Виктория Баринова - Найди себе мужа Страница 25

— Логично, — рассмеялся Серхио. — Я — это я. И почему ты должна уходить, если тебе нравится на меня работать? Тебе ведь нравится?

— Да, — неохотно признала я.

— Я могу повысить тебе зарплату.

— Не надо мне одолжений.

— Это не одолжение. Это… м-м… карьерный рост.

— Какой там карьерный рост?! Можно подумать, я такой специалист, без которого компании не обойтись.

— Мне не обойтись точно, — сказал Серхио.

Он был абсолютно серьезен и искренен, и мне отчаянно захотелось, чтобы эти слова относились не только к работе.

— Спасибо, — пробормотала я себе под нос. — Но мне будет очень тяжело.

Я бы предпочла забыть о его существовании. Но если это невозможно, мне будет гораздо легче не иметь о нем постоянного напоминания…

— Значит, ты серьезно собираешься увольняться?

— Да, — уверенно сказала я.

И пусть эта идея пришла мне в голову буквально пару минут назад, я уже не видела иного выхода из ситуации.

— Из-за меня?

— Из-за тебя в том числе.

На светофоре загорелся зеленый, и Серхио с такой силой надавил на газ, что меня прижало к спинке. Я кожей чувствовала, что он злится, и не понимала, в чем причина. Серхио гнал машину так, что мерцающие огни рекламных вывесок сливались в одну прямую линию, и мне было странно, почему какой-нибудь бдительный гаишник нас не остановит…

Я не знала, о чем говорить. Я высказала ему свои претензии, а своих он предпочел промолчать. Да я уже не могла больше ничего выяснять. Скорей бы домой, подальше от всех этих проблем и невысказанной горечи, нелепых недоразумений и счастливых случайностей.

— Слушай, высади меня где-нибудь, — попросила я. — У метро «Парк культуры», если тебе удобно.

— Хорошо, — сухо бросил он, а мне (о, противоречивость женской натуры!) стало до слез обидно, что он ни на чем не настаивал. Серхио был готов выполнить мою просьбу без пререканий, и я почти ненавидела его за это.

И презирала себя за все, что говорила и делала.

Серхио притормозил недалеко от станции метро. Я потянулась за пальто, но замешкалась. Я же все решила, так почему не могу выйти из машины и забрать пальто с заднего сиденья? Так будет гораздо удобнее. Но нет, я тяну время, ожидая неизвестно чего и ни на что не надеясь.

— Скажи мне, что я сделал неправильно? — вдруг спросил Серхио.

Он смотрел прямо перед собой, положив руки на руль, и я не сразу поняла смысл вопроса.

— То есть?

— В чем я ошибся? — продолжал он, словно разговаривая сам с собой. — Я старался, чтобы тебе было хорошо со мной, старался не очень напрягать тебя…

Я слушала его, сидя тихо, как мышка. Голос Серхио звучал глухо и невыразительно, как будто каждое слово давалось ему с трудом.

— Пойми меня правильно, я ничего от тебя не требую… Но мне казалось, что я для тебя что-то значу… Неужели ты не можешь простить мне того, что я не сказал тебе, кто я на самом деле? Это же такой пустяк…

Серхио повернул голову, и у меня отчаянно забилось сердце. Я никогда не хотела быть героиней романа, но сейчас я внезапно ощутила в себе Скарлетт О'Хару, Джен Эйр и Марианну одновременно. Неизвестно, какое колесико сломалось в великом маховике судьбы, но случилось невероятное — мужчина моей мечты сошел с пьедестала, на который я его торжественно водрузила, и говорил мне странные, волнующие, неожиданные слова…

Видимо, моя растерянная физиономия что-то открыла Серхио, потому что он отпустил руль и порывисто наклонился ко мне.

В салоне вдруг стало ужасно тесно. Везде был один Серхио, и даже если бы я захотела отстраниться от него, то не сумела. Да разве я могла захотеть этого? Я была счастлива. Счастлива так, как только может быть счастлива женщина в объятиях любимого мужчины. И пусть за многие сотни лет непрерывного употребления слова «я люблю тебя» несколько поистерлись и поднадоели, для меня они все равно звучали райской музыкой…

Серхио словно обезумел. Он целовал меня совсем не так, как у моего подъезда, осторожно и невыразительно. Ураган подхватил меня словно девочку Элли из Канзаса и понес в волшебную страну, из которой мне никогда не захочется вернуться домой…

Моя недогадливая голова лежала у Серхио на плече, в то время как я признавалась ему в собственной глупости. Серхио гладил мою руку, и от этого трудное признание становилось чуть менее трудным.

— … в общем… я была уверена, что ты из вежливости… нет, не из вежливости… короче, я…

— Ты хочешь сказать, что не догадывалась о том, что нравишься мне? — помог Серхио.

— Что-то в этом роде…

Реакция Серхио была как у любого нормального человека — он рассмеялся.

— Зачем же я тогда приезжал к тебе? Катал по городу? Сидел с тобой в баре?

— Не знаю… просто так… Хотел сделать мне приятное… — Я понимала, что несу абсолютную чушь, но должна же я была как-то оправдаться?

— Я что, похож на идиота? — улыбнулся Серхио. — Я пытался тебе понравиться, но ты держалась на расстоянии… холодная, неприступная…

— Я?

Сложно было принять мысль, что в то время, когда я мучилась от неразделенной любви, Серхио безуспешно пытался обратить на себя мое внимание.

— Ты, ты. Ты всегда с таким удивлением смотрела на меня, что мне становилось не по себе…

— Я не могла поверить в то, что ты существуешь…

— Я был ужасным дураком…

— Нет, это я была дурой…

— Я должен был понять…

— И я…

Препирательство могло длиться бесконечно, но тут наши губы внезапно встретились, и мы поняли, что лишь зря теряем время. Влюбленным его никогда не бывает достаточно, особенно влюбленным, которые так долго сомневались друг в друге. Я никак не могла до конца поверить в то, что все это происходит со мной на самом деле. И если бы я принялась рассуждать в своей обычной манере, я бы обязательно убедила себя, что сегодняшняя встреча с Серхио — плод моего воспаленного воображения.

К счастью, он не давал мне времени на размышления. Мысли лопались как мыльные пузыри, не успев оформиться, и я не пыталась их спасти. Я больше ничего не боялась, не думала о завтрашнем дне. Ничье мнение меня не интересовало. Над моей головой неожиданно прохудился рог изобилия, и из образовавшейся дырки на меня хлынул поток даров. Даже у меня хватило ума не капризничать, а молча подставить руки.

Серхио говорил мне удивительные вещи. И я верила ему, хотя легче было поверить в то, что на луне есть жизнь, чем в то, что я самая красивая девушка на свете… Рассказывал о любви с первого взгляда, молнией поразившей его, когда я стояла на остановке и голосовала. Мне приходилось делать усилие, чтобы напомнить себе — это он о тебе, Машка, а не о соседской девчонке или актрисе из нового сериала. Объяснял, как ему было тяжело со мной, как я в упор не желала понимать очевидных вещей, держала его на расстоянии… И как он боялся идти на эту злополучную вечеринку, не зная, как я отреагирую на его появление…