Бессердечный - Джейд Вест Страница 26

Теренс гребаный Кингсли собирался участвовать в аукционе, и на этот раз он будет там, чтобы его увидел весь мир, а также та единственная женщина, на которую я хотел претендовать.

Глава 14

Илэйн

Возможно, Харриет спасет меня от меня самой.

Я сидела рядом с ней на ежеквартальном благотворительном мероприятии «Действия во имя правды» и осматривала стоящие вокруг нас столы. Лица, которые прекрасно знала. Лица из Бишоп-Лэндинга и загородного клуба «Регент», а также знаменитостей, ищущих признания в таблоидах. На мне было надето узкое платье цвета бургунди, демонстрирующее мое декольте, мне хотелось хоть в этой области заслужить семейного признания. И лучше постараться изо всех сил. Скоро даже о моей внешности пойдут нелицеприятные слухи, если я продолжу слишком сильно пудрить носик.

Харриет не переставала посылать мне взгляды утешения, прекрасно зная, какие мне приходится прикладывать усилия. Я не поведала ей всю историю с Люцианом Морелли, но рассказала достаточно. Достаточно, чтобы она поняла: я находилась на опасной территории, и не Морелли являлись главной угрозой. Ей была я сама, рискующая потерять остатки своего безумного разума ради дьявольского принца.

Я не вдохнула ни дозы кокаина с самых выходных. Ладони потели, а ногой отбивала ритм под столом, борясь с ломкой. Но я сопротивлялась. Бог знает как, но я сопротивлялась из последних сил.

За нашим столом еще оставались свободные места, и мой желудок сжимался в равной степени и от нервов, и от ломки. Я устремила взгляд в противоположный конец зала, чтобы понаблюдать, как моя мать посылает воздушные поцелуи сидящим за столами и, приближаясь к нам, машет всем своим «друзьям». Мое сердце затрепетало в груди, когда она посмотрела на меня, от ее взгляда разило холодом, несмотря на улыбку на лице.

Она ненавидела меня. Стыдилась меня. И уже обрекла меня никчемной.

Маленькая девочка во мне хотела вскочить, подбежать к ней и умолять крепко меня обнять. Хотела сказать ей, что стараюсь изо всех сил исправиться, и больше не буду употреблять наркотики, что я обещаю, обещаю.

Пожалуйста, мама. Пожалуйста, люби меня. Пожалуйста.

Но я не могла этого сделать. Не могла подбежать к ней. Было бы слишком больно, когда бы она меня оттолкнула.

Она расположилась по другую сторону стола, напротив меня и Харриет, поставив бокал с шампанским перед собой. Я знала, кто присоединится к ней. Лионель Константин. Мой дядя. Брат моего отца.

Дядя, который согревал постель моей матери уже очень, очень долгое время.

Дядя, который оставил на мне свои отметины, когда я была еще слишком мала, чтобы понимать их смысл.

Ш-ш-ш. Секреты.

Наша семья была выстроена на секретах. Секретах и лжи.

Просто при виде него у меня появлялась дрожь. Он кивнул мне, занимая место рядом с мамой, и я почувствовала, как мое лицо напряглось. Кокаин кричал мне новую песню, умоляя… умоляя…

На нем был смокинг с темно-синим галстуком-бабочкой, брови казались густыми и уже с проседью. Он оставался привлекательным, хотя и быстро старел. Я лишь мечтала, чтобы тот старел намного быстрее и попрощался со мной навсегда.

Я даже подумывала о том, чтобы бросить свои попытки и позволить себе дозу кокаина, но Харриет взяла меня за руку под столом еще до того, как я дернулась. Ее глаза произносили больше, чем могли бы слова. Она покачала головой, совсем слегка, но я сделала вдох, заставляя саму себя остаться на месте.

У меня едва была секунда, чтобы собраться, прежде чем я услышала голос мамы с ледяной интонацией, достаточной тихий, чтобы слышал только наш стол.

— Рада видеть, что ты хоть где-то все-таки осчастливила нас своим присутствием, Илэйн.

— Я была занята, — произнесла я, молясь, чтобы мероприятие началось как можно скорее, и она перестала гнобить меня.

Ее мысли легко читались. Она думала, что я — позорница-наркоманка, и мечтала, чтобы я наконец-то оставила их и где-нибудь тихонечко умерла, чтобы больше не позорила честное имя нашей семьи. В этом была вся моя мать: она намеривалась сохранить блестящее мерцание семьи Константин, несмотря на грязные методы. Для нее это было важнее, чем каждый из нас.

Я не смела перевести взгляд на Лионеля, поскольку он так сильно напоминал мне отвратительную поношенную версию моего отца, собственно, как и всегда. Меня всегда тошнило от этого, особенно когда позволяла мыслям о нем пробраться к себе в голову.

Пожалуйста, дядя Лионель. Нет. Нет. Не впускай их. Не дай им причинить мне боль.

Я неотрывно наблюдала за остальными за столом и мужчиной, который занял место на сцене. Мне хотелось наслаждаться происходящим. Хотелось наслаждаться мероприятием и хотя бы на один вечер избавиться от пагубного пристрастия. Хотелось любить людей вокруг и поверить, хотя бы на один вечер, что они по-настоящему любят меня в ответ. Меня, а не мой блеск, который все видели снаружи.

Список лотов, выставленных на аукцион, ничем не отличался от привычного. Платья, дизайнерские показы, бриллианты и жемчуг. Отпуск на самых крутых мировых курортах и персональный трек от одного из самых популярных певцов.

Люди с наслаждением встречали лоты. Моя мать несколько раз поднимала руку, улыбаясь словно фея Драже, когда ей удавалось победить.

— Для тебя, — сказала она Лионелю, когда выкупила поездку в Лондонский будуарный отель.

— Какая же невестка мне досталась свыше, — произнес он с ослепительным блеском в глазах. — Каким же счастливчиком был мой брат.

И в этот момент мой язык вырвался на свободу.

— Он уже мертвец, — произнесла я, едва слышно. — Твой брат оказался настолько счастливчиком, что его убил тот, кто хотел прибрать к рукам всё принадлежащее ему. Если бы мы только знали, кто это был. Эй, дядя Лионель, ты не знаешь, кто это был?

— Достаточно! — прошипела мать и только потом осознала, насколько громкими вышли ее слова. Она нацепила улыбку еще ярче, выжидая несколько секунд, а потом наклонилась через стол, чтобы продолжить только для меня. — Ты больше не ребенок, Илэйн. Если ты до сих пор не можешь отпустить тему со смертью отца, то сейчас самое время это сделать. Повзрослей и перестань относиться к своему дяде Лионелю как непослушная маленькая сучка. Я уже достаточно с тобой об этом говорила. Больше, чем достаточно.

Я ненавидела, когда она разговаривала со мной подобным образом. Я видела, как все сидящие за столом семьи Константин вжались в стулья, каждый из