Елена Гайворонская - Роман с небоскребом Страница 26

После отбытия босса на колченогом столе появлялась бутылка «Столичной», кильки в томате, толстыми ломтями резался хлеб, рубилась колбаса, на огонек заглядывали автовладельцы-завсегдатаи, не особенно торопившиеся домой по окончании трудового дня. Сторожевая будка волшебным образом превращалась в настоящий мужской клуб автолюбителей. Шустрый таксист по прозвищу Болтун, накачанный рэкетир местного рынка Слава, каскадер Роман, бизнесмен-палаточник Сеня, перегонщик автомобилей Митяй, музыкант популярной рок-группы, владелец нескольких бензоколонок, экономический обозреватель газеты «Коммерсант», сотрудник Центробанка… Этих безумно разных людей объединяла сторожевая будка. В неказистой каптерке, за столом с разной снедью, приносимой завсегдатаями, за непременным спутником мужского разговора – спиртным велись беседы о погоде, женщинах, автомобилях, путях развития России, новых возможностях заработка. Затевались жаркие споры, завязывались полезные знакомства, обсуждались чьи-то рабочие или личные проблемы и тотчас предлагались способы решения. Бывало, посиделки затягивались до поздней ночи. Тогда за Болтуном прибегала авторитетная жена – дородная краснощекая татарка Раиса, хватала щуплого супруга за шиворот и, не скупясь на эпитеты, волокла домой. Угрюмый рэкетир Слава бурчал, что он давно успокоил бы такую жену ударом в лоб, вот его дома ждет красавица модель, которая никогда слова поперек не скажет. А палаточник Сеня загадочно улыбался. Он жил со Славой в одном подъезде и знал, что «модель» на деле бывшая продавщица, прибывшая с Украины в поисках заработка, и что разборки в итальянском стиле в Славиной семье не редкость, причем победителем супруг выходит далеко не всегда.

Подчас в праздной «кухонной» болтовне всплывала ценнейшая информация, закрытая для граждан. Именно со стоянки Сережка принес известие о готовящейся очередной денежной реформе: замене старых купюр на новые с ограничением по сумме. Сведения, являвшиеся государственной тайной, по величайшему секрету были получены от подвыпившего сотрудника Центробанка, парковавшего новенький «мерседес».

Больших денег в послереформенный период мы не нажили, но то, что имелось, в очередной раз терять не собирались.

– Это точно? – спросила мама.

– Не знаю, – честно признался Сережка. – Но я бы подстраховался.

– Я бы тоже, – сказала я, поежившись, кожей ощутив разливавшуюся в весеннем воздухе тревожность. – Что-то будет, я чувствую…

– Делать-то что? – озадаченно спросил папа.

– Купить на все доллары, – предложил Сережка.

– А если доллар завтра рухнет? – недоверчиво покачал головой папа.

– А если рак на горе свистнет? – риторически осведомилась мама, надела пальто и отправилась в обменник.

Мы обратили рубли в доллары и спрятали в тайник. Банкам больше не доверяли.

Клара и Руслан

Позвонила Клара, в своем стиле, заговорила так, словно расстались вчера. На самом деле в последние годы общение между мамой и ее двоюродной сестрицей ограничивалось поздравлениями с праздниками, а потом Клара и вовсе исчезла. В очередной мамин праздничный звонок ее отец Петр Иванович сказал, что Клара теперь живет отдельно, в новой квартире, что перезвонит сама. Клара долго не подавала признаков жизни. И вот прорезалась.

– Танюш, – приветливо затараторила Клара, точно попрощались накануне, – ну, как вы там? Как ваши дела? Ты все в школе работаешь? А Паша?

Мама отвечала односложно, давая понять, что обижена за многолетнее молчание.

– Ты прости, я совсем закрутилась, – повинилась Клара, – дела, дела… Все на мне. У меня же теперь свой бизнес…

– Магазин? – уточнила мама.

– Магазин само собой, а теперь и другое. Я зачем позвонила? Хотела узнать, довольны ли вы своей работой, зарплатой… А то есть возможность заработать хорошие деньги. Я вспомнила про вас.

Свои должны помогать друг дружке… – Клара зажурчала умитротворяющим смехом. – Паша-то твой чем занимается?

Папа к тому времени работал в охранной службе банка и был не то чтобы безумно доволен, но и не жаловался. Банк значился коммерческим, посетители проходили внутрь строго по пропускам. Папа сидел за столом перед монитором, следил за порядком, а в свободную минутку листал бесплатные журналы о недвижимости или отдыхе. Платили неплохо. Родители, как большинство людей советской закваски, привыкли жить без излишеств, за модой не гнались, по ресторанам не ходили, были равнодушны к модным брендам, навороченной технике, СПА-процедурам и прочим дорогостоящим атрибутам нового времени, а на остальное вполне хватало.

Поэтому мама замешкалась, но Клара стала горячо уверять, что дело верное, прибыль огромная, впору грести лопатой, специальных навыков не требуется, возраст значения не имеет, главное – положиться на нее, Клару.

– Что делать-то надо? – попыталась уточнить мама.

– А вот приезжайте в субботу в мой новый офис, там все узнаете, – медоточивым голосом заверила Клара. – Записывай адрес…

– А Феде ты давно не звонила? – поинтересовалась мама.

– С какой еще стати? – фыркнула Клара. – Нужен он, алкаш…

Маме стало обидно за брата. Она возразила, что Федечка неплохо устроился, строители нынче в цене. И выпивает не больше, чем многие российские мужики… Клара оборвала маму на полуфразе, объявила, что спешит, что Федины дела интересуют ее не больше прошлогоднего налогового отчета, и попрощалась.

Мама в замешательстве вертела бумажный листок с адресом.

– Может, и вправду что-то стоящее предложит? Все-таки родственники…

Я пожала плечами. Мне не верилось в Кларино благородство и внезапное пробуждение родственных чувств. Случается, старики впадают в сентиментальность, начинают составлять родословное дерево и зазывать десятиюродных внучатых племянников на чай с печеньем. Но Кларе еще не было и пятидесяти… Наверное, просчитала, что родственникам можно меньше платить. Эта мысль меня позабавила, и я поделилась ею с мамой.

– Ты слишком строга к людям, – растерянно проговорила мама, – у каждого есть недостатки. Надо принимать людей такими, какие они есть. Клара – деловая женщина, и всегда была такой. В старое время это не приветствовалось, перепродажа называлась спекуляцией. А сейчас это бизнес…

Я не стала спорить, а просто решила поехать с мамой и папой, воочию узреть чудо Клариного преображения в бизнес-леди и благодетельницу бедной родни.

В субботу папа надел костюм, парадную белую рубашку, самый нарядный галстук в косую полоску, до блеска надраил ботинки и побрызгался одеколоном. Мама старательно делала вид, что не придает поездке особого значения, однако дольше обычного наносила макияж, брызгала волосы лаком и тщательно подбирала шарфик к кремовой блузке. Я надела новое платье из модной шотландки с бахромой по криво срезанному подолу и итальянские туфли на перепонке. Хотелось показать Кларе, что мы вовсе не бедные родственники, знаем себе цену и не нуждаемся в благодеяниях. Парадокс, но Сережкины «сторожевые» заработки значительно превышали научные. С его выходом на стоянку мы смогли проститься с бедностью, приподняться, позволить себе не только необходимое, но и немного больше.