Татьяна Герцик - Курортный роман Страница 24

– Знать бы раньше, что из этого получится… Ты вернулся совсем другим – чужим и далеким. Я терпела, надеялась, что со временем эта блажь пройдет, ты опомнишься и забудешь этот дурацкий санаторий, но зря. Ну что ж, можешь считать, что между нами всё кончено! – тут ее голос глухо задребезжал и сорвался.

Юрий смущенно опустил голову. Люба всегда стремилась быть эталоном сдержанности и хорошего воспитания. Он не ожидал от нее такой страстности, и впервые понял, что принес ей настоящее горе. Попытался смягчить свои злые слова, неловко утешив:

– Люба, ты очень красивая женщина! Как говорится, всё при тебе. Ты скоро найдешь мне замену.

Она прервала его, яростно сверкнув глазами.

– Знаешь, чего я тебе от всей души желаю, Юрий? Чтобы ты влюбился, тяжело, безответно, безнадежно! Чтобы ты умирал от любви у ее ног, а ей было бы скучно на тебя смотреть! Вот тогда, я надеюсь, ты поймешь, что сейчас чувствую я!

Она достала платок и некрасиво высморкалась. Хрипло спросила, не скрывая слез:

– Во сколько уходит рейсовый автобус в город?

Он нахмурился:

– Ты не на машине?

– Нет, я надеялась на твою…

Юрий поднял с дивана рубашку, надел ее и стал натягивать куртку.

– Пойдем, я тебя отвезу. Нехорошо это – отправлять тебя обратно на автобусе. Моя машина под окнами, на местной автостоянке.

Она неопределенно покачала головой и побрела к дверям, платочком промокая мокрые щеки.

Они вышли из корпуса как раз в тот момент, когда Дашу бес дернул выглянуть в окно. Она увидела Юрия, крепко держащего под руку сегодняшнюю посетительницу. Они быстрым шагом прошли в сторону автостоянки и скоро скрылись из глаз.

Глава четвертая

Юрий всё свое время проводил в напрасных попытках застать Дашу одну. По тридцать раз на день упорно заглядывал в сестринскую. Но напрасно – вокруг нее постоянно толпился народ. Казалось, что она самый незаменимый человек если не на всем белом свете, то уж в этом Богом забытом санатории – точно.

Он возлагал большие надежды на ее ночное дежурство, но и в это время она оказалась не одна. Он пять раз за бессонную ночь спускался вниз, и каждый раз рядом с ней в кабинете сидел здоровенный охранник, Алексей, кажется. При виде его он насмешливо скалился и поигрывал накаченными мускулами, давая знать, что всё прекрасно понимает. Юрий нутром чуял соперника и еле сдерживался, чтобы не устроить заурядную разборку. Его уже не конфузила мысль, что это будет вульгарная драка самцов из-за самки. Останавливал его лишь Дашин тревожный взгляд.

Сказать, что он злился, значило не сказать ничего. Он готов был разнести вдребезги и кабинет, и весь этот чертов санаторий. Как хорошо было первобытным людям! Взвалил на плечо понравившуюся девицу – и был таков! Но, если он сейчас попробует устроить что-либо подобное, вряд ли его поймут.

Так бездарно прошел оставшийся от путевки срок. В предпоследний день перед отъездом он совсем извелся. Неужели и этот его приезд закончится ничем? Как же ему быть? В ногах у нее валяться? Клясться в любви? От этой мысли он немного ошалел и испуганно подумал, – еще немного, и он поверит во всё, что угодно. Какая там любовь?! Неудовлетворенное желание, только и всего. Причины чисто физиологического свойства. Но, объясняя свой пыл столь прозаично, уже сам себе не верил.

Вечером, когда Даша пришла на дежурство, поймал ее в коридоре, уже не опасаясь, что кто-нибудь их увидит, схватил за руки, прижал к стене и потребовал ответа, жарко дыша в лицо.

– Даша, почему ты избегаешь меня всю последнюю неделю?

Она равнодушно пожала плечами, спокойно отодвинув его уверенной рукой на полметра. Дальше он не дал, застыв над ней, как скала. Глядя в сторону, она небрежно поинтересовалась:

– Избегаю? Почему вы так решили?

– Я нигде не могу застать тебя одну!

Она надменно посмотрела на его побелевшее лицо.

– Я здесь работаю, а не вас развлекаю! И отпустите, пожалуйста, мою руку!

Он взглянул вниз, на железный захват своей ладони, немного ослабил хватку и измученно прошептал:

– Милая, что ты со мной делаешь?! – Приложил пальцы к запульсировавшему болью виску, и неожиданно жалобно попросил: – Очень тебя прошу: приходи ко мне этой ночью. Я буду тебя ждать до утра. Приходи, пусть даже просто поговорить, обсудить, как нам жить дальше. Клянусь, ничего не будет, если ты не захочешь.

Он заглянул ей в глаза таким напряженным трепещущим взглядом, что она, забыв все опасения, невольно потянулась к нему. Но тут же опомнилась и отшатнулась, ругая себя. Юрий выпустил ее руки, резко отошел в сторону, давая пройти. Она прошагала мимо, не глядя на него, прямая и холодная.

Он долго смотрел ей вслед, не замечая любопытных взглядов проходивших мимо сотрудников и отдыхающих. Наконец развернулся и, всё так же не замечая никого вокруг, ушел к себе. Встал посредине комнаты, широко расставив ноги, заложил руки за спину и слепо уставился в окно, терзаемый ужасной уверенностью: она не придет.

Даша сидела за столом и старательно переписывала в тетрадь сделанные за день процедуры. Настроение было паршивым. Она запретила себе думать о Юрии и сосредоточилась на привычных мелких неприятностях. Валерий опять сегодня на нее накричал, придираясь к какому-то пустяку, стараясь устроить скандал. Она даже не могла вспомнить, что же конкретно ему не понравилось. На душе остался горький осадок незаслуженной обиды и появилось слабое намерение что-то изменить.

Она низко нагнулась, нашла в самом конце нижнего ящика засунутую между тетрадок визитку с надписью «Спектр-радуга», долго всматривалась в многоцветье так много обещающих строчек, потом с тихим вздохом убрала обратно. Зачем думать о несбыточном? Даже если она вдруг потеряет голову и уедет от Валерия, где гарантия, что жить станет легче?

Не будет этих проблем, появятся другие. Вся жизнь состоит из проблем, это аксиома. И кто знает, не придется ли ей скучать по теперешнему, хотя и небезоблачному, но относительно комфортному существованию? Вековая установки предков, убежденных, что баба без мужика ничто, приучила ее держаться за мужа, пусть даже жить с ним тягостно.

Закончив работу, открыла форточку, устроилась на кресле и затихла, слушая негромкий шум старых берез. В двенадцать часов вошел взволнованный Алексей в старом флотском бушлате, принеся с собой дух прельной листвы и беспокойства. Даша удивленно посмотрела на него. Что-то случилось? Сегодня у него по графику выходной.

С сочувствием посмотрев на нее, парень возбужденно выпалил:

– Даша, сходи домой! Это дело уже давно нужно прекратить! Уже весь поселок смеется, одна ты ничего не замечаешь!

Она ничего не поняла, но медленно поднялась и прижала руки к груди.