить порядок. В первую неделю я очень страдала. Нет, не от своих новых обязанностей. Мне было страшно, что вот она — эта взрослая жизнь. И теперь я живу ею. Когда я была дома одна, то выходила на балкон и тихонько плакала. Вернуться домой я не могла — я уже давно чувствовала себя там лишней, слишком много проблем я принесла семье в последний год. К тому же постоянные скандалы матери и вечно пьяного отца стали невыносимы. Дороги назад не было. Я увязла.

Он был неплохим мужем. Выполнял все мои желания — на концерте к нам приблудилась собака, помесь дворняги и пуделя, я захотела ее взять — он позволил мне ее взять. Мне захотелось рыбок, мы тут же пошли на рынок и купили аквариум. Захотела крыску — и ее тоже он мне купил. Потом котенка, потом кролика. Наш дом стал напоминать приют для животных. Мне кажется, как человек более взрослый и опытный, он должен был остановить меня, но ему нравилось, когда я радуюсь, поэтому он позволял мне тащить в дом всю эту живность. Наверное, чувство ответственности было знакомо ему только на словах. Он веселил меня, когда были деньги водил по ресторанам, даже если это были последние деньги, и даже я понимала, что не стоит их тратить столь опрометчиво. Он жил настоящим, совершенно не задумываясь о том, что будет завтра!

В конце осени концерты кончились, и мы остались совсем без денег. Иногда он приносил какие-то гроши, которые ему удавалось выиграть в карты, иногда весь день где-то слонялся и приходил с пустыми руками. Я полностью зависела от него. Это было ужасно. Были дни, когда у нас совсем не было еды. Иногда эти дни шли один за другим. Я жила недалеко от мамы, но не могла пойти к ней поесть, потому что старалась делать вид, что у меня все хорошо. Все мои подруги в то время жили не намного лучше меня, поэтому не у кого было даже занять денег. Иногда я забиралась в тайник нашей крыски Раты, который она устроила в нижнем ящике плиты и ела припрятанные ею сухарики. Еще у меня была толпа животных, которых тоже нужно было чем-то кормить. Саша постоянно где-то ходил весь день, говоря, что ищет деньги. Не знаю где он их искал, на земле что ли? Скорее всего просиживал в кафе и играл в преферанс.

Каким-то образом нам удалось собрать свою концертную труппу. Валерчик, йог Лешка, удивительно харизматичный мальчик Серега-Маугли (как потом оказалось, нетрадиционной ориентации). Мы заказали афиши, сделали новую программу. Этот коллектив полностью принадлежал Султану. Сначала Маугли работал у нас администратором — договаривался о концертах и распространял билеты, потом, видя его таланты, Султан сделал его клоуном. Я вела программу, ассистировала в фокусных номерах и участвовала в репризах с Маугли. Большая часть представления держалась на Султане — он много чего мог делать помимо фокусов. Программа получилась неплохая. Мы начали ездить по школам и давать детские представления. Деньги, пусть и не очень большие, появились. Вскоре к нам присоединились силовые жонглеры — Вовка и Толик, очень красивые молодые парни, чуть старше меня.

Итак, у нас теперь была своя труппа! Мне не нравилось выступать на сцене, ведь есть большая разница между тем, чтобы просто танцевать и тем, чтобы говорить, общаться с публикой. Я не была профессионалкой и это, конечно же, бросалось в глаза. Я знала, что остальные ребята меня недолюбливают. Валерчик — за то, что я почти вытеснила его от Султана, Вовка и Толик — потому что считали меня непрофессионалкой и выскочкой. К тому же все ребята видели, что я обладаю безграничной властью над этим замечательным парнем Султаном и не позволяю ему панибратствовать с ними. Мой юный возраст, а мне тогда едва исполнилось двадцать, тоже не играл мне на руку. Единственный с кем я хорошо общалась, был наш Маугли. Мы с ним стали подружками. Могли пойти где-нибудь напиться и сплетничать часами напролет. Но и он пострадал от меня, когда я сказала Султану, что тот обманывает нас с билетами. Короче, на фоне чудесного всеми любимого Султана я казалась мелочной злобной стервой. Стервой, которую он безоговорочно слушается.