Заберу твоего мужа (СИ) - Наталия Ладыгина Страница 24

— Ты так уверен, что я хочу?

— Я уверен, — смотрит загадочно.

Нервно переступив с ноги на ногу, я сверлю глазами мужчину, не представляя, как должна поступить.

Рано или поздно упрямство утомит любого. Но я так уже устала его отвергать… Я от всего устала. Что мне уже проще нырнуть в этот омут, да хоть в бездну прыгнуть. Это будет просто. Только выберусь ли я…

— Мне ведь тебя не прогнать, да? — вздыхаю я, чем заставляю Ковалева слегка приподнять уголки губ. — Мне нужно пятнадцать минут. Подожди меня внизу.

Ковалев тут же приходит в движение, берется за ручку двери и выходит из квартиры, напоследок кинув на меня до невероятности довольный взгляд. Он любит и привык добиваться своего.

Стою как вкопанная, сцепив кисти рук, и кусаю губы. Очнувшись, понимаю, что уже пару минут прошло. После чего быстро направляюсь к себе в комнату и начинаю собираться. Я должна была отказаться, настоять на своем, но согласилась! И теперь тороплюсь к нему.

Надеваю черное платье чуть выше колен, натягиваю колготки, туфли, пару раз провожу расческой по голове. Макияж у меня остался с утра. Пойдет. Подправлять не буду.

Прошло всего десять минут, и я спускаюсь, а выйдя из подъезда застаю Ковалева, стоящего ко мне спиной неподалеку и говорящего по телефону.

— Нет, я не могу к тебе прилететь. У меня много работы, Полина. У меня всегда ее много. Еще отцу нужна моя помощь. Нет, на нашей свадьбе я не буду ею занят, — я замираю, ведь хочу услышать, как можно больше. — Надеюсь, ты хорошо проводишь время. Что снова за глупости, Полина? К чему этот вопрос? Ты же и так знаешь. Да, я люблю тебя.

Глава 24

Его последние слова были произнесены сухо, неправдиво, но даже эта откровенная по звучанию ложь неприятна мне настолько, что я с трудом сдерживаюсь.

Ковалев тут же заканчивает разговор, и я начинаю делать шаги. Сделаю вид, что ничего не слышала. То, что я услышала, не заставит меня сейчас сбежать.

Мужчина поворачивается.

— Ты быстро.

— Куда мы едем?

— Куда ты хочешь?

— Ты меня удиви.

— Как скажешь, — он явно рад такому повороту. — Садись, Эля.

Мы направляемся в центр города. Наверняка в какой-нибудь элитное местечко, в котором я буду чувствовать себя не в своей тарелке. Но ничего, переживу. Мне ведь интересно, как сегодня он будет пытаться склонить меня к близости.

Ярослав привозит меня в ресторан, в котором, оказывается, у него уже заказан столик. Красивая девушка сейчас ведет нас к нему. Зал такой большой и почти нет свободных мест. Не удивлена. Место просто невероятное. Кому попало сюда не попасть.

— Ты уже ко всему подготовился, — произношу я, только мы садимся.

— Я подстраховался. С утра задумал пригласить тебя на ужин.

— Тебе удалось.

Виснет тишина, во время которой мы не сводим взглядов друг с друга.

— Не злись на меня, Эля, — неожиданно просит Ярослав.

— Я уже не злюсь.

— Правда? А то вчера напоследок ты на меня таким взглядом посмотрела… Никто так на меня еще не смотрел. Я о женщинах.

Кто бы сомневался. Всеобщий любимец.

— Правда не злюсь. Я ведь могла отказаться.

— Могла. Но ты никогда не отказываешься. А после наших коротких встреч, как правило, всегда прощаешься со мной навсегда. Во всяком случае пытаешься. Да только я не даю.

— Может, я просто считаю это правильным?

— Ты всегда поступаешь как правильно?

Уже нет. Правильно было бы не открывать ему дверь.

— Так точно не делаешь ты, — на него стрелки перевожу, улыбаясь. — Как-то нехорошо заводить отношения, не разобравшись с предыдущими.

Заставляю себя смотреть ему в глаза. Я хочу каждую его эмоцию на мои слова поймать.

— Я просто не верю в способность женщин ждать.

— Вот как…

— Да. Ты правильно тогда сказала. Мы чужие друг другу люди. И как я буду выглядеть, если попрошу тебя подождать моего развода? Я не имею правда от тебя этого требовать.

— Значит, ты хочешь сделать нас не чужими друг другу, а потом уже просить подождать?

Ковалев ухмыляется, кивая, но эти кивки вовсе не ответ на мой вопрос.

— Тебе всегда все надо знать наперед?

— А тебе нет? Ты не думаешь о будущем?

— Думаю.

— Но, видимо, не в случае со мной. Со мной ведь все спонтанно, да?

— Такое и должно происходить спонтанно. Все самое искреннее — спонтанно. Не согласна?

— Да, наверное, — вынуждена согласиться.

Надо было мне, дуре, не брать тогда его пиджак, не ехать к нему в отель и не позволять себя целовать. Тогда бы я сейчас была свободна. Свободна от всего, что сейчас испытываю и от чего не в силах отказаться. Наверное, только по-настоящему отвратительный поступок с его стороны заставит меня перестать испытывать к нему чувства. И то не факт.

— У нас все-таки ужин, — хочет Ковалев поставить точку на этом. — Может, закажем уже что-нибудь?

Киваю ему. Открываю меню, но часто поглядываю на него. Если честно, не до еды мне сейчас, но все же от салата и маленького десерта не откажусь. Если буду рваться сказать ему какую-нибудь глупость, то сразу буду засовывать еду в рот.

Заказываю то, чьи названия кажутся знакомыми. Ковалев явно лучше меня ориентируется в меню.

Заказы приносят почти моментально, и я пробую очень вкусный салат с креветками. В процессе ужина Ярослав задает невинные вопросы, касательно моего небольшого бизнеса, учебы. Об этом говорить просто. Я даже забываюсь. Напряжение уже не такое.

— Хотела спросить, сколько твоей сестре лет? — интересуюсь, приступая к десерту.

— Двадцать девять.

— Она в первый раз станет мамой?

— Да. Она долго и упорно отказывалась от семейной жизни. Но это всех нормальных людей рано или поздно касается. Природа. Ничего не попишешь.

То, что у него с Андреевой… тут явно дело не в природе. Но он только что намекнул, что для него семейная жизнь не чужда.

— Ты сказал, — копаюсь ложкой в десерте, — что женишься по каким-то там причинам. Наверное, дело в бизнесе.

— Вроде того.

— Неважно. Я о том, что… Почему ты раньше не женился? Неужто в твоих кругах не водится приличных девушек, женщин?

— Да как-то не встречал подходящей девушки, женщины, — отвечает Ярослав, немного нахмурившись. — В последние годы я был слишком занят.

— И теперь ты женишься. Наверное, твоя родня счастлива. Они же думают, что все по-настоящему?

Ох, я