Темная сторона рая - Инга Максимовская Страница 24

- Ты, не лезь в мою жизнь. Ванга блин, — нехорошо ухмыльнулся Игнат, глядя на брата. Нет, он больше не чувствовал ненависти к брату. Скорее горькое разочарование и жалость, которую так ненавидит Рус. – И только попробуй вмешаться.

*****

Я не смогла заснуть. Притворилась, когда Игнат склонился надо мной, чтобы убедиться, что я наконец - то отбыла в царство Морфея. Едва дождалась, когда стихнут его шаги в коридоре и вскочила с кровати, едва не упав. Дорогой ноутбук замерцал экраном. Господи, только бы не был запаролен. Забиваю в поисковик имя женщины. Память не подвела. На экране все то же лицо, что я видела совсем недавно по телевизору. Она красива, и я ее помню. В памяти наконец всплывает перекошенное яростью лицо матери. Моей биологической родительницы. Информации очень мало. Все то, что написано, я слышала сегодня в новостях. Ее зовут Ольга Райская. Фамилия совсем не соответствует жизни. В ее душе было столько демонов, которым закрыт вход в эдемский сад. Я тихонько хихикаю своим мыслям. Пытаюсь найти еще хоть немного инормации, но натыкаюсь на стену. Ничего нет: ни профилей в соцсетях, ни чего – то, что могло бы пролить свет, на ее жизнь. Словно и не было человека. Вакуум. Я уже собираюсь выключить ноутбук, едва не плача от разочарования, когда натыкаюсь на небольшую статью о жертвах сексуального насилия. Не знаю, что меня в ней заинтересовывает, но перехожу по ссылке. Это она. Со старого газетного снимка на меня смотрит Ольга Райская. Ее трудно узнать в этой молодой женщине, почти девчонке, с запуганными мутными глазами.

- Ты что делаешь? – вздрагиваю от испуга. Аркадий стоит за моей спиной, и внимательно смотрит на экран. Я так увлеклась, что даже не заметила, как он вошел. Это становится дурной традицией. Бесцеремонность, с которой проникают в комнату мужчины этого дома, граничит с наглостью. «Надо научиться запирать дверь» - думаю я, захлопывая крышку ноутбука. – Где ты взяла фото этой женщины? И почему тебя она так заинтересовала?

- Пап, я просто увидела репортаж по телевизору сегодня. Несчастную убили в собственной квартире. И меня почему – то заинтересовала эта история,- глупо улыбаюсь я, надеясь, что Аркадий поверит, что это всего лишь праздное любопытство. Наблюдаю, как расслабляются мускулы на закаменевшем лице старика.

- Тебе нужны положительные эмоции,- наконец говорит отец. Я впервые вижу улыбку на всегда сжатых губах Аркадия,- девочка моя, ты столько пережила. Я думаю, что беременность пойдет тебе на пользу. Игнат сказал вы были в мед центре.

- Были,- говорю, надув губки. Отец доволен мной, я вижу. Щурится как кот. – Знаешь, пап, я думаю, что мы с Игнатом сами справимся с этим вопросом. Хотя, ты знаешь мое мнение. Я не хочу детей. Эти вечно сопливые, визжащие существа в мои планы не входили.

Говорю, и чувствую отторжение к себе. Но делаю то, что удовлетворит отца. И ему я сейчасашняя, судя по всему, очень по душе. Он узнает свою дочь.

- А почему ты спросил о той бабе? – вопрос слетает с губ сам. Реакция отца на погибшую женщину кажется мне очень интересной. Когда он смотрел на фото, я заметила испуг во всегда острых, злых глазах. – Ты ее знал?

- Нет,- слишком поспешно отвечает Аркадий. Лжет. Надо посмотреть информацию о моем родителе. Думаю в сети о нем будет больше известий. Мне почему то кажется, где то на уровне подсознания, что я найду тоненькую ниточку, связующее звено.- Просто она похожа на мою дальнюю знакомую, которая давно умерла.

- Она похожа на мою мать,- говорю, с интересом наблюдая, как дергается отец.- Ведь так?

- Пойдем,- отец встает с кресла и протягивает мне руку,- я давно должен был это сделать. Может быть ты вспомнишь.

Иду за тяжело шагающим отцом, как собачка на поводке. Он толкает дверь своей спальни, в которой я еще никогда не была, я это точно знаю. Замираю на пороге, задохнувшись от восхищения. Рассматриваю уносящиеся к высокому потолку книжные полки из дорогого дерева, которыми закрыты все стены. В центре кресло качалка. Кровать, стоящую в самом дальнем углу огромного помещения даже не видно. Провожу пальцем по корешкам книг, замерев от восторга.

- Лиза, аккуратно, недовольно говорит отец,- некоторые издания на этой полке бесценны.

- Прости,- мне правда неудобно. Поражает ревностность, с которой папа смотрит за моими движениями.

- Вот, садись и смотри,- мне в руки ложится тяжелый фотоальбом. Ну, конечно. Как же я сама не догадалась. Ведь это архив моей жизни. Замершие моменты, запечатленные на бумаге.

- Это твоя мать,- в голосе отца нет боли, он смотрит на отпечаток женщины, подарившей жизнь его дочери с плохо скрываемой ненавистью.

Я рассматриваю красивую, но какую – то измученную женщину, девочку на ее руках, и не чувствую к ней ничего. Никаких эмоций. Не так, как к той, которую нашли сегодня убитой.

- Ты ее не любила, Лиза,- ухмыляется отец.- И не скучала по ней.

- А я вообще, кого нибудь любила в своей жизни,- спрашиваю горько, зная, какой ответ услышу.

- Да, детка. Любила.- Ухмыляется Аркадий, махнув рукой на большое зеркало в узорчатой раме.- Ты всю жизнь любила только себя. И мне очень нравится эта твоя черта. Кровь не водица, Лиза.

- А как же Руслан?

- Руслан очередная пешка. Ты добилась своего. Растоптала Разумовых. Ведь это благодаря тебе вскрылась связь твоей матери и отца Игната. Руслан сдал любовничков с потрохами, поддавшись на твои чары. Ты привела меня к развратникам. Ты помнишь, почему Руслан стал инвалидом?

- Нет,- хриплю я, глядя в горящие адским пламенем глаза старика.

- Игнат пытался остановить вас. Уберечь влюбленных голубков от разоблачения. Ты умница, детка. Все сделала правильно.

-