Хенк Райан - Прайм-тайм Страница 27

Я тут же настораживаюсь.

— А кто не понимает, за что мне вручают «Эмми»? — вопрошаю я. — Что, кто-то действительно говорил что-нибудь такое? Кто?

— Больше никогда не буду делать тебе комплименты, — отмахивается Франклин. — Никто не оспаривает твои «Эмми». Боже. Надеюсь, у тебя завтра встреча анонимных похвалоголиков.

— Ты меня подловил, — признаю я. — Комплекс отличницы. Это все мамина вина, понимаешь? До сих пор стараюсь учиться на все пятерки. — Говоря по правде, я-то считаю это своим достоинством, а не изъяном, но что-то мне подсказывает, что об этом лучше молчать. — Возвращаясь к миру больших денег. Мы же можем провести более основательное расследование, так? По базам данных… владельцев автомобилей. Федеральных налогов на их продажу. Всякое такое. Посмотрим…

Франклин вскидывает ладонь, обрывая мою речь.

— Ход моих действий… — медленно произносит он, — поочередно проверить все эти источники.

— Позволь спросить, Шарлотта, — обращается ко мне Франклин. Вернувшись на телестанцию, мы подкрепились порцией суши с неочищенным рисом и обезжиренными молочными коктейлями. Снабдив кровь сахаром, мы оба постепенно проникаемся верой в скорый успех. — Какие три слова тебе нравится слышать больше всего? — Какие три… чего?

— Ну же, подумай как следует. — Он улыбается уголками губ. — Нетрудная задачка.

Какие еще три слова? «Пора на обед»? «Анжелу наконец уволили»? Внезапно меня посещает сладостная мысль: «Сообщение от Джоша»?

— Ты пытаешься сказать, что любишь меня? — спрашиваю я. — А как же очаровательный Стивен?

Франклин бросает в меня карандаш, но я-то знаю, что не задела друга — ведь карандаш не задел меня.

— Думай, Шарлотта, — настаивает он.

— Три моих… — И тут до меня доходит. — Я была права!

— Верно, — отвечает Франклин. — Эта база данных выдает четырех директоров, включая Расмуссена, которые являются обладателями еще по крайней мере одной лодки.

— Шикарно, — оживляюсь я. — Что-нибудь еще?

— Дальше все не так радужно, — продолжает Франклин. — Поисковик базы данных все еще что-то грузит. Сопоставляет миллионы архивных записей. Как я и говорил, это займет кучу времени.

— Дай мне знать, когда что-нибудь найдешь, — прошу я. — Пока проверю, не пришел ли новый спам. — В моем компьютере раздается короткая электронная мелодия, знаменующая получение десятков новых сообщений, выстроившихся во весь экран. И некоторые из них отвечают моим ожиданиям: «Приветствуем, а вот и новый рефинс у4ет, самое время для покупки». Возможно, такой странный текст придуман для того, чтобы письмо не попало в сомнительные. А может, это просто глюк.

Открываю первый «ре-финс». Внутри сообщения снова сказано: «Приветствуем, а вот и новый ре-финс у4ет, самое время для покупки». А потом — «Числа, 4: 55–56».

Копирую и вставляю в «Гугл». Уже даже скучновато. Заранее знаю, чем все закончится. Поиск выдаст какой-нибудь стих из Библии, я отправлю его обратно и получу что-нибудь взамен.

Упираюсь подбородком в тыльную сторону руки в ожидании ответа «Гугла».

Все, решаю я, больше не буду играть в эту игру. Бесполезная трата времени. И наверняка окажется каким-нибудь рекламным трюком. По завершении этой таинственной переписки мне придет предложение рефинансировать кредит или что-то в этом роде. И это будет ох как досадно.

Экран подмигивает белым светом и выдает результаты поиска. Высвечивается только одна ссылка, и вовсе не из Библии.

Просто сайт, где сообщается, какими автобусами можно добраться до некой школы боевых искусств в Лондоне.

Непонятно. Почему он не выдает стих из Библии?

— Эй, Франклин? — обращаюсь я к напарнику. Он сразу же сказал мне, что вся эта погоня за спамщиками-рефинансистами никуда не ведет, и, наверное, был прав. — Твоя очередь услышать три коротких слова. — Это придется ему по вкусу.

Ну конечно же Франклин поднимает глаза:

— В чем я прав?

Показываю ему последние письма и номер стиха из Священного Писания:

— Видишь? Это совершенно точно отсылка к Библии, любой бы понял. Но когда я вбила ее в поисковик, он выдал мне только лондонский адрес, и все. Так что ты был прав. Эти рефи-письма не что иное, как простое надувалово.

Но Франклин не обращает внимания на мою явку с повинной, а читает вслух:

— Числа, четыре. С пятидесяти пяти до пятидесяти шести. — Какое-то время он раздумывает, склонив голову, а потом будто бы считает что-то на пальцах.

— Что ты… — начинаю я.

Франклин бросает на меня упреждающий взгляд. Очевидно, я сбила его с толку, поэтому он принимается считать сначала.

— Это не библейский стих, — наконец произносит он.

— Не стих? — нерешительно переспрашиваю я. — Да ладно.

— Не-а. — Франклин, как видно, уверен в своей правоте. — Не стих. Каждый, кто посещал церковь так же часто, как я в детстве, еще когда мы жили в Джексоне, знает, что таких стихов в Евангелии не существует. Четвертая глава Чисел в Библии короля Якова[33] доходит только до стиха сорок пятого. Нет там пятьдесят пятого и пятьдесят шестого.

— Франклин, это невозможно, — спорю я. — К тому же как ты вообще можешь помнить все стихи из Библии?

Франклин касается пальцем виска и слегка кланяется.

— Некоторые ребята знают наизусть бейсбольную статистику, а я вот — Библию. Мой отец был еще и моим учителем в воскресной школе, помнишь? — говорит он. — Но, возвращаясь к теме, если эти сообщения были специально отправлены тебе для того, чтобы ты продолжила текст, зачем им отправлять тебе то, что невозможно продолжить?

— Что значит «специально»? — переспрашиваю я, тыча в него пальцем. — Ты сам говорил мне, что эти имейлы просто бред. «Местный прикол спамщиков», если я правильно помню. А теперь передумал?

— Ну теперь, после этого письма — и этих псевдостихов, — признаться, я уже не уверен. И надо принять во внимание то, что Брэд интересовался у Джоша Гелстона по поводу тех же самых цитат, которые приходили тебе. Может быть, он и Мэка Бриггса о них спрашивал. Кем бы ни был этот тип. Все это как-то слишком запутанно для простого совпадения, не находишь?

Так и знала, что я была права.

— Сказать еще, о чем мы забыли? — откликаюсь я. — О том звонке, когда юристы спрашивали у Мэлани, не приносил ли Брэд домой бумаги. Что же это за опасные бумаги — какая-то информация, которой он обладал, и они об этом знали? И если сейчас именно она находится в наших руках… — указываю на коробку, — то чего мы не можем уловить?

Мы с Франклином оборачиваемся и смотрим на коричневую коробку из гофрированного картона. Помеченные на обложках зеленые папки с файлами, закрепленные на металлических скобах, вылезают за борта коробки. На первой написано «Азтратех», на следующей — «Вест продакшнс», на третьей — «Евролюкс»… Всего около дюжины. В алфавитном порядке. Аккуратно разложенные. И совершенно бесполезные.