Елена Холодная - Ночной принц и я Страница 27

В дверь поскреблись и я разрешила войти. Балансируя огромным количеством еды на маленьком подносе, в комнату вошёл Григорий. Я поперхнулась.

— А где Мигуми?

— Мэг на кухне. Она с Максимом Андреевичем разговаривает.

— Кажется ты должен извиниться, — напрямик сказал я, когда он поставил поднос, оказавшийся столиком со складными ножками, мне на кровать.

— А вот и нет. Ты не такая как он. Ты не достойна его. Замарашка, с кругами под глазами, без всяких манер, — скривился парень, — и вообще уродка.

— Выбирай выражения, — осадила я его. — Ты не забыл, что я теперь являюсь полновластной хозяйкой дома?

— Тебе здесь никто не рад. Ты заняла не положенное тебе место. Это всё не твоё. Ты дешевая шлюха, подстилка…

— А вот это уже переходит все границы, — прошипела я, — пшёл вон!

— А вот и не пойду. Я тебе всё скажу, проститутка подзаборная.

— ПОШЁЛ ВОН! — повысила я голос.

— А что ты мне сделаешь, ты сейчас слабее клопа. Я тебя придавлю и не замечу.

Я похолодела, когда из одного из карманов пиджака он показным жестом вытащил маленький дамский револьвер. Пистолет сверкал на солнышке стальными бликами. Несколько лучиков попали парню в глаза и я увидела то, что раньше упустила из виду — до невозможности расширенные зрачки парня. Неужели он под кайфом?

Я не знаю, сколько мы так просидели. Григорий, в замазанном тортом и бананами пиджаке, и я, в упор смотрящая в его глаза.

— Зачем тебе это? — теперь главное не делать лишних движений. — Чтобы я ушла? Ни за что не поверю, что ты влюблён в Лекса.

— Я не педик, — обиженно надулся паренек. — Какая тебе разница? Ты просто ему не подходишь…

— А по каким параметрам я ему не подхожу? Мне шестнадцать — так в средневековье девочки в двенадцать замуж выскакивали, может быть я в твоих глазах некрасива, но как знаешь косметика творит чудеса, у меня нет манер — даже медведи учатся… Что ещё?

— Ты просто ему не подходишь!

— Ах, просто… ну хотя бы приведи хоть одну причину, по которой я не могу выйти замуж за твоего начальника?

В это же время в клубе "Голливуд"

Лекс ужом вертелся на кресле. Какая-то царапающая боль в душе не давала сидеть на одном месте и слушать подробный доклад Николя. Что-то творилось в доме, он был уверен и это что-то угрожало Алисе.

— в итоге вырос на пять процентов. Саш, ты слушаешь? — донеслось до мужчины.

— Прости, — Ворон потёр двумя пальцами переносицу. — Ты точно уверен, что дома ничего не происходит?

— Ты про что?

— Про Алису. Беспокоюсь я за неё.

— Саш, ты и так с ней как клуша с яйцом носишься. Дай девочке хоть день побыть одной и не забивай голову проблемами, которых нет. Лучше решай насущные. Там Бродяга, Лютый, Варяг… Митяй, в конце концов. Да и мой Гошка авось сгодится. Прекрасно знаешь некоторые бойцы у тебя покруче чем у Воина.

— Да, в этом ты прав совершенно. Алик даже предлагал мне перекупить Варяга, только Диман не согласился. Преданный он очень.

— А ты бы был не преданным, если бы тебе жизнь спасли?

— ну да, это тоже нельзя сбрасывать со счетов.

— Ты никогда не задумывался о том, что все мы обязаны тебе жизнью? Кого-то ты вытащил с улицы, кого-то из зоны, кого-то со скамьи подсудимых… Но всех.

— НЕ говори мне об этом, я не хочу вспоминать про эти долги. Они мне ни к чему. И всё-таки мне на душе не спокойно. Думаю, я съезжу домой.

Лекс, бросил на стол, просмотренные отчёты, закинул в барсетку портсигар, зажигалку и мобильный. Рука потянулась к лежащей на столе кобуре, на минуту задержалась над кожей и решительно взяла пистолет со стола.

— У тебя есть один. Зачем тебе этот? — напрягся Николя.

— Пускай будет.

Полчаса спустя в особняке.

— Может всё-таки опустишь пистолет? — я в упор смотрела на мальчишку. Только бы не отвести взгляд, не показать, что после получаса напряжённости накатывает страх и слабость, перемежая друг друга. И эти "гляделки" уже до чертиков надоели. Сидеть я больше не могла, тело требовало лечь и немедля уснуть.

— Ещё чего! — нахмурился парень. — Давай собирай свои тряпки и вымётывайся отсюда, а лучше прямо так — шлюха везде найдёт приют.

— Я не шлюха, — повторила я в который раз.

— Шваль, — пожал плечами Григорий.

— А тебе было бы приятно, если бы твою сестру так же держали на прицеле? Также бы оскорбляли?

Но нет, никакого отголоска бешенства я в глазах не увидела. Ледышки радужки так и смотрели на меня. Но так не бывает с наркоманами, их легко вывести из себя, а этот, словно голем. Никакого отклика.

— НЕ тебе, шлюха, говорить о моей сестре.

Холодный бесчувственный тон, словно заученные слова. Я осторожно выбралась из-под одеяла. Может быть я смогла бы как-то выбить пушку из его рук, будь у меня хоть десертный нож, но такого предмета мой лёгкий завтрак не предусматривал. Под прицелом я натянула на себя обнаруженные на стуле джинсы и тёплый свитер. Может быть… Точно, маникюрные ножницы — лучшее оружие женщины. Я попыталась, было притронуться к косметике, но меня остановил резкий оклик.

— НЕ трожь. Это не твоё.

Но я всё равно глазами нашла брошенные в тот злополучный вечер пилочку и ножнички. А теперь нужно было вспомнить детские уроки джиу-джитсу. Собрав все силы в плотный клубок и загнав поглубже страх и слабость я сделала резкий рывок. Реакция парня была моментальной, но всё-таки хуже, чем у меня, всё-таки я какой-никакой, а танцор. Пуля разбила хрустальную вазу на столике. Осколки брызнули во все стороны радужным дождём, рассадив мне щёку, но между тем я не хотела давать мальчишке мне единого шанса, чтобы выстрелить точно, закусив губу от нахлынувшей боли я кувырком ушла в сторону. Снова раздался выстрел. Теперь стена посыпалась каменной крошкой. Сбить с ног не получалось — слишком большое расстояние. Я не дотянусь. Придётся уворачиваться, я наобум кинула со всей возможной силой ножнички. Раздался вскрик. Я снова сделала немыслимый кульбит, уходя от новой пули, молясь чтобы не встретиться с дверью, однако в этот же самый момент она открылась и я подкатилась к таким знакомым туфлям. Раздался выстрел. Короткое грязное ругательство.

— Даже не пытайся, — холодный властный голос.

Голос! Холодный! Властный! Голова взорвалась болью… И кажется я потеряла сознание.

Воспоминание 3. То, что осталось за кулисами.

— Я не думаю, что так будет лучше Саш.

— Виктор, я должен это сделать. Иначе она будет не управляема.

— Кажется ты забыл, что я давал клятву не применять это знание без особой надобности Сейчас не такой случай. Девочка вполне адекватна.