Рыбкина на мою голову - Алекс Коваль Страница 24

Еще пару минут помежевавшись, борясь между “хочу” и “нельзя”, чувствую, что побеждает, как всегда, первое. И я, подхватив с тумбы в коридоре связку Пашиных ключей, снимаю оттуда нужный мне и покидаю квартиру мужчины, просто прикрывая за собой дверь.

Как я и думала, провернула я свое “предприятие”, уложившись в полчаса. Пока мастер изготавливал мне заветный дубликат, я проторчала это время в супермаркете, закупив кое-каких продуктов на оладушки, которые планировала испечь Паше на завтрак. Так сказать, замолю едой грешок.

А рассчитавшись на кассе и заскочив в мастерскую, получила заветную штуковину на руки и, довольная собой, потопала обратно в сторону дома.

Время подбиралось к девяти утра, и на улице по-прежнему было малолюдно. Воскресенье. Жители элитного комплекса предпочитали отсыпаться. Или уже с утра пораньше удаленно работали за дорогущими гаджетами, валяясь в теплой постельке. Да и погода ранним прогулкам не способствовала. На небо набежали тучи, пахло озоном и приближающимся дождем, а все вокруг окрасилось в потрясающие густые серые краски, какие бывают только перед грозой.

Я даже на какое-то мгновение остановилась, рассматривая окружающий меня закрытый двор многоэтажки, жалея, что у меня нет с собой своего профессионального фотоаппарата. Под рукой только мобильник, даже самая лучшая камера которого не идет ни в какое сравнение с моим Nikon.

Залюбовавшись, я не сразу заметила, что ко мне подбежала чья-то собака. Активно ластящаяся и жмущаяся к моим ногам черно-белая, звонко тявкающая проказница со смешными длинными ушками. Кажется, какая-то дорогая порода. Я в них никогда не разбиралась.

– Эй, привет, дружок, – улыбнулась я, присаживаясь на корточки. – Или ты подружка? – улыбнулась, почесывая смешного песика за ушками. Милая мордашка собачки уткнулась в мою ладонь. Животное явно искало ласки.

– Ты чья? – спросила я, оглядываясь.

Вокруг ни души. Двор пуст.

Осмотрела шею животного – ошейника нет.

Странно. Потерялся? Убежал? Или на самовыгуле? На последнее не похоже, такую маленькую отпускать одну, хоть и в закрытом со всех сторон дворе… ну, не знаю. Терзают меня смутные сомнения.

– Ну, ты же не можешь быть дворняжкой! – возмутилась я. Песик явно выглядел ухоженным. Шерстка аж лоснилась, до того была мягкая и чистая. А взгляд не такой наглый, как у дворовых псов. Да и при всем моем воображении, таких собак не выкидывают! Я была уверена, что это дорогая порода. Тогда ее нахождение на улице казалось вдвойне странным.

Влада

Честно говоря, я пребывала в некоторой растерянности.

Все еще наглаживала доверчиво улегшуюся у моих ног собаку и оглядывала двор. Ну, может, хоть кто-то, хоть где-то, хоть откуда-то… но нет. А я и уйти не могла, животное явно признала во мне “своего человека”, и что делать с псом, не знала. А часики тикали, Жаров привычки спать до обеда точно не имел.

Черт…

Нет, моя жалостливая и мягкая натура не позволила мне бросить это лохматое чудо, доверчиво виляющее хвостом.

– Иди-ка сюда, малыш...ка.

Судя по всему, это была девочка. И она совершенно спокойно отнеслась к тому, что я подхватила ее на руки и потащила в сторону дома.

На улице начал накрапывать мелкий холодный дождь, и я решила, что никак не могу это беззащитное существо оставить одно на улице. Заберу, накормлю, напою, обогрею и попытаюсь найти хозяев. Свожу в ветеринарку, в конце концов, может быть, животное чипировано, и хоть так удастся отследить безалаберного владельца песеля.

Но я для начала я обошла каждый подъезд, которых здесь было десять, и пристала к каждому консьержу, повторяя, как попугай:

– Вы не знаете, чья это собачка?

Бабульки и дедульки, бдительно охраняющие дорогой холл, в большинстве своем задирали очки на лоб и приглядывались к притихшей у меня в руках животинке. А потом отрицательно качали головой, повторяя почти одно и то же, но на разный лад:

– Не видели.

– Не знаем.

– Понятия не имеем.

И только один мужчина оказался более словоохотлив, сказав:

– Первый раз вижу этого песика, девушка. Обычно я запоминаю всех местных собак, которых держат у себя владельцы квартир. Но этот, – поджал губы мужчина, покачав головой, – может, из соседнего двора?

– Может быть.

– Я поспрошаю, никто ли не терял. Оставь мне на всякий случай свой номер, девочка. Если чего удастся узнать, позвоню.

И я оставила. А когда вышла и направилась к своему подъезду, дождь разошелся уже вовсю. Закутав собаку в свою куртку, я уже не шла, а бежала, таща в одной руке пса, а в другой пакет из супермаркета.

Сходила Влада, сделала ключик, называется.

На этаж поднималась, поглядывая на часы, надеясь, что Паша еще не проснулся, и я успею незаметно вернуть ключ на место. А потом вспомнила, что хотела испечь оладьи и встала перед выбором: к себе или к нему тащить свою “находку”, тихонько поскуливающую у меня на руках. Эта мелкая зараза явно была довольна, что ее забрали с холодной улицы.

И все же...

Посмотрела в большие, полные мольбы (мне так показалось) карие глаза животного и… да, решила, что идем мы обе к Паше. Не смогу я оставить это милейшее создание одно в квартире. Вдруг она мне ее разнесет? Мебель там сгрызет, обои подерет, или еще чего по мелочи учудит. Нет уж.

– Так, собака… – остановилась я у двери Жарова, – то есть... э-э-э… девочка… малышка… – отвратительно звучит, – Кася. Вот да, будешь пока что Кася! Только т-с-с, – приложила я палец к губам, когда мордашка удивленно на меня воззрилась снизу вверх и выдала громкое “гав”. – Разбудим Пашу, получим обе по заднице. Ты по своей пушистой, я по своей… в общем, по своей.

Удостоверившись, что собака вняла моей просьбе, я открыла дверь и зашла в квартиру.

Прислушалась.

Похоже, Паша еще спит. Вот и отлично.

Я выпустила Касю, которая тут же, перебирая грязными лапами по паркету, потопала следить в гостиную, и быстро вернула ключ на связку.

Вуаля! Ай да я, ай да молод…

– Кася! – прошипела я сквозь зубы. – Ну-ка стой, предательница! Вернись! – рыкнула шепотом, когда обернулась и увидела, как это предприимчивое животное, вильнув хвостом, скрылось в спальне Жарова.

Блин-блин-блин!

Бросила пакет и побежала следом за собакой.

Ох, если дядя Паша проснется и увидит в своей спальне не только свою “любимую” Рыбкину, но и собаку, полетят головы.