Джилл Шелвис - У любви в плену Страница 24

Он уже собрался идти на поиски Хлои, но рука Тары остановила его.

— Моя сестра думает, что она сильная девушка.

— Так и есть.

— Нет, когда это касается тебя.

— Что это значит?

— Я люблю тебя, Сойер, но, причинив ей вред, причиню вред и тебе.

Он стоял перед Тарой, вооруженный до зубов, обученный рукопашному бою, превосходивший ее силой, удивленно подняв бровь.

— Это кажется нелепым, я понимаю, — продолжила Тара. — Но я говорю всерьез.

— Мы на одной стороне.

— Нет. Я с ней всегда. А ты здесь потому, что между вами происходит нечто плотское, явно неуправляемое. И когда это закончится…

Сойер понял ее. Он в жизни Хлои временно, Тара — постоянно.

— Я лишь хочу ее увидеть. Хочу сам убедиться, что она в порядке.

Тара смотрела на него, борясь с желанием послать его к черту.

— Ладно. Я съезжу в гостиницу, проверю, как там дела, и вернусь через пятнадцать минут. Ты понял меня?

Сойер остановился в дверном проеме комнаты. Внутри было темно, но, прислушавшись, он уловил ровное дыхание Хлои, которое успокоило его. В душевой кабине она тоже дышала как сейчас, пока не вспыхнула от страсти. Ему тогда понравилось, что она тяжело дышала, что сжимала его так, словно боялась, будто он остановится.

А потом она вдруг стала задыхаться, и все, что ему хотелось сделать, — это дышать за нее. Он ненавидел свою беспомощность, ненавидел, что она страдает. Что почти умерла.

Ощутив непривычную слабость, Сойер упал в кресло рядом с кроватью, затем протянул руку и откинул штору. Бледного света луны было достаточно, чтобы видеть Хлою.

Она лежала на боку, ладонь под щекой. Одна из бретелек ночной рубашки соскользнула с плеча, открыв грудь, подол вместе с одеялом сбился до талии. Сойер наблюдал, как с каждым вдохом равномерно поднимается и опадает ее живот. Никакой одышки.

Хлоя уже приняла душ. Он чувствовал запах ее шампуня и наклонился, чтобы вдохнуть его, а заодно поправить бретельку. Но Хлоя что-то пробормотала во сне, повернулась на спину и прикрыла глаза согнутой рукой. Ее грудь выскользнула из заключения, соски затвердели от прохладного ночного воздуха.

Сойер подавил стон и зажмурился. Когда это не помогло, встал и натянул одеяло ей до подбородка, чтобы ничего не видеть. Потом снова упал в кресло и больше не двигался, пока не услышал, как вернулась Тара, и не покинул коттедж с такой скоростью, будто его преследовала свора собак.

Глава 13

Улыбайтесь. Это вторая лучшая возможность использовать свои губы.

Проснувшись, Хлоя тут же села. На столике в изголовье кровати вибрировал ее мобильник.

— Сойер? — прошептала она.

Но Сойера в комнате не было. Странно, потому что она… чувствовала его. Хлоя легла и схватила телефон.

— Алло?

Непринятый вызов. Проверив входящие сообщения, она села и огляделась в поисках Сойера. Конечно, его не было. А почему он должен быть здесь? Лишь потому, что вчера они…

«Не думать об этом!»

Хлоя легла на живот и закрыла глаза. Но вместо того чтобы заснуть, вспоминала эпизоды вчерашнего дня. Как Сойер приехал сменить колесо Люсиль, как умело двигались его руки, как играли под рубашкой мускулы на спине и плечах.

Ох уж эти мускулы. Однако не они, а его помощь Люсиль пленила ее сердце. Правда, он хотел выглядеть в ее глазах крутым копом, но, согласно мнению Люсиль, был действительно хорошим парнем. На вкус Хлои, слишком хорошим. Мир у Сойера черно-белый, и если неожиданно возникало что-нибудь серое, он это арестовывал.

А большая часть ее жизни прошла в сером цвете. Ничего противозаконного. По крайней мере не слишком противозаконного. Может, Хлоя выросла не в тех условиях, что большинство детей, зато Феба научила ее поступать по справедливости. Такой она была. Или старалась быть.

И хотела быть любимой такой, какая она есть.

Да, она могла играть с Сойером, но они слишком разные. Несмотря на случившееся в душе, он не способен отказаться от своей нормы поведения. Он связан долгом.

Правда, он не арестовал их с Лансом за освобождение собак, проникновение на частную территорию или за ее «серые» дела. А как он поступит, если когда-нибудь ему придется выбирать между ней и законом?

Поняв, что сон окончательно покинул ее, Хлоя заставила себя встать, приняла горячий душ, оделась и вышла на веранду.

Перед ней стояла «веспа».

Не веря своим глазам, она достала мобильник и позвонила Лансу.

— Привет. Ты в порядке?

— Тот же вопрос я могу задать тебе, красотка, — с одышкой ответил он.

Сердце у Хлои упало. Прошлый месяц он провел в больнице, и похоже, безрезультатно. Она ужасно боялась за него, врачи начали обсуждать трансплантацию легкого.

— Я серьезно, Ланс.

— Я тоже. Мне намного лучше.

Ей очень хотелось этому верить.

— Ты отремонтировал и пригнал домой мою «веспу»?

— Нет. Сойер сказал, что уже позаботился о ней.

Значит, он все-таки был здесь… Сойер настолько заботлив, что помнил о брошенной «веспе» и попросил кого-то заняться ею.

— Хлоя? Ты слушаешь меня?

— Да. Хочешь, я привезу тебе что-нибудь вкусное от Тары и тот противозастойный бальзам?

— Конечно. А ты действительно была на грязевых источниках в натуральном виде?

— Не совсем, но близко к этому.

— Хотелось бы посмотреть, — мечтательно сказал Ланс. — Может, мне сделать грязный участок на заднем дворе?

Хлоя со смехом отключилась и пошла в гостиницу.

Тара готовила, одновременно записывая что-то в кулинарную карту. Мэдди сидела за столом с кучей бумаг, видимо, составляя планы для гостиницы и своей свадьбы, поскольку там лежали еще и свадебные журналы.

— Привет, — улыбнулась она Хлое. — Ты встала.

— Как самочувствие? Лучше? — спросила Тара, подавая ей тарелку с едой.

Хлоя положила в рот кусок чего-то сырного и застонала от удовольствия.

— Если я скажу «да», ты накричишь на меня за вчерашнее.

— Никто не собирается кричать, — ответила Мэдди.

Сестры переглянулись, увидев, что Хлоя смотрит на кружку Сойера.

— Избавь меня от желания свернуть тебе шею, — предупредила Мэдди. — Шериф еще не появлялся.

— Еще нет. — Тара сжала в руке лопаточку, видимо, надеясь треснуть его по затылку, если появится.

Мэдди протянула Хлое раскрытый журнал.

— Что ты думаешь об этом платье?

Длинные рукава, шифон с ужасным цветочным рисунком — такие носили еще прабабушки.

— Ну… Кажется, ты хотела более традиционное свадебное платье.

— Это для тебя, — сказала Мэдди, сияя от гордости. — Как для моей подружки невесты.