Ульяна Соболева - Ты не буди вулкан остывший[СИ] Страница 25

  - Браво! Аплодисменты! Классного мужика отхватила. До тебя раньше некому не удавалось.

  - Да пошел ты! - Посмотрела на синяк на руке, вытерла тыльной стороной ладони губы.

  Волна ярости вновь захлестнула его. Можно подумать ей было противно? Да она льнула к нему как возбужденная до предела самка, а теперь вытирает рот после его поцелуев.

  - Ты с ним спишь?!

  Она направилась к двери, но Андрей схватил ее за руку и дернул к себе.

  - Спрашиваю еще раз - ты с ним спишь? Богатенький дяденька чудесная партия для такой как ты. Шанс выбиться в люди, купаться в деньгах? Сколько он тебе платит, Ника? Кто знает, а вдруг я дам больше?

  Ее лицо исказилось от ненависти и презрения.

  - С тобой ни за какие деньги. Ты свое профукал, Асланов. А теперь отпусти меня. Я так понимаю, ты не хочешь, что бы он узнал, что мы знакомы. Так вот, если будешь меня тут держать, это будет довольно трудно сделать.

  Он разжал пальцы.

  - Как ты изменилась Вероника - С горечью сказал он - Где та девушка, которую я лю...знал раньше?

  Она обернулась, и он вздрогнул от боли и отчаянья, которые увидел в ее глазах.

  - Ты убил ее, растоптал, когда нас бросил. Все кончено, Асланов. Оставь меня в покое. Дай жить дальше. Без тебя!

  Открыла дверь и выскочила в коридор. Он так и остался стоять, глядя ей вслед.

  " Нас? Кого нас? Дать жить дальше? А ты мне не даешь...думаю о тебе как ненормальный. Хочу тебя. Хочу так сильно, что башку сносит"

  Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Тело ноет от неудовлетворенного желания. Сжал руки в кулаки. Застонал как от боли.

  "Я не отдам ее Коршуну. Только не ему. Он ее сломает, с ним она будет как на пороховой бочке"

   Скоро станет слишком горячо, и его жена может попасть под раздачу. Если бы она только знала куда влезла и с кем связалась. Вот только он не может ей рассказать. Черт бы побрал эту работу. Эту проклятую жизнь. Как же все сложно. Но это нужно прекратить прямо сейчас. Сжал пальцами переносицу, пытаясь собраться с мыслями. Пискнул мобильный. Посмотрел на дисплей и выругался матом.

  - Да, Владимир Александрович.

  - Тебя где носит, Асланов? - голос шефа веселый с задоринкой. Дать бы ему в зубы.

  - Осматриваюсь. Показалось, что есть посторонние.

  - Андрей, у тебя мания преследования. Здесь все свои. Давай иди к нам, расслабься и отдыхай. Достал со своей мнительностью. Так и в психушку недолго попасть.

  "Еще раз посмотрю на тебя рядом с ней и попаду не только в психушку, а прямиком в ад"

  - Сейчас иду, Владимир Александрович. Здесь все чисто.

  - Давай-давай. Тут горячее принесли.

  Ника сама не понимала, каким чудом еще стоит на ногах и вообще разговаривает. Словно душа отделилась от тела и наблюдает со стороны. Отвечает на вопросы Владимира, даже улыбается. Откуда только силы берутся? Бывший муж сидит напротив и прожигает ее ненавидящим взглядом, переворачивая ей душу наизнанку. Как только увидела его, все померкло перед глазами, кроме этого лица. Жесткого, холодного и когда-то родного. Даже не осталось сил задавать себе вопросы. Все и так понятно. Он работает на Владимира. Она словно попала в дурной и дешевый фильм с кровавым финалом, где она главная жертва. За последние дни жизнь встряхнула ее с такой силой, что все проблемы в прошлом показались сладким сном. Андрей ее презирает, он считает ее шлюхой Коршунова. В чем-то он прав. Его глазами все выглядит именно так, Ника даже не может разозлиться на него за это. Только бежать. Даже если бы она и допустила возможность подчиниться Тимофееву и воплотить его план, то сейчас это стало невозможным. Андрей будет мешать, он уже мешает. Только Ника не может понять, почему он ведет себя так, словно ревнует? Какое ему дело до того с кем она спит? Он бросил ее, развелся с ней, вычеркнул ее из своей жизни. Какое право он имеет сейчас в чем-то ее упрекать? А что будет, когда он узнает о детях? Нет, нужно срочно уехать. Прямо сейчас позвонить Светке и уматывать как можно дальше.

  Коршунов ушел со своим знакомым, самое время позвонить Свете и поговорить с ней, чтобы та уже собрала девочек и маму. Как только Ника вернется домой, она тут же поедет на вокзал и куда глаза глядят. Подальше отсюда. Обернулась. Андрей идет за ней.

  "Только этого мне сейчас не хватало. Не хочу выяснять отношения. Господи, у меня нет на это сил..."

  Бросилась по темному коридору. Здесь должен быть запасной выход. Можно поймать такси и уехать прямо сейчас. Пока Коршун ее хватится - она уже будет далеко. Где этот чертов выход? Слышит шаги за спиной. Толкнула дверь перед собой и оказалась на складе. Повсюду ящики с бутылками и пакетами. Дальше бежать некуда. Прижалась спиной к стене. Что ж разговора с бывшим мужем не миновать. Она увидела, как Андрей толкнул дверь ногой и вошел следом за ней. Внутри все перевернулось, когда посмотрела на него. Лицо бледное, осунулось, даже черты заострились. Темным пятном горят глаза. Обжигают. Он закрыл дверь на засов. Ею овладела паника. Не от страха, а от того что понимает, что будет не в силах устоять. Только он ее тронет, и она сдастся, сломается. Сердце грохочет и пульсирует в горле. Она помнит этот взгляд. От него мурашки по телу, низ живота тянет от острого возбуждения. Так он смотрит на нее, когда хочет заняться любовью. Нет, не любовью, а сексом горячим и безудержным как он сам. Только он умеет быть таким неистовым, безумным, беспощадным. Он не будет разговаривать, по выражению его лица хорошо видно, что он собирается с ней сделать. Она ему не позволит. Ни за что. Она этого не хочет. Но как только его губы коснулись ее губ - бой проигран. Андрей всегда победитель. Ника не верила, что это происходит на самом деле. Тело предательски отозвалось на ласку, кровь понеслась по венам, словно жидкая ртуть. Остатки разума утонули в безудержном первобытном желании принадлежать ему здесь и сейчас. Разрешить владеть своим телом, растерзать, оставить на ней свой след. Зачем лгать самой себе - она его любит. Все еще любит со смесью горечи, отчаянья и ненависти. Потом пожалеет о своей слабости. Но не сейчас. Машинально сопротивляется, но уже проиграла. Как только его язык ворвался в ее рот, голова закружилась, а тело рванулось к нему. С какой страстью он ее целует, словно выпивает, лишает силы воли. Его губы, родные, желанные, жестокие. Боль, наслаждение и острое возбуждение, настолько безудержное, что нет сил сопротивляться. Его рот, оставив влажную дорожку на ее шее, спустился ниже. Ника собрала всю свою волю в кулак и оттолкнула его, сама не поняла, как ударила по щеке, потом еще и еще. Ненависть, за то что покорилась, сжигает изнутри ядом.