Эффект Плацебо - Vladi N Страница 24

Смотрю на Лиз, чьи рыжие волосы разметались по хрупким плечам. Токсикоз совсем ее измотал — она заметно похудела, а привычные щеки впали.

— Немного, — девушка легонько вытирает рот ладонью, после чего ей же и обмахивается. — Господи, как же душно!

— Непохоже на привычный Лондон, — ухмыляюсь и тянусь к Элизабет, чтобы нежно чмокнуть ее в лоб. — Ну, что? Идём? Уверена, что хочешь сказать новость всем сегодня?

— Уверена, — лёгкий взмах головой, после чего ее глаза останавливаются на моих. — Для твоей мамы известие о будущем внуке или внучке будет лучшим подарком.

Растягиваюсь в широкой улыбке и наклоняюсь, чтобы оставить поцелуй на скрытом белой блузкой аккуратном животике. Каждый раз, когда касаюсь бархатной кожи жены в этом месте, то неосознанно представляю себе ребенка, который спрятался внутри. И таким жаром заливает весь мой организм, так где-то на подкорке сознания машут крыльями огромные бабочки, что дыхание перехватывает.

Осторожно выпускаю Лиз из салона и двигаюсь на шум собравшихся в гостиной членов семьи. Мамин день рождения — один из самых светлых дней в году. Почему-то каждый из нас обожает этот майский день, не взирая на погоду за окном, потому что в нашем доме в это время всегда солнечно и тепло. Пропускаю жену вперёд и натыкаюсь на гвалт голосов в просторном помещении. Отец обнимает маму за талию, счастливо улыбаясь и поддерживая разговор с Катрин Дэвис, мамой Элизабет, прилетевшей в Лондон специально на праздник подруги. Как никак, мы теперь одна семья. Веду взглядом дальше и вижу Ника, со спины взявшего в плен Саманту. До сих пор удивляюсь, как они сошлись и не поубивали друг друга. Просто катастрофически взрывоопасная парочка. Николас тот еще любитель постебать, а Сэм оказалась способнее его в разы. Но, тем не менее, я вижу, что брат счастлив. А я счастлив за него.

Машинально бросаю взгляд на фотографию, висящую в большой рамке позади молодой пары, и крепче сжимаю руку жены. Стискиваю челюсти, тяжело тяну воздух и опускаю глаза в пол. Прошло уже столько времени, а я до сих пор не могу отпустить. Я до сих пор жду, что она зайдет в эти двери и от души пошутит над моей педантичностью, разгильдяйством Ника и самоуверенностью Киллиана. Мне ее так сильно не хватает.

Чувствую тяжёлый взгляд на своей макушке и встречаюсь с такими же голубыми зрачками, как и мои. Николас прекрасно все понимает. Оглядывается назад, долго смотрит на фото, сделанное в тот самый злополучный вечер юбилея отца, а после так же, как и я ранее, тяжело вздыхает. Мы думаем о Тиффани каждый день, но в моменты единения семьи эта грусть ощущается ещё весомее.

— Дети! — взмахивает руками мама, когда оборачивается и замечает нас. — Я все прослушала! Когда вы приехали?

— Только что, — Лиз проходит вперёд и обнимает сначала виновницу торжества, а затем и Ричарда Хоггарда. — С днём рождения, Беатрис.

— С днём рождения, мама, — протягиваю ей букет, все это время покоящийся у меня в руках, и ласково целую в щеку, чувствуя тепло от материнских объятий. — Мы тебя очень любим.

— И я вас, мои родные! Шикарные цветы! — она погружается носом в розы на длинном стебле и тянет потрясающий нежный аромат крупных бутонов.

— А где же многочисленные гости? Убранство и феерия? — оглядываю помещение в поисках привычной праздничной мишуры. За время исчезновения Тиф это первый праздник после нашей свадьбы, который родители решили организовать.

— Я первым же делом спросил то же самое, — вклинивается Ник, при этом успевая смачно поцеловать свою девушку в губы, оставив на ее щеках багровый румянец. — Но мама сказала…

— Сказала, что теперь мы празднуем в кругу семьи. Хватило нам последнего раза… — женщина осекается, испуганно прикрывая глаза. Но все и так понимают, что она имела в виду. — Ждём только Кила.

— Я здесь.

Брат широким шагом преодолевает расстояние через весь холл и достигает порога гостиной. В руках он держит огромный букет белых пионов, которые рассыпались по воздуху словно шарики мороженого.

— С днём рождения, мам, — он крепко обнимает эту хрупкую женщину, которая рядом с нами выглядит ещё более уязвимой. — Я тебя люблю.

Казалось бы, абсолютно простая фраза от ребенка родителю, но только не от Киллиана. Вся его надменность слетела два года назад, когда он потерял единственную женщину, которую любил. И любит до сих пор. Это видно даже самому несведущему в амурных историях человеку. Брат изменился: как физически, так и морально. И если с нами он стал мягче и терпимее, то все то, что отдает, он компенсирует в своих постоянных разборках. И сейчас мне действительно становится страшно за то, чтобы с ним ничего не случилось.

До сих пор живо стоит перед глазами каждая из многочисленных сцен, когда нам с Ником и Каримом приходилось буквально по кускам его собирать. Не только сердце и душу, но и внешнюю оболочку. Он, порой, так борщил со своим самобичеванием, что подставлялся по-крупному. Постоянные ушибы и переломы, разбитое лицо, многочисленные травмы тела. Ни одно убеждение не действовало — так он наказывал себя за то, что случилось с Тиф. Единственное, что смогло привести его в чувство, так это приступ мамы, когда в один из самых жестоких по накалу дней она увидела все, что с ним творится. Ее на несколько дней положили в больницу. Катастрофически испугались все, но Кил больше всего. Тогда он и сказал мне одну единственную фразу, которая стала концом его беспробудного пьянства и побудила взять себя в руки.

"Потерю ещё одной женщины я просто не переживу".

И он действительно не шутил.

— Ох, дорогой… — мама утирает слезы тыльной стороной ладони и чмокает старшего сына в щеку. — Спасибо тебе.

Киллиан так редко и тепло улыбается ей, а затем резко переводит взгляд на стену за нашими спинами. На то пресловутое фото, до сих пор будоражащее сознание каждого члена семьи. Голубые зрачки в момент затягивает пелена, заставляя их посереть, что не скрывается от цепкого внимания родителей.

— Лисенок, — наклоняюсь к Лиз, обнимая едва ощутимый животик, — мне кажется, что пора переключить внимание.

Жена улыбается и кивает, после чего выпутывается из моих объятий и уверенным шагом приближается к маме.

— Беатрис, — Киллиан отходит в сторону, предоставляя Элизабет все внимание старших Хоггардов, — на самом деле, у нас с Чарли есть ещё один подарок.

— Я вся во внимании.

Мама растягивается в искренней улыбке. И это она ещё даже не представляет, какой сюрприз ее ждёт. Лиз поворачивается к ней боком и слегка