Мартина Коул - Хозяйка ночи Страница 25

Когда рыдания девочки стихли, Изабель поцеловала ее в щеку и встала, делая вид, будто просто поправляет сбившиеся подушки. Она пыталась успокоиться и вести себя непринужденно.

– Тебе стало легче, дорогая?

В ее голосе слышались забота и сочувствие. Бриони кивнула.

– Я слышала, что многие женщины после родов впадают в депрессию. Это вполне естественно, – заметила Изабель.

– Как ребенок? – резко спросила Бриони.

– Ой, очень хорошо. Здоровый крепкий малыш. Бриони, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя за то, что ты для меня сделала? Я смотрю на него, и у меня душа поет. Я подарю этому мальчику весь мир, если он того захочет. Я дам ему все, что он пожелает, и даже больше. Намного больше.

Изабель говорила о ребенке с такой любовью и нежностью, что казалось, будто она забрала его у Бриони уже давным-давно.

– Он хорошо себя ведет?

Голос Бриони слегка дрогнул, и сердце Изабель наполнилось сочувствием к этой женщине-девочке.

– О да, он замечательный мальчик. Такой маленький, а уже спит на животике. Уже научился освобождать ручки из пеленок и переворачиваться на животик. Совсем крошка, а уже точно знает, чего хочет. Прямо как его мать.

Изабель сказала это шутливым тоном, зная, что Бриони будут приятны ее слова.

– А Генри, как он относится к ребенку?

Изабель усмехнулась:

– Мнение Генри для меня абсолютно не важно.

Это Бриони и надеялась услышать. Если бы ей сказали, что Генри очень обрадовался ребенку, ее бы это насторожило. Раз уж ребенку суждено остаться в доме Дамасов, то она не хотела бы, чтобы Генри Дамас проявлял к нему повышенный интерес. Ради безопасности самого ребенка.

Изабель убрала со лба Бриони волосы и улыбнулась.

– Я знаю, как тебе тяжело, дорогая. Если бы на твоем месте оказалась я, то просто умерла бы от горя. Но так будет лучше, Бриони. Что ты делала бы с малышом одна, без мужа и без денег? А что было бы с твоими сестрами и матерью?

Изабель ненавидела себя за эти завуалированные угрозы. Однако с их помощью она защищала то, что с таким трудом получила. Она быстро подавила в себе раскаяние: полезно лишний раз напомнить девочке о последствиях необдуманных действий.

– Я распорядилась положить на твое имя две тысячи фунтов. Как только ты поправишься, мы вместе сходим в банк, где тебя научат выписывать чеки. Дом также будет переписан на тебя. Ты станешь весьма состоятельной молодой дамой, Бриони. У тебя еще будут дети, и они родятся и вырастут в хороших условиях, не то что когда-то ты. Перед тобой открывается весь мир, Бриони Каванаг, и я ни минуты не сомневаюсь, что ты добьешься успеха и станешь личностью.

Бриони молчала. Она прекрасно понимала скрытый смысл этих слов. Изабель предлагала ей роскошь и благополучие в обмен на ее ребенка. Две вещи, ради которых она когда-то попала в этот дом, сыграли с ней злую шутку.

Изабель уже подошла к двери, когда Бриони окликнула ее:

– Как ты назвала его, Изабель?

– Бенедикт. Бенедикт Дамас.

Денек у Томми Лейна выдался удачный. Он пребывал в прекрасном расположении духа и бодро вышагивал по тропинке, ведущей к дому Бриони. В руке он нес букет цветов – кроваво-красные гвоздики. Предвкушая радостную встречу, Томми постучал в дверь. Он успел очень соскучиться по Бриони. Дверь открыла Кисси. После секундного замешательства она отступила вглубь прихожей, приглашая его войти. Он улыбнулся ей.

– Я пришел к мисс Бриони Каванаг.

– Да уж я поняла, молодой человек, что не ко мне. Резкий акцент, выдававший принадлежность Кисси к кокни,[1] заставил Томми улыбнуться.

– Не знаю, как к этому отнесется миссис Хорлок, даже не представляю, – пробормотала Кисси.

– Меня абсолютно не волнует, как к этому отнесется миссис Хорлок, дорогуша. Просто пойди и скажи Бриони, что пришел Томми Лейн и хочет ее видеть.

Словно из воздуха перед ним возникла миссис Хорлок.

– Я не пущу вас в дом, молодой человек.

Томми окинул взглядом старушку и решил, что она лишь старается казаться свирепой.

– Я уже сказал этой юной леди, а теперь повторю специально для вас: ступайте и скажите Бриони, что здесь Томми Лейн. Я думаю, она захочет меня видеть.

Это было произнесено таким самоуверенным тоном, что миссис Хорлок тут же ощетинилась.

– Она себя еще плохо чувствует. Поэтому – исключено! Томми направился прямо к лестнице, которая вела на второй этаж. Кисси с ужасом наблюдала, как миссис Хорлок кинулась следом за ним, и, закрыв лицо фартуком, крепко зажмурилась. Сейчас ему мало не покажется!

Отмахиваясь от миссис Хорлок, словно от надоедливой мухи, Томми обошел почти все комнаты, пока не обнаружил Бриони. Держа букет в вытянутой руке, он подошел к ней. Следом за ним в комнату влетела разъяренная миссис Хорлок, ругаясь на чем свет стоит.

– Это не дело, мисс Бриони! Этому наглецу следует хорошенько уши надрать. Надо же, обшарил весь дом! А что, если бы хозяйка была здесь? Что бы тогда было, а? Я вас спрашиваю!

Бриони взяла гвоздики и, уткнувшись в них носом, вдохнула едва уловимый аромат цветов. Она улыбнулась – первая за эти дни настоящая, радостная улыбка. Протянув букет миссис Хорлок, она резко бросила:

– Я хотела бы вам напомнить – на тот случай, если вы забыли, миссис Хорлок, – что теперь в этом доме хозяйка я! Так что возьмите цветы и поставьте их в воду, а потом принесите нам чаю.

Томми подавил улыбку, увидев, как вытянулось лицо домоправительницы. Тем не менее она сделала так, как велела Бриони: выхватила из ее рук букет и, бросив на Томми негодующий взгляд, вышла из комнаты, хлопнув тяжелой дверью.

– Плоховато выглядишь, девочка. Оно и неудивительно, если в служанках у тебя такая старая зануда!

Томми распахнул окно.

– Ради бога, давай проветрим немного. Тебе нужен свежий воздух.

Сердце Бриони радостно забилось. Она нуждалась в хорошей встряске, и она получила ее в лице Томми Лейна.

– Ну что, как поживаешь?

Бриони улыбалась.

– Нормально, Томми.

Он сел на край кровати и тоже улыбнулся ей. Томми догадался, что ребенка уже увезли, поскольку ничто в доме не указывало на его присутствие. Он обратил внимание на бледное лицо девочки, на тугую повязку, стягивавшую ее грудь, и его сердце наполнилось жалостью. Томми начал рассказывать ей смешные истории – ему хотелось отвлечь подружку от ее горя. Бриони от души хохотала. Миссис Хорлок, поднимаясь по лестнице, услышала смех и решила, что не будет ругать Бриони из-за этого мальчишки. Если он способен рассмешить ее в такой день, то двери этого дома будут открыты для него всегда! Она внесла в комнату поднос с чаем, а пару минут спустя – поднос с пирожными и бутербродами, о которых ее, собственно, не просили.