Редкие и драгоценные вещи - Рейн Миллер Страница 25

так уж и плох. Королевская власть была хитрой штукой, а в данной ситуации тем более. Внук был единственным наследником. Наследники — это все для членов королевской семьи. Если бы этот парень пострадал, моя репутация полетела бы к чертям. И мы не могли забыть об угрозе терроризма, которая набирала обороты на любом проходившем международном мероприятии высокого уровня. Я предвидел, что последует серия завуалированных угроз. Сумасшедшие не смогли устоять перед возможностью проявить себя в какой-то известной прессе.

Я смирился с тем, что работа будет идти как обычно, но искры интереса на самом деле во мне не было. Пока мой график поездок на февраль стабилен, все будет хорошо, решил я. Ребенок должен был родиться только в конце месяца, но я бы не рискнул уезжать из страны, когда придет время родов Бринн. Я почувствовал, как желудок сжался от этой мысли. Если честно, я был чертовски напуган родами. Больницы, врачи, кровь, боль, страдания Бринн, борьба ребенка. Было чертово множество вещей, которые могли пойти не по плану.

Сообщение от Нила предупредило меня, что что-то требует моего немедленного и безраздельного внимания. У нас были синхронизированные мелодии оповещения на случай чрезвычайных ситуаций. Я прочитал его сообщение.

И в жилах застыла кровь.

Новостная лента на телевизоре переключилась со спорта на политику.

Нет. О, черт возьми, нет.

* * *

По выражению лица Итана, когда я вернулась из туалета, было понятно, что что-то случилось. Я проследила за взглядом Итана на телевизор и почувствовала, как у меня подкосились колени, когда я увидела его лицо. Я услышала, что сказал о нем репортер. Я прочитала его имя на экране.

Семь лет — долгий срок.

Прошло семь лет с тех пор, как я в последний раз смотрела на его лицо. Хотя, нет, больше. Я бы солгала, если бы сказала, что никогда не думала о нем в течение всего времени. Конечно, я иногда думала о нем. Что-то вроде: «Как ты мог так поступить со мной»? Или: «Ты настолько меня ненавидел»? Или самое лучшее из всех: «Ты знал, что я пыталась покончить с собой из-за того, что ты сделал со мной»?

Репортер рассказал всю историю без запинки. Словами, которые я не хотела слышать или сталкиваться с необходимостью понимать.

Младший лейтенант Лэнс Оукли был одним из тяжелораненых вчера, когда возле штаб-квартиры Министерства внутренних дел в Багдаде в результате взрыва бомбы погибли пять человек и еще восемь получили ранения в результате того, что считается террористическим актом. Взрыв произошел утром, как раз когда рабочие пришли на работу в квартал правительственных зданий, где он был размещен как один из немногих оставшихся американских военнослужащих, работающих в качестве посла на местах в этой стране. Пока ни одна террористическая организация не взяла на себя ответственность за нападение, но ожидается, что ситуация изменится из-за характера связей лейтенанта Оукли с внутренним кругом американских политиков на самых высоких уровнях. Лейтенант Оукли — единственный сын сенатора Соединенных Штатов Лукаса Оукли, кандидата в вице-президенты вместе с Бенджамином Кольтом на предстоящих выборах в США, которые проводятся в начале ноября каждые четыре года. Предвыборную кампанию Кольта на высший пост в Соединенных Штатах с самого начала преследовали неприятности. Гибель Питера Вудсона, конгрессмена США, в начале апреля в авиакатастрофе со смертельным исходом привела к тому, что Оукли был выбран в качестве замены Вудсону. Говорят, что сенатор направляется навестить своего сына, который находится на лечении в больнице Лорда Гилдфорда в Лондоне. Лейтенант Оукли и другие раненые были доставлены по воздуху из Багдада в Великобританию для оказания специализированной помощи и реабилитации. Говорят, из-за травм лейтенанта Оукли потребовалась ампутация части его правой ноги ниже колена. Информационные агентства передают чиновникам здесь, в Лорде Гилдфорде, любую новость о состоянии лейтенанта Оукли. Политологи уже взвешивают ситуацию, учитывая, какое влияние это окажет на исход президентских выборов в США менее чем через месяц. Репортаж в прямом эфире для CNN в Лондоне…

* * *

Итан отвез нас прямо в квартиру после нашего ланча в «Индиго». Всю дорогу мы молчали. Мне было интересно, что он думает о произошедшем, но, если честно, мне не хотелось обсуждать это с ним. И он это видел, поэтому не задавал никаких вопросов и не выдвигал никаких требований. Мой мужчина просто отвез меня домой и оставил в покое.

Это точно был метод доктора Розуэлла.

Итан работал в своем кабинете, когда зазвонил мой телефон. Я знала, кто это был, еще до того, как проверила.

— Привет, мама.

— Милая, ты смотрела новости о Лэнсе?

— Да.

— И как ты себя чувствуешь по этому поводу?

Я сделала глубокий вдох и была очень благодарна, что моя мама жила в Сан-Франциско и нас разделял океан, потому что быстро поняла, к чему идет этот разговор, и мне это не понравилось.

— Знаю, что не хочу слышать его имя, или видеть фотографию, или слышать о том, что его отец баллотируется на пост вице-президента, или знать, что это будет повсюду в новостях…

— Бринн, послушай меня. Сенатор Оукли захочет, чтобы ты навестила Лэнса в знак поддержки и привязанности к вашей дружбе, и поскольку вы живете в Лондоне, думаю, тебе следует подумать…

— Нет! Ни за что на свете, мама! Ты что, с ума сошла?

Тишина. Я могла представить, как она поджимает губы в сдержанном недовольстве.

— Нет, Бринн, я не сошла с ума. Я думаю о тебе и пытаюсь заставить тебя понять, что ради твоего счастья и будущего душевного спокойствия тебе следует пойти и навестить старого друга семьи.

— Как ты можешь просить меня об этом, мама? Ты хочешь, чтобы я навестила человека, который причинил мне боль и снял видео, которое чуть не уничтожило меня? Ты хочешь, чтобы я это сделала? Почему? Потому что его отец баллотируется на пост вице-президента, и для нашей семьи пойдет на пользу быть в хороших отношениях с его семьей? Это… почему? — Мне было больно задавать этот вопрос, но я должна была знать. Я надеялась, что она сможет сказать мне, правда ли это. Хотя я в этом сомневалась. Слезы, которые я хотела выплакать, не пришли.

Вместо этого сердце еще больше ожесточилось по отношению к женщине, которая подарила мне жизнь. Она утверждала, что любит меня, но я больше в это не верила.

— Нет, Бринн. Я думаю только о тебе и беспокоюсь, что ты отрицаешь ту возможность отпустить ошибку… прошлого.

— Отпустить прошлое? — Это то, что называется «быть застигнутым врасплох». Просто