Для вас я никто (СИ) - "Тоната" Страница 24

— Ты проносишь в дом одни беды! Говорил я Марте, чтобы она не тащила в дом бездомышей, но ей было всё равно! А теперь всё пошло прахом! — он ударил меня ещё раз. — Это ты виновата! — ещё одна пощёчина.

— Пожалуйста, прекрати, — взмолилась я. В голове сразу всплыли воспоминания, о том, как меня били биологические родители, а теперь всё повторяется и здесь…

— Я разберусь с тобой мерзкая девчонка! — Он достал нож, и тут моё тело будто стало каменным. Отец хотел вонзить мне этот кухонный прибор прямо мне в сердце, как делал это мой родной папа со своими жертвами. Нож с рукой почти приблизились ко мне, как вдруг:

— Бритни! — что-то резко дёрнуло меня за левую руку. Лезвие прошлось по моей коже от локтя до ладони на правой руке, оставляя за собой алый шлейф, но хотя бы я была жива. Меня спас Джейк, он быстро вырубил отца одни сильным и чётким ударом, а потом подбежал ко мне:

— Пошли в мою комнату, — он повёл, а для меня всё до сих пор было как в тумане, но как только я переступила порог его комнаты, из моей груди раздались приглушённые, но горькие рыдания. По моим щекам текли слёзы, и мне не удавалось их остановить. Джейк усадил меня на кровать и быстро взял бинты, потом подсел ко мне, а я крепко вцепилась в его свободную руку и уткнулась лицом в его плечо.

— Тише, тише. Всё закончилось, теперь всё хорошо. Здесь только ты и я, — брат успокаивал меня, обрабатывая рану и забинтовывая её. — Болит?

— Немного, — прошептала я, всхлипывая. Потихоньку, мне становилось легче, но тут:

— Сестрёнка, ты что, плачешь? — услышала я тихий голос младшего брата, он вошёл в комнату, держа в руках своего плюшевого медведя.

— Нет, всё хорошо, — у меня в голове как будто щёлкнул переключатель, слёзы тут же перестали литься, а боль, как рукой сняло, — Иди в комнату, я сейчас приду. — Он пошёл в свою спальню.

— Спасибо тебе, Джейк, ты спас меня.

— Не нужно за это благодарить, но я и подумать не мог, что отец примется за алкоголь, а тем более возьмётся за нож и поднимет руку на одиннадцатилетнюю девочку. Он слишком болезненно перенёс гибель мамы, отец очень сильно любил её.

— Да, надеюсь, что это первый и последний раз, — я обняла его, пожелав спокойной ночи, а затем пошла к Майку.

Братик сидел на кровати, и казалось, что не мог найти себе места, а как только он меня увидел, то бросился ко мне и крепко обхватил мою талию, будто видит меня в последний раз.

— Майки, ты всё слышал?

— Да, помню, что папа кричал, а ты что-то говорила ему в ответ. Мне было так страшно, — я почувствовала его дрожь и только крепче его обняла, а потом начала петь колыбельную, которую ему всегда пела Марта, чтобы он успокоился.

Так у меня появился мой первый шрам.

Спустя 1 год.

Мои надежды были ложными, отец приходил каждый вечер пьяным и бил меня. Я принимала весь удар на себя, мне не хотелось, чтобы досталось младшему брату, а Джейк улетел учиться за границу в университет экономики. У меня не было право говорить об этом в опеку. Мне не хотелось, чтобы братья оказались в детском доме, потеряв всё.

Я начала не выдерживать: дома меня били. В школе оскорбляли и тоже могли влепить пощечину или затушить об моё запястье окурок. Я стала практически без эмоциональной, а чтобы выплеснуть все чувства, мне пришлось резать себя, это был один из самых худших вариантов, но других вариантов я не видела, а пересилить и сказать кому-то мне не хватало сил.

Так продолжили появляться мои шрамы. С каждой неделей, с каждым днём их было всё больше.

Спустя 3 года.

Я возвращалась домой поздним вечером, пришлось задержаться в школе из-за учёбы, и вдобавок, не хотелось видеться с отцом. У меня была надежда, что он уже напился и спит, но когда я почуяла свежий запах коньяка вперемешку с водкой, а потом и услышала пьяный голос отца, этот маленький зачаток надежды рухнул.

— Почему так поздно? Где ты таскалась? Что ты уже успела натворить и сделать?

— Ничего, — для меня это уже стало такой обыденностью, что это само по себе ужасало. Нет смысла спорить с пьяным человеком.

— Потаскуха, — он со всей силы дал мне пощёчину, а потом, когда я упала, он ударил ногой, — Это всё ты виновата, ты, ты, ты! — в очередной раз я выслушивала, что все беды от меня и это не удивляло, но потом последовала одна фраза:

— Всем было бы легче если бы ты сдохла где-нибудь в канаве! — Слова отца меня шокировали, раньше он не так ярко выражал своё недовольство. Раньше в этих словах не было столько яда.

Вдруг, ещё одна волна боли пронзила мою руку и плечо. Он ударил меня оголённым проводом. Это было невыносимо, боль была в несколько раз больше. Слёзы уже давно закончились. Я начала молить:

— Прошу, перестань! Пожалуйста, не надо!

Не помогло, ещё один удар, а потом ещё один. Спина, живот, руки и плечи, всему моему телу досталось. Места ударов стали кровоточить, а боль только усиливалась, но не только физическая. Моя душа, моё сознание кричали. Я просто не могла понять, почему всё так ухудшилось? Раньше всё могло обойтись парочкой пощёчин, иногда ещё и ударял ногами, а сейчас… Я продолжила кричать и молить о пощаде. Моё тело не выдерживало.

— Замолчи! Ты меня так достала!

Вскоре, отец наконец-то ушёл. Сколько он мне ударов нанёс? 10? 15? А может 20? Судьба, за что мне всё это? Меня успокаивает только то, что на моём месте не Майк с Джейком. Я не хочу, чтобы они так же страдали.

Место ли мне здесь? В моей голове пронеслись слова отца:

«Всем было бы легче, если бы ты сдохла где-нибудь в канаве».

Это правда, я всем только мешаю. Дома меня не ждут, в школе издеваются… В моём существовании не было смысла, может, если я исчезну, то он перестанет пить? В любом случае, мне этого уже не узнать…

Дальше всё было как в тумане. Я пошла на кухню, взяла нож. Его серебристое лезвие, красиво переливалось в лучах луны так и манило меня. Потом я направилась с ним в ванну, набрала воды и залезла туда прямо в одежде.

— Прощайте Майк и Джейк, желаю вам всего наилучшего. Мне плохо и это выход, — сказала я напоследок и провела холодным лезвием по своей руке.

Боли не было, сначала лишь слабость, а потом мои глаза затянула пелена.

— Братья, простите меня за всё…

Я уснула и уже навсегда.

…

Яркий, белый свет ударил мне в глаза. Неужели загробная жизнь есть? А нет, это просто больничная палата, но как?

— Бритни! — Майк подбежал и крепко обнял меня, а Джейк стоял рядом.

— О чём ты только думала? Почему не сказала нам? Мне просто повезло, что я вернулся с учёбы раньше, чем планировал. А если бы не успел? Хорошо, что тебе вовремя зашили порез, — я только сейчас осознала, что могла натворить, по моим щекам начали течь непроизвольные слёзы.

— Простите, пожалуйста, мне жаль… — он тоже обнял меня и поцеловал в голову.

— Всё позади. Я уже окончил университет и теперь буду рядом. По-хорошему, тебя должны были забрать в психическую больницу, за попытку суицида, но мне удалось всё уладить, но учти, ты должна будешь ходить к психологу.

— Всё, что хочешь и спасибо. Обещаю, я больше тебя не подведу.

Настоящее время.

Не считая шрама от Амиры, это был последний шрам, который мне удосужилось получить. Многие из них это моя вина, другие дело рук моего отца и одноклассников, но моя кожа не самая красивая, даже на месте тату было много шрамов, поэтому я её и набила. Мне было стыдно и плохо. Они отвернутся от меня. А ещё хуже, если подумаю, что именно сейчас у меня дома проблемы, это ужасно.

Я села на мотоцикл и уехала домой, в моём боксе была перекись и бинты, так что с рукой было всё в порядке. Настроение не было, а когда вернулась домой, увидела машину брата, он приехал.

Мне пришлось сделать глубокий вдох, а только после этого войти. Джейк сидел на диване, а как только услышал мои шаги. Он встал и подошёл ко мне:

— Бритни, прости меня. Я действительно очень сожалею, что так поступил и сказал. В этом только моя вина, это было глупо с моей стороны. Извини меня, — по его голосу было слышно, что он очень раскаивался. Я очень сильно обняла его за шею, от чего он застыл словно, каменная статуя.