Арина Ларина - Муж для девочки-ромашки Страница 27

Вика хоть и была пьяна, но необходимость уладить финансовые вопросы быстро реанимировала ее умственные способности.

– …короче, так. Спрашиваешь, как же теперь Вика? Будет ли он давать мне деньги? Что с квартирой? Будет ли он разводиться? Нет, стоп! Не надо ему подсказывать ответы. И смотри на меня: если киваю, все говоришь правильно, если машу руками, заткнись и смотри, что я напишу. Ну, давай, не сиди квашней, звони!

Вика пихнула ей в руки телефон.

– На работу или на трубу?

– На трубу, конечно! – раздраженно простонала Красовская. – Не видишь, мне плохо, не тяни резину!

– Вика, тогда мне со своего телефона надо звонить. Он же увидит номер. Как я могу звонить из его дома, если с тобой не виделась и подробностей не знаю?

– Это не его дом! Это мой дом! Не умничай, звони со своей трубы!

– Все, все, звоню, – сдалась Надюша, а про себя подумала: «Все. Облом. Взять в долг не получится. И еще неизвестно, что страшнее: у меня или у нее. Как же так. Как-то все сразу посыпалось, сломалось, как будто ехал с ветерком и влетел в бетонную стену. Все. Конец…»

– Алло, чего тебе? – сердито проворчал в трубке Андрей. На заднем плане что-то ворковал манерный женский голос, называя Красовского Плюшиком.

– Что у вас там случилось? – бодро начала Надя.

– А тебе что?

– За подругу волнуюсь.

– Твоя подруга, ты и волнуйся. А ко мне не лезьте.

– Да я не лезу, я просто спросить. Я ж тоже когда-нибудь замуж выйду. Поделись хоть, чего вам, мужикам, не хватает, чтобы я на те же грабли не встала.

– Слушай, Иванцова, вряд ли тебе так повезет и кто-нибудь тебя на эти грабли загонит. Уж больно у тебя прибабахов много, – огрызнулся Андрей. – А подруге своей, которая небось рядом сопит и желчью давится, передай, что мужчине нужна молодая, красивая, терпеливая, верная и послушная! Ясно? Молодой и красивой твоя подруженция была давным-давно, еще когда я на ней женился, терпеливой только до свадьбы, верной в критические дни, а послушным у нас был я! Так что в нашем тандеме сформировался бросающийся в глаза диссонанс!

Вика, ничего не слышавшая из этой обличительной речи, приплясывала рядом с круглыми глазами и тщетно тянула шею в надежде уловить хоть что-нибудь.

– Ты, Иванцова, за свою подругу не волнуйся. Она на хлебном месте работает и без моих денег не пропадет!

Женский голос на заднем плане перестал кокетливо гнусавить и сменился на напряженную тишину, осязаемо вмешиваясь в яростный монолог Красовского.

– Пусть ее теперь другие содержат и про себя гадости слушают! Я тряпка, я размазня, я рохля! А теперь у нас случилось восстание рабов. Истории известны такие факты.

– Но это нечестно! Вика не виновата, что ей… что ей уже не двадцать лет! – вспыхнула Надя.

Красовская, мельтешившая в группе поддержки, состроила свирепую рожу и, ткнув пальцем в сторону трубки, оттянула щеки, потом хлопнула себя по темени и обрисовала огромный живот.

– А ты вообще… – тут Надя растерянно посмотрела на Вику и шепотом уточнила: – Беременный урод?

«Старый, лысый, толстый!!!» – быстро написала на листочке Красовская, погрозив парламентерше кулаком.

– Можно подумать, ты сам молодой и красивый, – оживилась Надя. – Ты постарел, Вика тоже…

Тут подруга ткнула ее кулаком в бок и яростно покрутила пальцем у виска.

– …Вика тоже тебя терпела, хотя сама неплохо сохранилась для своего возраста.

Красовская замахнулась на нее туфлей, и Надя поспешно исправилась:

– Да она выглядит лет на тридцать!

– На два раза по тридцать! – прошипел женский голос в трубке Андрея.

После короткого шуршания Красовский рявкнул:

– Отвяжись, Надежда! Займись своей личной жизнью, а в нашу не лезь! У меня теперь своя личная жизнь, у Вики твоей ненаглядной – своя! И, поверь мне, очень разнообразная, хотя ты и сама в курсе!

– У кого разнообразная? У тебя? – язвительно уточнила Надя, желая напомнить недавнюю поездку за город и рыжую девицу, из-за которой супруги поссорились.

– У подружки твоей. У меня в организме уже кальция на рога не хватает, ослаб я!

– Какие рога?! – возмутилась Надюша, обидевшись на несправедливые обвинения. Вика ожесточенно затрясла головой и растопырила пятерню, потом, подумав, добавила к композиции еще два пальца и написала на листочке: «Всего-то за все время!!!!!»

– Ты ей сам изменял. Семь раз!

– Семь? – оторопел Андрей и захохотал. – Ты чего, считала?! Обсчиталась, Иванцова. Крупно обсчиталась.

Вика тоже была недовольна. Она постучала себя по лбу и ткнула пальцем в грудь.

– Ты ему изменяла? – потрясенно прошептала Надежда. Подруга покаянно развела руками и написала огромными буквами «ВСЕГО!!!».

– Ладно, – ушла от скользкой темы Надя. – А как же ребенок? Андрей, ты о нем подумал? Что будет с Димой?

– Во-первых, Иванцова, это не мой ребенок, смею тебе напомнить, но на его благосостоянии это никак не отразится. Я его воспитал, я его не брошу. Только ты малость забыла – ребенку уже двадцать исполнилось, так что не вижу повода для переживаний. Разберемся как-нибудь.

– А квартира? Ты же не можешь все время снимать, – кинула пробный шар Надя. Шар немедленно вернулся.

– Квартира? – переспросил Андрей, и в его трубке тут же послышался торопливый, захлебывающийся шепот. Совет в Филях. – Заботливая ты моя! Не переживай, на свою жилплощадь я скоро вернусь, по съемным апартаментам скитаться не буду.

– И что, будете жить шведской семьей? – попыталась пошутить Надежда, глядя, как Вика медленно оседает на пол.

– Не держи меня за идиота. Куплю Вике жилплощадь где-нибудь в спальном районе. Не понравится, пусть ей хахали доплачивают и выменивают. Если ты не в курсе, квартира моя, а на нее оформлена… А, стоп. У нее уже есть квартира. Замечательная однушка, она ее сдает. Мой щедрый подарок на первую годовщину свадьбы. Девочка хотела свой собственный доход и деньги на карманные расходы. Она ее сдавала. Теперь пусть выгоняет жильцов и переезжает туда.

Фоном ему послужил одобрительный воодушевленный шепот.

– Да, да, – закруглил разговор Андрей. – Передай своей подружке, что через две недели я вернусь. Пусть переезжает, если не хочет неприятностей. Все, Иванцова, адьё! Спасибо, что позвонила. Очень плодотворная получилась беседа.

– Что? Все? – округлила глаза Вика. – Он не просит прощения? Не пытается вернуться? Что он сказал про деньги и квартиру?

«Во ужас-то, – мелькнуло в голове Надюши. – Тут еще хуже, чем у меня. Хотя это как посмотреть. Вику-то никто убить не грозится».

– Ты только не нервничай, – начала она осторожно.

– Уже начала. – Вика схватила со стола пустой бокал, зачем-то понюхала и долила вино. – Не томи, а то врежу. Не надо тут театральных пауз.