Мелани Кертис - Вернись до заката Страница 26

— Тетя, ты была бы просто незаменима при проведении допросов. Может, тебе пойти работать в полицию?

— То, что ты так осторожно говоришь о том, что происходит между вами, наводит на тревожные мысли, — сказала Марион, как будто не замечая колкости Патриции. — И не позволяй Густаву уговорить тебя на шаги, которые ты еще не готова сделать, ты меня слышишь?

— Слышу, тетя.

Патриция закатила глаза вверх.

— И не зови меня «тетя», а, то я чувствуя себя столетней старухой.

— Марион, выброси из головы эту ерунду по поводу твоего возраста! Ты моложе самых молодых! — с нежной улыбкой проговорила Патриция.

Неожиданно она похолодела при мысли о том, что Густав, быть может, сейчас пытается дозвониться ей, а она болтает по телефону.

— Ты знаешь, мне уже пора, Густав зовет меня, — соврала она. — Я просто хотела сказать тебе, что у нас все хорошо. Не волнуйся.

— Позвони мне, когда соберешься домой. Я по тебе очень скучаю.

— Почему бы тебе время от времени не приглашать на чашечку кофе Тони Макдоннета из магазинчика напротив? Он к тебе явно неравнодушен, так что, может быть, вы обнаружите, что у вас больше общего, чем вы думаете?

— Да уж, из нас получится неплохая парочка — старинная мебель плюс старинные книги. Детка, мне вряд ли будет настолько скучно, чтобы прибегать к его компании! Кстати, дай свой номер телефона на тот случай, если мне захочется поболтать.

Но и через два часа Густав не позвонил. Патриция была вынуждена признать тот факт, что звонка не будет, по крайней мере, сегодня. Она выключила весь свет в доме и печально пошла спать.

Неужели она опять попалась на ту же удочку? Неужели она зря поверила ему и опять стала жертвой своей излишней доверчивости? Это было ее последней мыслью перед тем, как она заснула.

Густав твердо решил, что он никогда больше не пойдет на такие жертвы ради того, чтобы умаслить капризного богатого клиента, каким бы важным ни был заказ для его агентства. По крайней мере, он отвел душу, твердо заявив рекламодателю, что в следующий раз тому придется искать себе другое агентство, так как он не терпит склок и закулисных игр. К удивлению Густава, заказчик быстро пошел на попятную, заверив его, что он никогда не станет обращаться в другую компанию, так как они сотрудничают уже много лет. Густаву удалось избежать судебного разбирательства, заказчик остался доволен, и вот теперь после тяжелого нервного дня Густав стоял на пороге дома, где его ждала Патриция.

Дав таксисту щедрые чаевые, Густав отпустил машину и устало поднялся по ступенькам крыльца. Дом был погружен в темноту, горела только лампочка при входе. Он поискал ключ, который, как он знал, должен быть под ковриком, и тихо вошел.

Торопясь поскорее вернуться, он не стал звонить Патриции. Кроме того, он освободился только в три часа утра, и ему вовсе не хотелось ее будить, а тем более заставлять ее ехать по темной пустынной дороге в аэропорт. Он посчитал более разумным взять такси.

Он снял пиджак и положил его на стул в прихожей, сбросил туфли и тихо пошел по длинному коридору к спальне Патриции. Тяжелые темные портьеры в ее комнате не были задвинуты, и лунный свет заливал комнату, размывая очертания предметов. Патриция лежала на животе, как ребенок, крепко обняв подушку. У Густава дрогнуло сердце при виде ее нежного профиля в ареоле растрепанных рыжих волос.

Он наклонился к ней, отвел от ее лица волосы и почувствовал на своей руке теплое дыхание. Он не хотел будить Патрицию, но не смог удержаться от искушения прикоснуться к ней. Хотя еще не прошло и суток с того времени, когда они расстались, он уже успел соскучиться по ней.

— Густав?

Патриция заворочалась и открыла зеленые глаза, которые еще имели сонное выражение.

— Я вернулся, родная моя, — прошептал Густав еле слышным голосом.

— Негодяй!

Густав был так ошарашен тем, что Патриция со всей силы ударила его в грудь, что даже не попытался защититься. Но когда Патриция замахнулась во второй раз, он схватил ее за запястья и в замешательстве посмотрел на ее сердитое лицо.

— А теперь скажи мне, что все это значит? — сердито потребовал он ответа.

— Ты врал мне!

— Я?

— Ты даже не соизволил позвонить мне и предупредить, что задерживаешься!

Она попыталась вырваться, но Густав крепко держал ее руки.

— Выслушай меня. Совещание затянулось, да и клиент запоздал часа на два. Мне пришлось ублажать его, накормить, напоить и отвезти домой. К тому времени, когда дело было закончено, оказалось, что билеты остались только на ранний утренний рейс. Я не стал звонить тебе, потому что не хотел, чтобы ты ехала за мной в аэропорт в такое время. Я решил, что проще взять такси и сделать тебе сюрприз.

Да, ничего не скажешь, это ему явно удалось, но не совсем так, как он ожидал. Понимание того, что он опять слишком увлекся рабочими делами и не подумал о том, что должна чувствовать Патриция, вызвало у него ощущение вины, которое он постарался подавить.

Все еще пытаясь вырваться из его цепких рук, Патриция раздраженно заявила:

— Все как в добрые старые времена, правда, Густав? Ты дал мне обещание, но не потрудился его сдержать. Ничего не изменилось.

Отчаяние, звучащее в ее голосе, заставило его потерять самообладание. Подавляя гнев, вскипевший в нем от того, что она не хочет его понять, Густав молча отпустил Патрицию. Отойдя к окну, он немного постоял, глядя на озеро, потом тихо заговорил.

— Ты не права. Все теперь по-другому. Что бы ты ни думала, я больше не ставлю работу на первое место. Этот случай был исключением, потому что ситуация вышла из-под контроля. Нравится это тебе или нет, но я несу ответственность перед людьми, которые работают на меня. Будет ли у них работа, зависит от того, насколько успешно идут дела у агентства. Я просто не могу оставить их в трудном положении.

Патриция промолчала и лишь потерла рукой запястье. Когда Густав не позвонил вечером, она представила себе самое худшее. Она решила, что она не так много значит для него, чтобы к ней торопиться. Сейчас она видела боль в его глазах и горечь в его голосе, и упрекнула себя в душе за эгоизм. Густав был целостным человеком, и он не мог осознанно подвести людей, за которых отвечал. Она тоже была в их числе.

— Прости.

— Нет, это мне нужно извиняться. В следующий раз я буду более внимательным.

Густав поднялся и провел рукой по лбу, и Патриция с горечью заметила неожиданную усталость, исказившую его черты.

— Ложись спать, Патриция. Спокойной ночи, — ровным голосом сказал он.

Патриция в панике вскочила. На ней была простая свободная розовая ночная рубашка, стянутая у горловины тесемкой.