Кристина Лорен - Прекрасная Бомба (ЛП) Страница 25

Мы стояли в тишине, пока открывались двери лифта. Я был в блаженном подпитии и в готовности как следует обнять и расцеловать свою любимую, находящуюся в моем номере. Я не мог дождаться и посмотреть на то, что же мы замутим завтра.

Глава 7

Беннетт Райан

Тишину в лифте нарушил голос Уилла. «Мы должны хоть немного беспокоиться о том, что Генри в комнате vip-игроков?»

Я полез в карман пиджака, вытащив кредитную карту своего брата – ту, единственную, с которой Мина отпустила его из дома. «Я понятия не имею на что он играет, но он либо должен выигрывать, либо останется без денег, и единственная карта, которую он обнаружит в бумажнике, будет та, которая открывает дверь гостиничного номера».

«Блестяще» пробормотал Макс, сонно опираясь о стену лифта. «Я чертовски измотан».

Уилл вздохнул, наблюдая за числами, сменяющими друг друга на цифровом дисплее лифта. «Знаете, для пары бесполых придурков, вам, парни, удалось устроить довольно-таки занимательный вечер».

«Эротический клуб, симулирование болезней, фантастический, мать его, ужин, кража автомобиля, нанятый трансвестит, несколько грандиозных побед Хлои, и нас чуть было не искалечили какие-то головорезы» сказал Макс, выпрямляясь. «Не так уж и плохо, а?»

Уилл повернулся и уставился на него в недоумении. «Кража автомобиля?»

Макс потер лицо, качая головой. «История для другого…»

Уилл поднял руку, широко раскрыв глаза, как будто он уже готов перейти к следующему вопросу. «И как вы могли забыть Майка Хоука? Думаю, для вас двоих Майк Хоук сыграл заметную роль в событиях этого вечера». Уилл икнул, слегка покачнувшись, когда двери лифта открылись на нашем этаже. «Я бы сказал, что вы подкаблучники, но, думаю, что вы намного хуже этого определения».

Я наблюдал за тем, как самодовольная улыбка Макса сменилась насмешливой ухмылкой. «Уилл. Милый». Он поместил свою увесистую руку на щеку Уилла и прищелкнул языком. «Я не могу дождаться той, единственной девчонки, которая придет и выбьет почву у тебя из под ног. Ты думаешь, что у тебя все распланировано и упорядоченно. Думаешь, тебе достаточно маленьких холостяцких апартаментов, работы и запланированной киски. Но, когда та, единственная девчонка появится, я скажу ‘Я же тебя предупреждал’, и ты не дождешься от меня гребаного сочувствия, когда превратишься в томящийся от любви строп[8]». Легко ударив Уилла по щеке, он отошел и, посмеиваясь, зашагал по коридору. «Черт возьми, не могу дождаться этого, приятель».

Уилл наблюдал за массивными, медленно передвигающимися ногами Макса, и затем повернулся ко мне в ожидании, как будто я должен был что-то добавить к данному наставлению. Я пожал плечами. «Да, в общем-то, я с ним согласен. Когда ты найдешь эту девушку, мы будем рады за тебя, но в основном мы обрадуемся возможности бесконечно тебя подначивать».

«Вот почему вы – мои дружбаны» пробормотал он, легко ударив меня кулаком в грудь, а затем повернулся и направился в противоположную сторону.

Пожелав Уиллу спокойной ночи, я пошел к своему номеру, испытывая желание узнать, где остановилась Хлоя. Даже, несмотря на усталость и легкое опьянение, я бы все равно спустился вниз и забрался в такси, чтобы отправиться к ней, где бы она не находилась.

Оказавшись в своем номере, я остановился у шкафа, чтобы повесить пиджак, и замер. С деревянной вешалки свисало белье Хлои из клуба, драгоценные камни миниатюрного лифчика и трусиков переливались зеленым и белым мерцанием в тусклом, уличном свете, проникающим в окно спальни.

Я прошел чуть дальше, желая подтвердить то, что уже принял в расчет мой учащенный пульс: она была здесь, в моей постели, ожидая меня. Конечно же, Хлоя, свернувшись калачиком, крепко спала среди горы одеял и подушек посреди королевских размеров матраса.

Сорвав с себя одежду и оставив ее сброшенной кучей на полу, я навис над ней, опираясь на руки и ноги. Не трогая ее, пока еще, просто наслаждаясь видом: спутанные каштановые локоны на белоснежном постельном белье, закрытые глаза, но трепещущие под воздействием сна веки, влажные и красные губы, вымаливающие поцелуй. Всё, что ниже ее шеи было накрыто коконом из одеял, и когда я опустил взгляд на ровный ритм ее пульса, бьющегося под нежной кожей ее шейки, я почувствовал себя хищником. Возбуждение от возможности ее поцеловать, разбудить и трахнуть – было по-прежнему таким же сильным, как и приблизительно два года назад, когда мы в первый раз остались в отеле наедине.

Приподняв одеяло, я проскользнул к ней и понял, что на ней надета только моя рубашка. Под рубашкой ее тело было обнажено. Это было одно из моих любимых повторений: когда ее конечности были томными и размякшими ото сна, а ее звуки более глубокие, более чувственные.

Я медленно передвинулся вниз, забираясь под одеяло, как только она начала осознавать, что я находился в постели, рядом с ней. Она искупалась; от нее больше не пахло незнакомой женщиной, теперь это был цветочный и цитрусовый аромат ее мыла. Я поцеловал изгибы ее груди поверх рубашки и приподнял хлопчатобумажную ткань, чтобы вылизать весь путь от пупка до сладости ее бедер.

Пытливые пальчики пробежались по моим волосам; кончики пальчиков легко прошлись по моему подбородку и переместились вверх, чтобы очертить ими форму моих губ. «Я думала, мне это снится» прошептала она, возвращаясь в реальность.

«Не снится».

Ее руки обосновались в моих волосах, ее ноги широко раскрылись, ведь теперь она знала, что я там расположился и собирался дать ей то, что она любила больше всего на свете. Переместившись так, чтобы оказаться между ее ногами, я нагнулся и слегка подул на ее киску, дразня и наслаждаясь тем, как она изогнулась, приподнявшись с кровати, навстречу мне, побуждая меня придвинуться ближе, издавая прерывистые стоны удовольствия. Это была моя любимая игра: целуя ее бедра, ее ягодицы, выдыхая ‘о, так близко’ напротив сладкого, скользкого участка ее кожи. В комнате было прохладно, но ее кожа уже увлажнилась от пота и от единственного пальца, который легко проскользнул в жаркую плоть ее лона. Моя Хлоя вскрикнула, потерявшись в клубке удовлетворения и потребности.

Она не убеждала меня действовать быстрее, потому что, если она хоть что-то усвоила, так это то, что я мог запросто притормозить. Она была в моей постели, в моем номере, уже моя жена во всех намерениях и целях, и не имело смысла торопиться, несмотря на то, что я думал о ней всю ночь, я нигде не хотел быть завтра утром – этим утром – кроме как в постели вместе с ней.

Я позволял ей чувствовать мое дыхание и мои пальцы, целовал ее живот, лакомился ее кожей. Черт, я думал о том как же она красива с руками вытянутыми над головой, ищущими и не находящими опоры. Ее бедра вертелись передо мной, искали и, в конце концов, я больше не мог противостоять ее соблазну, теплу и сладости. Я нежно ее поцеловал только один раз, закрывая глаза от этой возбуждающей интенсивности.