8 историй - Юлия Резник Страница 24

– А ты пойдёшь на вечеринку к Кате?

– Эээ… Да, а ты?

– Нет, – покачала головой Женька. – В девятнадцать ноль-ноль мы с мамой начнем печь торт. Мы всегда печём торт в девятнадцать ноль-ноль седьмого марта.

– Да? – удивился Богдан такому постоянству.

– Да. Вот уже одиннадцать лет.

Женька подхватила свой рюкзак и пошла к выходу из аудитории. Непонятно, для чего Богдан последовал за ней.

– Тебе куда сейчас?

– На сорок пятый. А потом в магазин. Мне нужно купить манку на крем.

Женька осмотрелась, выискивая глазами автобус.

– Странно. Мне тоже подходит этот маршрут. Почему же мы раньше никогда не пересекались в автобусе?

– Потому что ты все время опаздываешь. А после пар ещё остаешься покурить. – Женька сморщила нос, и Богдан залип на её лице. Вскоре подошёл автобус, они запрыгнули на подножку, с трудом протиснувшись внутрь. Женя прошла на дальнюю площадку и повернулась к окну.

– Я всегда стою здесь, – зачем-то пояснила она. Богдан пожал плечами, все больше поражаясь Женькиным тараканам. Остаток дороги они молчали. Девушка медитировала, глядя в окно. А он наблюдал за ней.

– Моя остановка, – отмерла Женька.

– И моя. Ты же в магазин? Мне тоже нужно. За сигаретами.

– Зря ты куришь. Это плохо влияет на организм.

Ну, спасибо, капитан Очевидность. Знать бы только, как бросить эту гадость… Мать тоже постоянно ругается, но за год Богдан очень пристрастился к никотину.

– Брошу как-нибудь.

Женька промолчала и пошла в сторону ближайшего супермаркета. Парень последовал за ней. Тогда он не понимал, зачем это делает, и даже злился на себя. Ещё больше он вскипел в отделе круп. Женька пересмотрела все упаковки с манкой, но так ничего и не выбрала. А ведь они топтались там уже минут пятнадцать. Ну, на что там можно смотреть?! Что она там выискивает? Срок годности?! Богдан все больше раздражался, но не уходил. Наконец не выдержал:

– Слушай… Ну что ты так долго?!

Женька повернулась к нему, растерянно хлопая глазами.

– Здесь нет килограмма.

– Прости?

– Смотри, все пачки меньше килограмма.

– Вот же! Девятьсот пятьдесят грамм.

– Это не килограмм.

Богдан пораженно уставился на девушку:

– Тебе нужен именно килограмм на крем?!

– Нет. Из килограмма выйдет очень много крема. На крем мне нужно всего сто грамм.

– Тогда чем тебе не уходила девятьсот пятидесяти граммовая упаковка?

– Мама мне сказала купить килограмм манки. Девятьсот пятьдесят грамм – это не килограмм.

– Это почти килограмм! – вспылил Богдан.

– Но не килограмм.

– Бери эту чёртову манку!

Он не знал, почему так взбесился. Его добивала её педантичность. Тогда он ещё ничего о Женьке не знал… А она глянула на него своими больными глазищами, развернулась и пошла между рядами. Прямо к выходу. Его как-то сразу попустило. И так тошно на душе стало… От самого себя тошно. Как будто он беспомощного обидел. Котёнка там, или щенка… Богдан помчался за девушкой, но её уже и след простыл. Он огляделся, вытащил телефон, еще не осознавая, зачем это делает. Потом позвонил старосте и выведал Женькин адрес. А еще через пять минут забежал в небольшой продуктовый в поисках той самой килограммовой пачки. Но и здесь таковой не оказалось. Черте что. Чем производителей не устраивает килограммовая фасовка?! Наблюдая за метаниями парня, продавщица предложила купить килограмм манки на развес. Оказалось, что и такое бывает! Богдан с радостью согласился и практически побежал по выведанному у старосты адресу. Остановился на третьем этаже. У квартиры с номером сорок восемь. Позвонил в звонок, но тот оказался нерабочим. Громко постучал. Дверь ему открыла красивая молодая женщина. Богдан даже не сразу понял, что это Женькина мать. Она была очень ухоженная, и такая… Классная.

– Здравствуйте. Я друг Жени. Она не нашла килограммовую пачку манки. Вот… я купил на развес.

Женщина удивленно и как-то нерешительно даже на него посмотрела, но потом все же отошла вглубь квартиры:

– Проходите, пожалуйста. Женя в ванной.

– Меня Богдан зовут. Мы учимся вместе. В одной группе, – затараторил Богдан. А потом нерешительно добавил. – Я, похоже, обидел Женю. Она искала эту несчастную манку, а я не мог понять, зачем она ей сдалась. Ну… знаете… именно килограммовая.

– Это моя вина. Неправильно поставила задачу. Знаете, Женя очень буквально воспринимает любые просьбы. – Помолчала немного и неуверенно добавила. – У нее легкое расстройство аутического спектра…

– Оу… – Богдану стало жутко неловко. И еще более паскудно на душе, чем было до этого.

– Нет. Жалеть никого не нужно. Женя – полноценный, здоровый человек. Просто у нее есть некоторые особенности.

Богдан тогда имел слабое представление о том, что такое аутизм, поэтому просто кивнул головой.

– Ты теперь хочешь уйти? Только я попрошу, не распространяясь об этом в университете… Не знаю, зачем тебе это рассказала… – заволновалась женщина.

– Богдан? – послышался тихий голос из глубины квартиры.

Парень оглянулся и застыл. Женька была красивой. Но в свободных невзрачных кофтах и джинсах, которые она надевала в институт, ее красоту рассмотреть было практически невозможно. Сейчас… После душа… В коротких шортах и обтягивающей майке она выглядела совершенно иначе. Вау! Просто вау…

– А что ты здесь делаешь?

– Принес манку. Ровно килограмм. Мне взвесила продавщица. Ты знала, что ее можно купить на развес?

Женя осторожно покачала головой из стороны в сторону и замолчала. Богдан не знал, что делать дальше. И понятия не имел, зачем вообще пошел за ней.

– Может быть, выпьем чаю? А, Жень? – предложила Женькина мама, переминаясь с ноги на ногу. – А вы, Богдан? Вы не спешите?

– Ко мне на «ты», если можно, – заметил парень, расшнуровывая кроссовки. Он понятия не имел, чем закончится его визит, но уходить почему-то расхотелось. И он не пожалел, что остался, хотя Женька оставалась замкнутой и немногословной. А потом и вовсе ушла к себе в комнату.

– Ты извини ее, Богдан. У нее несколько нарушен навык общения. Жене тяжело сходиться с людьми, тяжело нарушать привычный уклад жизни. Она такая… Особенная. Но она старается. Я понимаю, что для тебя непривычно это все…

– Да. Немного, – признался Богдан. – Она всегда так уходит?

– Нет. Мы нарушили ее расписание своим чаепитием, – немного грустно улыбнулась Ирина Васильевна. – Если бы оно было включено в ее график, все было бы иначе. Женя не любит, когда что-то идет не по плану. Это выбивает ее из колеи.

– Понятно… Я тогда, пожалуй, пойду, чтоб ее еще больше не смущать.

В тот день, наспех попрощавшись, Богдан