А. Джексон - Приди ко мне тихо Страница 26

— Я был рассержен, Эли. — Он хмыкнул. — Это не должно было получиться вот так. Я думал, что наконец нашел способ заплатить за то, что сделал, но мне удалось испортить и это.

Холодок пополз по моей коже. Джаред просто подтвердил мой самый большой страх. Все эти годы, я пыталась убедиться себя, что другого выхода не было, или Джаред попытался бы покончить с собой. Спрашивала себя, смог бы он? Убеждала себя, что просто неправильно все поняла, потому что в это невозможно было поверить.

И знать, что он был рассержен, потому что ему не удалось?

Замешательство, боль и страх наполнили мою душу, потому что я не могла не беспокоиться, что он не попытается вновь.

Я попытался проглотить комок, который застрял в горле.

— Возможно, все вышло так, как должно было.

Жесткий смешок сотряс его грудь.

— Ничего не вышло так, как должно было, Эли. И даже если так, я только разрушу все. Тебе нужно запомнить это. Я предупреждаю тебя, что ты пожалеешь об этом… — его пальцы глубже зарылись в моих волосах, а ладонь второй руки он положил ладонь на мою шею и сжал, делая акцент на нашей дружбе, так сильно, почти больно. Но это в моем сердце было больно.

— Как я могу сожалеть? — я поднесла руки к его лицу, удерживала их там, давая теплу, опалить мою кожу. — Я скучала по тебе, Джаред. Так сильно. Они увезли тебя, и я думала, что никогда не увижу тебя. Ты представляешь, как это больно?

Но я понимала, что он правда не догадывался.

Разве он мог?

— Я думала о тебе каждый день, — призналась я, зарываясь головой глубже в кровать, в его тепло. Мы замерли на грани объятий, его руки на моем лице, мои на его, но пространство между нами такое большое, что я не уверена, что мы сможем пересечь его. — Как это было? — спросила я, поднимая свое лицо к нему.

Он молчал, его дыхание заполняло комнату.

— Я не знаю, Эли. Думаю, отстойно. Люди всегда говорили нам, что можно делать, а что нельзя, все называли это реабилитационным центром. Там было несколько хороших ребят, которые наделали ошибок. Я всегда надеялся, что это было отчасти полезно. Большинство из нас были безнадежны. Не было никакого способа это исправить.

Безнадежный. Я моргнула, пытаясь понять, распознать тон его голоса.

— Ты таким себя чувствовал?

Печаль наполнила комнату, ее плотность заставила мою кожу покрыться мурашками.

— Они выпустили меня, когда мне исполнилось восемнадцать, Эли. Восемнадцать. — Его голос надломился. — Думаешь это весело? Разве я заплатил свою цену? Я провел два года своего жалкого существования за решеткой, и это компенсировало то, что я сделал?

Гнев промчался по нему, волны злости накатывали и боролись с моей душой. Тело Джареда дернулось, и я почувствовала, что он пытался сдержать это, удержать внутри. Его лицо исказилось, как будто он пытался блокировать все это.

— Что это за ерунда, а? Она достойна намного больше, чем это.

— Джаред…

Моментально, он подпрыгнул и встал на ноги.

Я была шокирована, когда повернувшись, встретилась лицом к лицу с мужчиной, стоящим посреди моей комнаты. Возбуждение бурлило в нем, подергивая его мускулы. Мое дыхание стало тяжелым и сильным, смешанным с враждебностью, исходящей из пор Джареда.

Запустив руки в волосы, он уставился вниз на меня, его глаза взбешенные.

— Просто не делай этого, Эли. — Он коснулся груди сжатой в кулак рукой, затем убрал ее. — Пожалуйста не говори пустых, шаблонных слов. — Он зажмурился. — Пожалуйста. Только не ты.

Открыв глаза, я увидела, как рухнули его защитные барьеры, обнажая для меня все.

Опустошение.

Это было единственное, что я видела.

Мое сердце сжалось, эта боль, разрушала мое сердце, резала по тому месту, где были фантазии о Джареде. Там я представляла себе, что он так или иначе цел, и не такой, каким я вижу его сейчас — путаница из нескольких искореженных осколков, вот что осталось после его разрушений.

— Джаред, — прошептала я, моя рука, потянулась к нему, молча умоляя его, принять ее. Видеть его вот таким убивало меня. Это напоминало мне те месяцы, когда я могла просто наблюдать, как он исчезает. Какая-то часть меня держалась за надежду, что время исцелит его.

Сейчас я была уверена, что этого не произошло.

Он наткнулся спиной на дверь, понимание вспыхнуло в его глазах.

— Ты не исправишь меня, Эли.

Я вздрогнула и подняла подбородок, скрывая свои эмоции, чтобы он не мог прочесть их.

— Я знаю это, — прошептала я.

— Тогда и не пытайся.

11 глава

Джаред

Бл*дь.

Я прислонился спиной к ее двери, пытаясь прокрутить события вечера. Мои руки сжали волосы в кулаки, и безмолвный крик заблокировал мое горло.

Я не мог дышать.

Потому что я, черт возьми, не знал как.

Мое нахождение рядом с Эли доказало это.

Как я позволил всему этому выйти из-под контроля?

Эли.

Проклятье. Чертов спусковой крючок.

Она медленно сводила меня с ума. Делала безрассудным. Постоянно толкала меня на стену, через которую не было шанса прорваться, пробралась в мои мысли и мой разум, вторглась туда, куда не надо.

Тем не менее ей удалось проникнуть своими пальчиками мне под кожу.

Сильное желание ударило в меня сильнее, чем за все годы.

Привычка была такой сукой. Независимо от того, сколько времени прошло, это никогда не позволяло мне забыть временное спасение, которое она давала. Момент эйфории. Единственное место, где я мог забыться. Ну, не забыться. Я цепенел и не мог чувствовать.

Пересекая комнату, стянул пижамные штаны, и надел джинсы, в которых был ранее. Запихнул ноги в ботинки, схватил ключи с кофейного столика и пошел вниз по лестнице. Я завел байк и послышался громкий рев мотора. Мощь вибрировала под моими руками и ногами. Я убрал подножку, переключил скорость. Медленно объехал комплекс и выскользнул из ворот.

Выскочив на улицу, я полетел. Жар опалял лицо. Ресницы жгло, яростный воздух ударялся в мою футболку и трепал мои волосы. Я не представлял куда еду, не было места назначения.

Долбаная история моей жизни.

Но я не мог оставаться там с ее милыми глазками и нежными ручками. Не мог позволить себе проскользнуть в ее ложный комфорт, устроится в ее тепле.

Боже, я хотел этого.

Жаждал этого.

Жаждал ее.

Она делала то, что я не мог позволить. Черт, я даже позволил ей прикасаться ко мне, ее пальчики как огонь, когда они путешествовали по, отмеченной моими грехами, коже. Она проследила все эти линии, как будто она рисовала их на страницах своих альбомов. Я открыл рот и позволил свободно вытекать словам, которые никогда не произносил прежде.