По-другому - Юлия Резник Страница 24

Слышу, как просыпается Макс.

– Доброе утро. Завтракать будешь?

– Да!

– Тогда спускайся. Поможешь.

В четыре руки готовим яичницу. Макс пилит ветчину, я – зеленый лук и помидоры. Смахиваю овощи на сковородку, туда же отправляю восемь яиц, накрываю крышкой и жду ровно столько, сколько позволяет голод, прежде чем разложить получившуюся массу по тарелкам. Макс с каменным лицом опускает взгляд на растекшиеся желтки.

Перекатываюсь с носков на пятки, в задумчивости чешу репу:

– Ну… Сегодня у нас, получается, яйца-альденте. – Сегодня – потому что каждый раз у нас выходит по-разному. – Или как там оно? Пашот?

Сын отрицательно мотает головой.

– Бенедикт? – не сдаюсь я. – У этого точно есть какое-то название.

– Ты опять забыл посолить.

– Сам бы посолил, – ворчу, доставая соль, которую Вера пересыпала из упаковки в специальную емкость. – Ешь давай. Оно на вкус наверняка лучше, чем на вид.

Макс послушно берется за вилку. В еде он вообще неприхотливый. Повезло. Пока моя мать, то бишь его бабушка, еще была жива, с кормежкой у нас дела обстояли получше, а как ее не стало – так полный швах. Я же пахал как проклятый. И Макс требовал кучу времени, которого категорически не оставалось на готовку.

Звонок в дверь застает нас за уборкой посуды.

– Вера.

– Думаешь? Рано еще.

А у самого сердце с полпинка разгоняется. Да твою ж в бога душу мать! Ну и какого хрена ты, Ефрем Харитоныч, молчишь? Давай-ка, соберись. Если девку подослали, тебе ни к чему лишние эмоции. Даже если кажется, что ты их полностью контролируешь – это ощущение может быть обманчивым.

Еще не хватало где-нибудь подставиться. Ты у сына один, забыл? Да нет, помню. Вот и славно. Нехер. В лучшем случае попользуешь, если даст. А вот это все сопливое – давай, заканчивай. Тебе вообще сколько лет? Развел тут!

Вдохнув поглубже, толкаю дверь.

– Здравствуйте. Извините, мы раньше… Но там такая погода, что я, побоявшись пробок, выехала загодя, а получилось, вон как быстро добрались, – тараторит и на мое молчание отвечает неуверенной улыбкой. – Вы не передумали?

– Что? А, нет. Проходи, – распахиваю шире дверь и только теперь замечаю, что Вера не одна, а со своими сумками – это раз, и с Юлькой. Невольно хмурюсь, соображая, как на появление егозы отреагирует Макс. Конечно, я и раньше не исключал, что Вера придет не одна, но так и не придумал, что тут можно сделать. Ну не просить же ее оставлять мелкую с кем попало?

– В саду каникулы. Конечно, есть дежурная группа, но… – будто прочитав мои мысли, Вера начинает оправдываться.

– Все нормально, – отмахиваюсь. – Раздевайся.

Барышня как по команде поднимает руки к завязкам на капюшоне, дергает шнурок и вдруг замирает, вскинув на меня широко распахнутые глаза. Вязну в их таежном меде. Ну, какого хрена, а? Между нами будто провода натягиваются, и такое напряжение в них подскакивает, что коротит предохранители. У меня, да… Но и у нее как будто! Интересно, такое вообще можно сыграть?

– Я про куртку, – уточняю зачем-то.

Вера хлопает ресницами и, отмерев, таки нервно дергает язычок молнии. Полы парки расходятся, открывая умопомрачительный вид на ее взволнованно вздымающуюся грудь. Пялюсь на нее, как озабоченный.

– Привет! – Юлька дергает меня за штанину. Это немного приводит в чувство. Опускаю ладонь, неловко потрепав мелкую по макушке.

– М-м-м. Привет.

– А где Макс? Я ему принесла подарок!

– Юль, мы же договаривались, что к Максу ты не лезешь, – пыхтит Вера, выпутываясь из куртки. В кои веки вспомнив о том, чему меня учила мама, забираю парку из маленьких женских рук и вещаю в шкаф на плечики.

– Я просто подарок отдам. И все! – честно-честно хлопает ресничками хитрюга, но я-то в зеркале вижу ее скрещенные за спиной пальчики.

– Если Макс захочет спуститься – отдашь. Повернись сюда, я помогу тебя снять сапожки.

Ухожу, чтобы их не смущать. Кошусь на часы. Отгрузка, наверное, уже началась. Надо ехать. Возвращаюсь к себе в кабинет, опускаю крышку ноута. Он сам по себе защищен паролем, а важная информация и вовсе специальным образом скрыта – ее не найти непосвященному человеку. Но лучше судьбу не испытывать.

– Ты, наверное, знаешь, где что? Экскурсию проводить не надо? – кричу, чтобы Вера услышала.

– Нет. Только если есть какие-то отдельные пожелания.

Отдельные пожелания? С кривой усмешкой опускаю взгляд на свой пах. Ну-ну.

– Да нет. Никаких пожеланий особенно.

– Значит, разберусь, – улыбается, просунув голову в дверной проем. И вижу ведь, что-то еще добавить хочет. Но как будто стесняется.

– Говори, – распоряжаюсь я. Вера прикусывает губу и глаза отводит. Словно я чем-то ее насмешил. Может, своей немногословностью?

– Мы же так не обсудили мой график и вопрос оплаты.

– Ах, да. Сорок в месяц двумя частями и график день через день?

– Мне подходит, – задумчиво кивает.

– Тогда по рукам, – достаю кошелек, вынимаю четыре купюры. Знаю ведь, сколько ее Костик спустил в онлайн-казино. – Тогда вот, аванс.

– Спасибо. Я, пожалуй, начну.

Уткнувшись в лежащие на столе бумажки, киваю. Но стоит Вере повернуться ко мне спиной, как вскидываю глаза, чтобы облизать ее задницу хотя бы взглядом. И это, блядь, совершенно не зависящая от меня херота. Просто как пацан рядом с ней себя чувствую…

Видно для удобства Вера надела простые трикотажные лосины и не стесняющую движений футболку. В ее наряде нет никакой нарочитости и желания выглядеть лучше. Это очень говорящий момент. Ведь если перед барышней поставлена задача меня соблазнить, она могла бы приложить чуть больше усилий к тому, чтобы подать себя в максимально выигрышном свете. С другой стороны, если бы помощница по дому явилась на работу в вечернем платье и макияже, выглядело бы это довольно странно. Из этого напрашивается два диаметрально противоположных вывода: или перед ней вообще никаких задач не ставили, и мои подозрения не стоят выеденного яйца. Или ставили, но она посчитала меня чересчур легкой добычей. Что, кстати, немудрено, учитывая, как я на нее пялюсь.

Час от часу не легче.

Плетусь в душ, как всегда перед работой. Быстро, пока рожа распарена, бреюсь. Вешаю мокрое полотенце и выхожу в спальню, чтобы взять из шкафа трусы.