Сердце наружу - Виолетта Роман Страница 25

– Я рассматриваю пару предложений, но могу уделить вам время.

У подруги округлились от ужаса глаза.

На том конце воцарилось молчание. По всей видимости, адвокат впал в кому от удивления. Как это так? Студентка и не прыгает от счастья…

– Хорошо. В таком случае вы сможете подойти к нам на собеседование? Завтра в десять утра.

Я уже беззвучно кричала «ура» подскочив и обняв Настю. А потом взяла передышку и совершенно ровным тоном проговорила в трубку.

– Да, конечно. Я буду. Пришлите, пожалуйста, адрес фирмы.

Я не могла поверить своему счастью. Да, зарплата будет не самой большой, но это лучшее, о чем я могла мечтать! Даже Настя радовалась за меня, хотя у нее в жизни было столько проблем.

Следующие минут тридцать мои мысли были заняты только предстоящим собеседованием. В чем пойду? Как нужно вести себя? Что будут спрашивать? Сделала заметку пройтись по некоторым разделам гражданского кодекса, чтобы освежить все в голове. После ужина с Настей мы отправились в комнату. На глаза снова попался злосчастный конверт из банка. Только теперь я подумала о том, что он уже не пугает меня, как раньше.

– Вик, ты обещала позвонить Бондарчуку. Прости, не хочется заставлять, но мы так ничего не знаем об отце.

Я кивнула. Взяла телефон и замерла. Почему-то в этот момент подумала об Илье. О том, что он должен приехать ко мне в любой момент. Думаю, он обрадуется новости. Мне очень хотелось поделиться с ним своей радостью.

– Вик… – позвала подруга.

Я обернулась и посмотрела на нее. Настя видела смятение в моих глазах. Илье вряд ли понравится тот факт, что я разговаривала с Кириллом. Да и мне самой после произошедшего не хочется этого делать. Тем более звонить ему первой.

Но бросить подругу в беде я тоже не могу. Поэтому я нажала на вызов и стала ждать, когда он возьмет трубку.

Глава 10 Илья

Когда я вернулся домой, апофеоз ее историки был позади. Я любил свою мать так сильно, что готов был сделать все для ее счастья. Но порой она слишком преувеличивает трагедию. И ее вечное желание держать внимание на себе порядком надоело.

Осмотрев масштабы бедствия, понял, что справляться с этим придется самому. Домработницу отпустили еще в обед. Не хочется, чтобы разбитые осколки посуды покрывали наш пол до самого утра.

Пока я сгребал десятки тысяч рублей в мусорную корзину, думал о том, что мамины привязанность к чему-то слишком скоротечна. Помню, как она выбирала эту посуду, заказывая набор из Италии. А теперь, не дрогнув сердцем, разбила все к чертям.

Когда я догрузил последнюю порцию керамики в пакет, в дверях появилась она. В шелковом халате и с бутылкой вискаря в руке. Ее косметика потекла от слез, но лучше сейчас ей не говорить об этом.

– Явился, – процедила сквозь зубы, окинув взглядом пространство комнаты. Мать прошла к бару и, взяв оттуда бокал, направилась к холодильнику за льдом.

– У меня были срочные дела. Как только справился, приехал к те…

Не успел договорить, раздался громкий шум. Мать швырнула бутылку на стол, туда же полетел и лед.

– Дела у него?! Дела! Какого хрена я вообще тебя рожала, если нет никакой поддержки! Плевать ему, что мать в слезах, нужно свою шлюху проводить!

Внутри закипал гнев. Я осек ее взглядом, прекратив словесный поток.

– Мам, контролируй речь. Я приехал. Я здесь. Что не так?!

– Что не так?! – в ее черных глазах сейчас не было ничего, кроме обиды и гнева. Во всем виноват отец, но отгребать придется мне.

– Да все не так! Я полжизни положила на твоего папашу! Терпела его богатеньких высокомерных родителей, считающих меня неровней! Я была с ним в самые сложные времена! Даже когда его отец погиб, а на Лешу возбудили уголовное дело, я его буквально вытащила из лап полицейских! И это благодарность мне? На старости лет остаться одинокой нищей старухой?!

Ее била истерика. Мать выла в голос, продолжая крушить все, что видела вокруг. Зажмурился, проклиная все на свете. Бл*ть. Да что я могу сделать?! Притащить за воротник в дом? Как собаку загулявшую? А дальше что? Я ведь не могу заставить отца остаться здесь.

Я был бессилен, и это здорово напрягало.

– Мам, – потянулся к ней. Она оттолкнула, схватив бутылку. Вырвал из ее рук и обнял ее, удерживая. До тех пор, пока она не обмякла в руках и не начала рыдать.

– Мам, мы не отдадим ему бабки. Я уже звонил адвокату. Завтра утром он ждет нас в офисе. Да и не думаю, что у отца хватит наглости обобрать нас…

Она засмеялась горько.

– У него не хватит, он та еще тряпка, – процедила с презрением. – А вот у его молодой вертихвостки еще как хватит.

Отстранил ее, удерживая за плечи, заглянул в ее заплаканные глаза.

– Ты об этом не думай, ладно? Занимайся собой, встреться с подругами, я не знаю, делай так, чтобы не доводить себя. Я все решу…

Она молчала. Смотрела мне в глаза. А потом кивнула, снова расплакавшись.

– Спасибо тебе, Илюш. Хоть ты у меня есть. Если бы не твоя поддержка и помощь, уже давно бы…

Я не дал ей договорить. От одного только воспоминания о том, что она собиралась сделать, вены скрутило от злости.

– Все хорошо будет, слышишь, мам? Я с тобой…

Я заставил ее принять душ и улечься в кровать. Все, что ей сейчас было нужно – таблетка успокоительного и здоровый сон. Прикрыв за собой дверь в ее спальню, набрал отца.

Меня разрывало от злости. Я никогда не лез в их дела, но сейчас он переходил все границы. Только мудак может поступить так. Оставить ни с чем ту, что всю жизнь тянула его, как могла.

– Не начинай, Илюш… – вместо приветствия. От спокойствия в его голосе еще больше потряхивало.

– Илюш? – не сумел сдержать сарказма. – Я же просил, бл*ть, тебя не путать свое порево с семьей. Какого черта ты творишь, отец? Решился валить? Пизд*й ко всем чертям, какого ты у нее бабки забираешь?

– Значит так, послушай меня, щенок! Этот бизнес создавал мой отец, твоя мать…

Я сбросил вызов. Стиснул в руках, едва не еб*нув его об стену. Твою мать! Чертов ублюдок. Пусть только попробует обидеть ее, руки, на хрен, повырываю.

Размял шею, пытаясь успокоиться. Выскочил на улицу, закурил. Голова раскалывалась и все, чего мне хотелось сейчас… быть с ней.

Посмотрел на время – уже стемнело.