Элин Хильдербранд - Босиком Страница 24

— Дениз сказала мне, что сегодня вечером ты подвозил домой какую-то девушку.

— Я? — спросил Джош, а затем вспомнил о Мелани. — А, точно. — Как объяснить, что та, которую Дениз обозначила как «девушку», была пассажиркой авиалиний и была намного старше, чем Джош, и, кроме того, беременна. Как объяснить, что он подвез ее домой в надежде встретиться с другим человеком, с Нахмуренной, которая тоже была женщиной, не подходившей ему во всех отношениях? — Просто подвез.

Том Флинн насыпал себе салата «Айсберг», съел немного, вытер подбородок. Выпил пива. Снова зазвенел телефон. И снова Джош поднялся, чтобы взять трубку. Мелани сказала ему, что беременна, но, похоже, это не делало ее счастливой. Собственно говоря, она казалась печальной. Но она была слишком взрослой для того, чтобы просто залететь. Джошу даже в голову не пришло проверить, было ли у нее на пальце обручальное кольцо. Он был недостаточно внимательным.

— Алло?

— Джош?

— Что? — ответил Джош рассерженным шепотом.

— Я правда очень хочу, чтобы ты заехал. Правда. Это очень важно.

— Ты пьяна, — сказал он.

— Выпила немного вина, — ответила Диди. — Пожалуйста, приезжай. Мне нужно кое-что тебе рассказать.

Ей нужно было кое-что ему рассказать. И так было постоянно, с десятого класса, когда они начали встречаться. Диди брала банальные вещи и затем обсасывала их, как ребенок ириску, пока они не превращались в мыльные оперы. Врач сказал ей, что у нее анемия, ее брат угрожал ей ножом для разделки мяса, потому что она взяла его любимый свитер и запачкала косметикой, друг ее отца Эд Граб ущипнул ее за зад — все это были поводы, чтобы получить утешение, опеку, дополнительное внимание Джоша.

— В чем дело, Диди? — спросил он.

— Просто приезжай, — сказала она и повесила трубку.

Джош снова вернулся к столу. Он уставился на луковые кольца, которые остыли, стали мягкими и вялыми.

— Кажется, мне лучше поехать, — сказал он.

В девять часов, когда Джош подъезжал к дому Диди, солнце только садилось. «Лето, — подумал он. — Чертово лето».

Музыку было слышно за пятьдесят ярдов — «Лед Зеппелин». Это был плохой знак. Джош тихонько подошел к ступенькам, ведущим на цокольный этаж, к квартире Диди, заглянул в окно зала, которое было на уровне лодыжек. Диди танцевала на кофейном столике, одетая только в красное белье, в руке она держала бокал с белым вином, которое расплескивалось во все стороны. В десятом классе друг Джоша, Зак, говорил, что из Диди получилась бы отличная стриптизерша, и хотя тогда Джошу пришлось ударить Зака в живот, глядя на нее сейчас, он вынужден был с этим согласиться. Когда Джош встречался с Диди, она была лучше, или, по крайней мере, ему так казалось. Она была членом группы поддержки, она входила в состав ученического совета, у нее была уйма подружек, с которыми она постоянно болтала — передавая записочки, по телефону из ванной, оставаясь у них на ночь на выходных. Она была забавной — может, не такой смышленой, как Джош, не нацеленной на учебу, не совсем такой девушкой, которую мать Джоша пожелала бы ему в спутницы жизни, — но идеальной подружкой для старшеклассника.

Впервые они поссорились за несколько недель до того, как Джош уехал в колледж. Том Флинн был в отъезде, в Вуберне, обновлял сертификат авиадиспетчера, и Диди осталась ночевать у Джоша дома. Все началось, как очень милая игра в семью, — они заказали пиццу, выпили пиво Тома Флинна и взяли фильм напрокат. Затем они почистили зубы и вместе забрались в постель.

Посреди ночи Джош проснулся и увидел Диди, сидевшую на полу и при свете фонарика читавшую его дневник. Они расстались той же ночью — не потому, что Джош был недоволен вторжением в его частную жизнь (хотя он был недоволен), а потому, что Диди то ли выискивала в дневнике, то ли случайно натыкалась на страницы, которые были посвящены ей. На этих страницах Джош писал о том, как сильно Диди нуждалась в опеке и как он хотел, чтобы она «нашла свое место в жизни» и «задумалась о будущем». Диди жутко обиделась на эти слова. Она бросила дневник Джошу в лицо и выскочила из его спальни, хлопнув дверью. Через несколько секунд Диди вернулась, забрала свою сумку и снова хлопнула дверью.

Спустя некоторое время Джош обнаружил Диди внизу, у кухонного стола, плачущую, с еще одной открытой бутылкой пива. Он подошел к девушке и обнял ее, поражаясь тому, как его слова об опеке сделали ее еще более ранимой. Диди боялась отпускать его в колледж. «Ты обо мне совсем забудешь», — сказала она, и он не возражал, поскольку с Диди были связаны воспоминания о старшей школе, от которых он хотел избавиться.

То, что после этого их отношения продолжались еще три года — по крайней мере в отношении секса, — начинало раздражать Джоша. Отношения с Диди были подобны работе в аэропорту и всей его жизни на острове — слишком безопасно, слишком предсказуемо, слишком привычно. И все-таки он не мог окончательно расстаться с Диди. Она была для него доступна, и он не мог ей отказать.

Джош постучал в дверь. «Лед Зеппелин» сменились на «Блю Ойстер Кальт». У Диди проблемы с алкоголем, подумал Джош, в придачу к проблемам с самооценкой. Он постучал снова. Никакой реакции. Он уже собирался уходить, когда дверь открылась. Диди схватила Джоша за воротник рубашки и затащила внутрь.

Они начали целоваться на кушетке. Рот Диди был горячим и мокрым, у него был вкус дешевого вина, и Джош постарался не обращать внимания на отвращение, появившееся у него. Лола, норовистая кошка Диди, находилась где-то неподалеку — Джош слышал ее запах, и на диване была ее рыжая шерсть. Джош закрыл глаза и попытался забыться. «Секс, — подумал он. — Это просто секс». Он залез Диди в трусы. После окончания школы она набрала вес, и если когда-то ее живот был гладким и упругим, то теперь он был мягким, а бедра — тяжелыми и в ямках… Джош не возбуждался; собственно говоря, чем дольше они целовались, тем глубже он впадал в депрессию. Он пытался думать о Нахмуренной, но у него перед глазами стояло лицо Мелани. Странно. У нее была красивая улыбка и классная задница, но, на самом деле, неужели он сошел с ума? Она сказала ему, что беременна! Джош отстранился от Диди.

— Я не хочу, — сказал он.

При этом заявлении она укусила его за шею и оставила на ней засос. Она пыталась пометить его как свою собственность. В школе она оставляла на теле Джоша столько засосов, что учителя смотрели на него косо. Он оттолкнул ее.

— Диди, перестань.

Она продолжала, представляя все происходившее в форме шутки, ее лоб врезался в его челюсть, ее рот работал на его шее, словно пылесос. Джош схватил ее за плечи и отодвинул от себя. Затем поднялся на ноги.