Брижитт Бро - Во имя любви к воину Страница 25

Это было слишком для одного раза. Я узнала, что мужчина, который мне нравится, женат, что он желает быть многоженцем и просит меня озаботиться этим, а в обмен на услугу найдет мне мужа. Посмотрев краем глаза на своих товарок, я поняла, что они предпочли бы оказаться сейчас в другом месте. Не желая принимать все услышанное всерьез, я все-таки поинтересовалась своими шансами:

— Тебе нужна молодая жена?

— Нет, не обязательно. И не красавица… Мне нужна образованная женщина.

Я почувствовала разочарование.

— А мог бы твой муж быть афганцем? — спросил он нейтральным тоном.

Мне не нравилось то, в каком направлении пошла наша беседа. Шахзада не обращал внимания на мои чувства к нему, он играл, ставя меня в неловкое положение. Я ненавижу манипулирование эмоциями людей. У меня не легкий и не шаловливый характер, о чем мне иногда приходится сожалеть. Моя ярость нарастала. Нужно было поставить его на место сейчас же. До нашего прибытия я не произнесла больше ни слова.

Выходя из машины, я попросила Джамилю: «Ты останешься с ним на две минуты и скажешь: "Мне нужно кое-что сообщить вам о Брижитт. Это серьезный человек, который здесь ради работы, а не для чего-то другого. Если вам нравится шутить над ней, лучше прекратить это немедленно"».

Из окна комнаты я могла наблюдать свою посланницу. Она разговаривала во дворе с шефом, на мой взгляд, слишком долго. Что там происходит? Придя ко мне, она улыбнулась: «Сегодня вечером он зайдет, чтобы поговорить с тобой». Невозможно было выпытать у нее подробности.

Шахзада пришел после ужина. У него был усталый вид. Он объявил девочкам: «Мне нужно поговорить с Брижитт». Мы вышли на веранду гостевого дома, сели за стол. Он подождал, когда мальчик, разливающий чай, удалится. Каждое слово он произносил с таким трудом, будто его жизнь зависела от этого:

— Я нашел мужа для Брижитт. Этот мужчина живет в горах. Он беден. В его доме нет ни воды, ни электричества, ни телевизора. Ничего…

Джамиля переводила фразу за фразой. Потом наступила пауза. Я не верила, этого не могло быть. Неужели он нашел для меня кого-то другого?

Он продолжил говорить очень медленно, так, чтобы Джамиля могла перевести каждое слово.

— Этот мужчина женат… У него есть жена… И дети… На сегодняшний момент у него высокое социальное положение… Но может случиться, что завтра у него ничего не будет…

У меня задрожали ноги под столом, это не поддавалось контролю. Я почувствовала, как чье-то колено накрыло мое. Это была Мерхия. Она смотрела на меня с беспокойством и хотела, чтобы я прекратила этот нелепый танец. Она тоже поняла: мужчина, о котором он говорил, это он сам — Шахзада.

Впервые после нашей встречи он смотрел мне в глаза:

— Ты сможешь доверить свои чувства человеку, которого полюбишь по-настоящему?

Он ждал моего ответа, прежде чем продолжить. Каким бы невероятным это ни казалось, он собирался сделать мне предложение. Ему было непросто в этой ситуации, но я никак не могла облегчить его участь.

— Нет, я не смогу, пока он не сделает признание первым.

— Но почему? Ты же иностранка, ты можешь сделать это.

Внутренний голос говорил мне: «Помоги ему, он в растерянности». Но, к сожалению, я не могла произнести ни слова. Я чувствовала, как он борется с собой, чтобы продолжать:

— Ты сможешь принять такие условия жизни? Это непросто. Хочешь ли ты выйти замуж за этого мужчину?

Еще никогда я не была так близка к смерти. Не понимаю как, но я произнесла:

— Да. Но прежде чем выйти замуж, мне хотелось бы встретиться с ним. Кто этот мужчина?

— Это я.

Он собрал все свое мужество, рискуя быть публично отвергнутым. Он произнес это на одном выдохе тоном молодого взволнованного мужчины.

Он сказал мне слова, которых мне никто никогда не говорил. Он полностью мне доверился. Эта страна подарила мне никогда ранее не испытанные сильные эмоции. Я чувствовала себя способной тут же ехать в горы, куда угодно, лишь бы с ним. В нем было все, о чем я мечтала, но уже не надеялась найти. Я сказала ему об этом слабым голосом. Его лицо просияло, я увидела его горящие, словно солнце, карие глаза. Я была так счастлива, что молча поблагодарила жизнь. Все как в сказке: получить предложение руки и сердца в тот момент, когда, казалось, все кончено; чувствовать, что твое сердце бьется, как никогда прежде…

Сначала Мерхия заговорила со мной таким тихим голосом, что ее едва было слышно. Но потом начала протестовать так сильно, что ее невозможно было игнорировать.

— Брижитт-джан[18], что ты делаешь? Мы с Джамилей — афганки, но никогда не согласимся выйти замуж за мужчину, живущего в горах, и не поедем жить в деревню. Как ты, француженка, собираешься жить в условиях Средневековья?

Похоже, она была сильно шокирована. Джамиля, казалось, не соглашалась. «Ну да… да…» — повторяла она мечтательно.

Сидя плечом к плечу за огромным столом, они напомнили мне мировых судей. Шахзада, похоже, относился к ним очень серьезно: он объяснял им, рассматривал ситуацию с разных сторон. Их разговор продлился больше часа. Он хотел, чтобы у меня было время подумать о нашем союзе. Наши отношения не должны были получить развитие, до того как я побываю в его деревне. Он хотел также, чтобы я познакомилась с его женой. Я совершенно не возражала, к тому же это было неизбежно, — и я согласилась.

Я оставила их общаться втроем — меня ничего больше не интересовало. Я приняла решение и мысленно отдалилась. Я размышляла. Нам предстояло решить множество мелких проблем, пока они не переросли в большие. А они не заставят себя ждать, учитывая необычность ситуации. Мы даже не говорим на одном языке. Я решила оставить ему тетрадь, в которую он будет записывать свои мысли на пушту или дари, а в Кабуле мне потом все это переведут. Как же рассказать ему о моих чувствах прямо сейчас, как заверить в твердости принятого мной решения? Я сняла с шеи золотую цепочку, тоненькую, немного потертую, которую я носила много лет, и протянула ему. Он был тронут: «Манына, дера манына»[19]. Потом долго рассматривал ее, как будто в его руках было несметное сокровище. Мне тоже хотелось иметь что-нибудь из его вещей, чтобы, вернувшись в Кабул, я смогла прикасаться к ней и чувствовать его запах. Я показала на каштановый пату, который укутывал его. Шахзада пообещал, что он будет моим.

Я проводила его до стены, которая разделяла наши дома. Мы пересекли парк, наши компаньонки сопровождали нас. В момент прощания он не приблизился ко мне, не обнял. Стоял без движения. Потом сказал, что придет повидаться со мной завтра на рассвете до своего отъезда в Кабул.