Чарльз Вильямс - Девушка с холмов Страница 27

– Послушай, сестренка. Если ты думаешь, что я мечтал о тебе в своих одиноких грезах все эти годы, то позволь мне прямо сказать тебе, что это не так. Ты знаешь, почему мы поженились, и давай оставим это.

– Ты все время будешь напоминать мне об этом, да?

– Нет, не обязательно. Но мне кажется, мы постоянно будем ссориться, пока находимся в одном штате. Почему мы не можем ладить, черт побери? Кто в этом виноват – ты или я? А как с другими людьми? Ты с ними тоже ссорилась? Ты ссорилась с Ли?

– Конечно нет. Он славный и знает, как обращаться с девушками.

– Ну, значит, дело во мне. Я сел рядом с ней на кровать. Она повернулась ко мне, вопросительно подняв брови.

– Ну ладно. Скажи, что во мне не так? Почему мы начинаем ругаться сразу, как только оказываемся один на один?

– Хорошо. Я скажу тебе. Ты все время нарываешься на неприятности. Ты большой и сильный, по крайней мере внешне, и в тебе много сарказма. Ты никогда не стараешься относиться к людям по-дружески и не хочешь, чтобы люди относились к тебе так же. Ты просто хочешь, чтобы тебя оставили в покое, и начинаешь воевать, если кто-то не делает этого. Сегодня ты впервые попытался быть милым, но это продолжалось не более часа. Ты умеешь говорить девушке приятные вещи, если хочешь. Но беда в том, что ты не хочешь. Ты все время делаешь мне гадкие замечания и несешь какую-то бессмыслицу. Пытаешься дать понять, что я – маленькая сучка. А мне безразлично, что ты обо мне думаешь. И кроме того, у тебя нет никакого права судить. Вот так. Ты удовлетворен?

– Да, это, пожалуй, ответ на мой вопрос.

– Ты упрям. По-твоему, ты единственный, кто может быть прав. И ты слишком крутой, чтобы ладить с кем бы то ни было. Тебе безразлично, что думают люди. И ты можешь говорить вещи, которые причиняют другим боль, только потому, что считаешь правильным говорить такое.

Ладно, добился чего хотел. Глаза ее сверкали гневом, и я поймал себя на мысли, что даже такие они прекрасны.

– И еще одно.

– Ты что, еще недостаточно наговорила?

– Нет, было бы нечестно, если бы я не сказала еще и это. Ты мог бы быть лучше всех, если бы хотел. В тебе есть что-то необыкновенно приятное, но ты стараешься тщательно скрыть это, будто боишься. Вот, теперь ты тоже можешь сказать, что обо мне думаешь. Это будет справедливо. Что тебе во мне не нравится?

Я задумался на минуту, глядя на нее, ожидающую ответа.

– Ну?

– Будь я проклят, если знаю! Может быть, то, что ты такая упрямая маленькая девчонка? И кроме того, я боялся тебя.

– Боялся? – переспросила она недоверчиво.

– Боялся, что ты можешь причинить несчастье Ли и Мэри, если не отстанешь от него. Они – два человека, которых я очень люблю, и я не хотел, чтобы между ними произошел разрыв из-за тебя. Мэри ему необходима.

– С каких пор ты стал заниматься чужими делами?

– Это не важно, – буркнул я. – Но мы пытаемся выяснить, почему не можем провести не ссорясь даже остаток дня. Давай сделаем вид, что мы молодожены и у нас медовый месяц.

– Но это так и есть!

– Давай сделаем вид, что мы молодожены, – снова повторил я и тотчас же себя одернул. Может быть, она права? Я все время напрашиваюсь на ссору. Если перестать ее под девать, может быть, у нас появится шанс мирно сосуществовать?

– Думаю, мне все же стоит постричься, – внезапно сказала она. Она явно собиралась проигнорировать мои последние остроты. – Первое, что я сделаю утром, – это пойду и постригусь. Мне уже до смерти хочется этого многие годы, но папа не разрешал.

– Это глупо. У тебя красивые волосы, зачем ты хочешь их остричь?

– Тебе они правда нравятся?

Она быстро вынула несколько шпилек из своей прически, тряхнула головой, и волосы рассыпались по ее плечам, окутав ее, как облако.

– Но они слишком длинные.

Приблизившись, Анджелина заглянула мне в лицо. Она взяла мою руку и засунула ее в массу своих волос. На ощупь они были прохладными, мягкими и приятными. Они струйками сбегали между моими пальцами.

– Так ведь лучше, чем ссориться? – Она придвинулась еще ближе и улыбнулась.

Я зарылся лицом в каскад ее белокурых волос и прижался к ее шее. Кровь сильно билась в моих висках, вызывая такой шум, словно колотили по большому мешку: раз-два, раз-два!

– И я куплю духи. Какие тебе нравятся? Никогда в жизни их у меня не было.

– Тебе они не нужны.

– Почему?

– Это будет все равно как стрелять птиц на земле.

– Кто говорил о птицах?

– Не знаю, – пробормотал я. – Кто-то говорил.

Шум на улице становился далеким, и в мире не оставалось никого, кроме нас двоих. Я почему-то не мог вздохнуть. Казалось, что в моей груди просто нет места для вдоха. То, что говорила Анджелина, звучало где-то далеко. Я с трудом разбирал ее слова.

– Ты можешь быть таким чудесным, когда хочешь, Боб!

Я обхватил ее, потом встал, обошел кровать. Откинув голову, она спокойно смотрела на меня темными и широко раскрытыми глазами.

– Ты не такая уж твердокаменная!

– Я и не хочу быть жесткой. Ты делаешь меня мягкой!

– Ты и не очень взрослая. Не такая взрослая, чтобы все время напрашиваться на неприятности. Ты просто маленькая, и я мог бы выбросить тебя из окна!

– Выброси меня из окна. Боб! Только после.

– Может быть, я так и сделаю. Она обхватила мою шею рукой и, подтянувшись, коснулась губами моего лица.

– Скажи мне что-нибудь хорошее. Боб, – прошептала она. – После ты опять скажешь гадость, но сейчас скажи хорошее! Хоть немного хорошее!

– Ты самая проклятая девчонка, которую я когда-либо встречал!

Глаза ее вопросительно рассматривали меня на расстоянии трех дюймов, очень нежные, широко раскрытые и прекрасные.

– Это хорошо, что ты сказал?

Мне было трудно говорить, и я просто кивнул. Она поразила меня сильнее, чем что бы то ни было до сих пор.

Глава 15

Что-то разбудило меня в темноте. Я взглянул на светящийся циферблат своих часов. Три часа ночи. И затем я снова почувствовал то, что вывело меня из сна. Это была рука, нежно поглаживающая мое плечо. Мягкая и прохладная маленькая ручка, которая ласкала.

– Ты не спишь. Боб? – спросила Анджелина тихо.

– Нет.

– Мне жаль, что я тебя разбудила.

– Но все равно слишком жарко, чтобы спать.

– Сколько сейчас времени?

– Три. Я, вероятно, спал пару часов. После того как мы вернулись, перекусив, было около одиннадцати.

– Не знаю. Мы сами определяем для себя время. Но я, право, жалею, что разбудила тебя. У тебя большие мускулы на руке. И у них такие красивые линии. Почему ты такой сильный?

– Правильный образ жизни. Избегал алкоголя, табака и женщин легкого поведения.

– Ты все время шутишь, да? Боб, ты решил, что же мы будем делать? Ты отправишься сегодня в Новый Орлеан?