Владимир Яцкевич - Бродяга Страница 24

Да, Раджу не надо было объяснять, почему Вишну съел этот кусок хлеба, их кормили так, чтобы они не умерли с голода, продовольствия не хватало для тех, кто работал на воле, что уж говорить о тех, кто сидел в тюрьме.

– В общем, подцепил какую-то заразу, – объяснил Вишну, – доктор сказал, что мне очень повезло, что я не там…

Вишну помахал худой, словно паучья лапка, рукой, показывая куда-то наверх…

– А я думаю, может, было бы лучше…

Он не закончил фразу и отвернулся, накрывшись с головой одеялом.

Дни шли один за другим, приближая конец срока, но как мучителен каждый из них! Время тянулось, словно резиновое. Радж мысленно отмечал лишь обед – это значило, что день пошел на убыль.

Однообразие нарушалось лишь появлением новых заключенных. Радж рассматривал новичков, робко сгрудившихся в тюремном дворе. Когда-то и он так же стоял. Теперь Радж был уже старожилом, знал каждого, и его знали все.

Внезапно один из них привлек внимание мальчика. В толпе выделялся крепко сбитый подросток угрюмого вида, который пристально смотрел на Раджа.

После сортировки он подошел прямо к Раджу и спросил:

– Ты, случайно, не из Бомбея?

– Да, – удивленно ответил мальчик.

– А родился в Лакхнау?

– Правильно, но откуда ты меня знаешь?

Подросток ничего не ответил, загадочно ухмыльнулся и отошел.

Радж выяснил, что новичок тоже из Бомбея, зовут его Динеш. Этот подросток быстро освоился в колонии, и скоро его боялись даже ребята постарше.

Однажды Радж стоял в очереди к умывальнику и услышал чьи-то всхлипы. Он зашел за деревянную стенку, покрашенную коричневой краской, там стоял плачущий Вишну.

– Что случилось, почему ты плачешь? – спросил мальчик своего приятеля.

Тот отнял руки, которыми закрывал лицо, и Радж увидел у него под глазом свежую ссадину, протянувшуюся до носа.

– Тебя избили? Кто?

– Динеш! – всхлипывая, проговорил мальчик.

– Но почему?

Вишну был самым безобидным во всей тюрьме, он со всеми ладил и никого не обижал.

– Он сказал, что я слишком много ем и отобрал мою лепешку. Я так хочу есть.

У Раджа как раз оставался кусок хлеба. Он собирался съесть его позже, когда чувство голода станет совсем невыносимым.

Радж полез в карман и протянул Вишну мягкий кусок теплой лепешки:

– Вот, возьми и не плачь.

– Нет, опять я буду есть твою лепешку?

– Возьми, возьми, – похлопал его по плечу Радж, – мама меня учила, что надо помогать товарищу.

Мама! Единственный близкий человек в его жизни. Радж всегда остро ощущал неполноценность своей семьи, отсутствие отца. Но теперь у него отняли и мать. Мальчик остался совсем один в чужом, враждебном мире.

Ребята, которые сидели в тюрьме, тоже были оторваны от родных, но эта жизнь не была для них в новинку, они и на воле жили по воровским законам. Они получили соответствующее воспитание от своих родителей, их притуплённое восприятие жизни помогало им легче переносить условия заключения.

Мать воспитывала Раджа совсем по-другому, он рос домашним ребенком, никогда не имевшим ничего общего с уличными хулиганами. Тюрьма была для него настоящим потрясением, она оказала на Раджа сильное влияние.

Все было бы не так, окажись рядом с ним отец, сильный, мужественный. Он бы направил сына по твердой, верной дороге, и не случилось бы этого кошмара. Но где он, этот отец! Сын оказался ему не нужен, как бесполезная вещь.

Иногда, в минуты отчаяния, к Раджу приходили страшные мысли. В тюрьме трудно остаться в одиночестве, кругом всегда толпились ребята. Вернее, они были заключенными, но язык не поворачивался так их назвать, глядя в детские глаза, наполненные не по возрасту тяжелой печалью. Только ночью, перед тем как заснуть, Радж мог подумать о своем, и тогда он пытался понять, почему отец бросил их? Он не находил ответа. Ведь мама была такая хорошая!

«Может быть, я ему не понравился? – думал мальчик. – Отец увидел меня и решил, что такой сын ему не нужен. Наверное, у него теперь есть другие дети, чистые, веселые, зачем ему сын-воришка».

В такие минуты к Раджу приходила мысль, что он в этом мире незваный гость и, может быть, ему не стоило являться на свет.

– Ты что тут делаешь, Вишну? – спросил Радж.

Вишну с испугом отпрянул от мусорного ящика, куда сбрасывались кухонные отбросы.

– Да так, ничего.

Радж заметил, как тот прячет руки за спиной.

– Что у тебя там?

Вишну потупился и с виноватым видом разжал кулак. На худой коричневатой ладони лежала вываренная рыбья голова. Не всякая собака стала бы ее грызть.

– Почему ты ее поднял? – удивился Радж. – Ты что, опять голодный?

– Да, Динеш отбирает у меня еду.

Радж посмотрел на дрожащие губы подростка. Было видно, что он совсем отчаялся и готов шарить по помойкам, лишь бы его не трогали.

– Пойдем, – сурово сказал Радж.

Они двинулись к задней стене двора. Там, под чахлым деревцем, отбрасывающим дырявую тень, сидели Динеш и его компания, подобострастно слушающая своего вожака.

– Динеш!

Тот лениво повернул голову, будто у него над ухом звенел надоедливый москит.

– Чего тебе?

– Ты не смеешь отбирать лепешки!

Динеш медленно встал. Его компания притихла, настороженно ожидая дальнейшего развития событий.

– Вот как? Значит, ты мне запрещаешь?

Динеш был на голову выше Раджа, в нем чувствовалась хватка бывалого уличного драчуна.

Он подошел к Раджу вплотную, тот спокойно стоял, ожидая приближения противника. Без лишних слов Динеш вцепился в Раджа, и они покатились по земле. Вся компания повскакала с мест и окружила дерущихся плотным кольцом, подбадривая их криками.

Перевес был на стороне Динеша, но Радж тоже не сдавался, ведь он боролся за правое дело.

– Что такое?! А ну, разойдись!

В толпу вклинился надсмотрщик и несколькими пинками разогнал драчунов.

– Ну что, теперь не будешь? – сказал задыхающийся Радж.

– Посмотрим, – Динеш вытирал ладонью разбитый нос. – Джагга тебя не похвалил бы.

Джагга! Опять это имя! Радж даже в тюрьме находился под его присмотром.

Глава четырнадцатая

…Веселый смех молодого вора заставил надзирателя сурово нахмуриться. Сидящие у тюремной стены узники, греющиеся на теплом солнце, с недоумением посмотрели на этого безумного – давно здесь не слышали такого заразительного хохота.

Вор был одет в клетчатую робу и такую же шапочку. В руках он держал тонкую лепешку, она-то и вызвала его смех.

Радж смеялся над этим куском хлеба, над своей жизнью, как много лет назад, когда он впервые попал в тюрьму за кражу булки. Но тогда его смех закончился припадком, сейчас он уже по-другому относился к своей судьбе вора.

– Эй, ты что, спятил? Что ты нашел в этом смешного? – недовольно спросил тюремщик.