Николас Спаркс - Взгляни на меня Страница 25

Мария сглотнула. Ее трясло, но она продолжала:

– А потом, однажды вечером, когда Кэсси шла к своему парню – тогда она уже встречалась с другим, – Лоуз ее выследил. Парень видел, как Лоуз схватил девушку прямо на улице и запихнул в машину, но не успел помешать. Через два дня полиция нашла тело Кэсси в старом домике на пляже. Лоуз связал ее, страшно избил, затем поджег домик и застрелился сам. Эксперты не смогли определить, была ли Кэсси еще жива, когда…

Она закрыла глаза.

– Их опознали только по зубам.

Понимая, как трудно Марии все это вспоминать, Колин хранил молчание.

– Я пришла на похороны Кэсси, – наконец произнесла Мария. – Наверное, не следовало этого делать, но я решила, что должна пойти. Я пришла уже после начала службы и села в заднем ряду. Церковь была полна, но я видела родных Кэсси. Ее мать плакала не переставая, почти билась в истерике. А отец и брат сидели совсем бледные. Мне стало дурно, я хотела, чтобы все это поскорее закончилось…

Она повернулась к Колину:

– Смерть Кэсси разрушила семью. Они, конечно, были со странностями, но подобной катастрофы никто не ожидал. Через несколько месяцев после убийства миссис Мэннинг покончила с собой, потом у отца Кэсси отозвали медицинскую лицензию. Я всегда подозревала, что у брата с головой не в порядке… но тогда я начала получать жуткие письма. Они приходили домой и на работу, в разных конвертах, короткие, всего пара строк. Они были ужасны… адресант оскорблял меня, допытывался, почему я ненавидела Кэсси, почему хотела причинить боль ее родным. Полицейские пообщались с молодым человеком, и письма перестали приходить. На некоторое время. Потом они снова стали появляться, уже другие. Угрожающие. Парня опять вызвали в полицию, и, наверное, он… просто сорвался. Он утверждал, что невиновен, что я решила избавиться от него, что полицейские в сговоре со мной. Его отправили в психиатрическую клинику, а отец пригрозил подать на меня в суд. Полиция предположила, что письма мог писать бойфренд Кэсси. Конечно, он тоже все отрицал. Тогда у меня и начались панические атаки. Я боялась, что человек, писавший эти письма, никогда не отвяжется. И тогда я поняла, что лучше мне будет уехать домой.

Колин молчал. Он знал, что никакие слова не способны сейчас успокоить Марию.

– Надо было послушать родителей Кэсси. И полицейского.

Колин смотрел на волны. Их неумолчный шелест действовал умиротворяюще. Не дождавшись ответа, Мария повернулась к нему:

– Вам так не кажется?

Он ответил, с трудом выбрав слова:

– Сложно сказать.

– В смысле?

– Судя по вашему тону, вы и без моего ответа уже сделали вывод. Но, если я соглашусь, вам, скорее всего, станет еще хуже. А если я скажу «нет», вы все равно не прислушаетесь.

– Я не знаю, что сказать.

– Необязательно что-то говорить.

Мария вздохнула и положила подбородок на колени.

– Зря я не убедила прокурора и не настояла, чтобы Лоуза обвинили в тяжком уголовном.

– Да, возможно. Но если бы вы это сделали и даже если бы Лоуз сел надолго, итог мог быть тем же самым. Он явно помешался. Если хотите знать, на вашем месте я бы, наверное, поступил точно так же.

– Знаю, но…

– Вы с кем-нибудь это обсуждали?

– С психологом, вы имеете в виду? Нет.

Колин кивнул:

– О’кей.

– Вы ведь не собираетесь меня убеждать?

– Я никому не даю советов.

– Никогда?

Он покачал головой:

– Но вы и не нуждаетесь в моих советах. Если вы считаете, что психолог вам поможет, обратитесь к нему. Если нет – не надо. Я могу только сказать, что лично мне в свое время это помогло.

Мария молчала, и Колин не знал, как она отнеслась к его словам.

Наконец она произнесла:

– Спасибо.

– За что?

– За то, что выслушали. И не стали давать советов.

Колин кивнул, продолжая смотреть на горизонт. В небе появилось еще больше звезд и засияла Венера – неизменно яркая. По пляжу бродила небольшая компания, и в ночном воздухе раздавался смех. Колину, сидевшему рядом с Марией, казалось, что он знал девушку уже очень давно – гораздо дольше часа, который они провели вместе. Он отчетливо ощутил разочарование, что вечер вот-вот закончится.

Он понял, что расставание близко, по тому, как Мария вдруг напряглась и выпрямила спину. Она сделала глубокий вдох и наконец посмотрела в сторону улицы.

– Боюсь, мне пора.

– Мне тоже, – сказал Колин, стараясь скрыть досаду. – Сегодня я еще надеюсь попасть в спортзал.

Оба встали, и Мария принялась стряхивать песок с сандалий, прежде чем вновь их обуть. Они зашагали обратно к дюнам, за которыми начинались рестораны и кафе. Музыка с каждым их шагом становилась все громче. К тому времени, когда они переступили с песка на твердую землю, улицы уже были заполнены людьми, наслаждавшимися субботним вечером.

Колин шагал рядом, лавируя среди пешеходов, пока они не дошли до поворота на тихую улочку. Мария, как ни странно, держалась близко, так что временами их плечи соприкасались. Тепло от ее прикосновений сохранялось надолго.

– Какие у вас планы на завтра? – наконец спросил он.

– По воскресеньям я всегда обедаю у родителей. А потом, наверное, поплаваю на доске.

– Правда?

– Это весело. Вы когда-нибудь плавали на доске?

– Нет, – сказал Колин. – Всегда хотел попробовать, но как-то руки не доходили.

– Слишком заняты тренировками?

– Слишком ленив, – признал он.

Мария улыбнулась:

– Ну а вы? Вы завтра работаете?

– Нет. Я побегаю, уберусь во дворе, поменяю генератор в машине. Она не заводится.

– Наверное, аккумулятор сел.

– Думаете, я это первым делом не проверил?

– Не знаю. Правда?

Она его явно поддразнивала.

– Ну а потом какие у вас планы, после тяжких трудов во дворе и в гараже?

– Пойду в спортзал. В воскресенье утром там тренируется группа, так что я поработаю в спарринге и в партере, побоксирую, ну, и так далее. Зал держит парень по имени Тодд Дейли, и он нам спуску не дает. Он – бывший профессиональный боец и гоняет нас, как сержант новобранцев.

– Но вы ведь сможете его победить?

– Дейли? Ни за что.

Марии понравилось, что он это признал.

– А потом?

– А потом ничего. Наверное, сяду заниматься.

Они снова свернули и оказались неподалеку от «Дерзкого Пита». Колин узнал машину Марии – он запомнил ее в ту ночь, когда менял колесо. Дойдя до нее, оба растерянно замолчали. Колин чувствовал, что Мария изучала его, словно впервые увидела.

– Спасибо, что проводили.

– Спасибо, что прогулялись со мной.

Она слегка вздернула подбородок:

– У меня есть еще один вопрос.

– О’кей.

– Вы всерьез сказали, что хотели бы поплавать на доске?

– Да.