Анатолий Чупринский - Лихоманка Страница 27

Не успели проехать и пару километров, как звездочка развернула новую атаку.

Ей, видите ли, подсказывает внутренняя интуиция, (как будто бывает еще и внешняя!), если вот прямо сейчас свернуть налево и проехать три километра, непременно будет какой-нибудь детский дом. Мол, ее внутренняя интуиция подсказывает, место для детского дома самое подходящее.

Шагин стиснул зубы, свернул налево и только крепче ухватился за баранку.

Самое смешное, звездочка оказалась стопроцентно права. Шагин даже на какую-то секунду заподозрил, звездочка просто дурит его. Сама отлично знает адрес, дорогу и все такое.

Но он в очередной раз ошибался.

Сразу после поворота «Ока» уперлась в зеленые железные ворота. На них белым по зеленому было начертано. «Детский дом № 132». Шагин заглушил двигатель. Почти одновременно они вышли из машины.

Шагин и оглянуться не успел, как Ассоль вытащила с заднего сидения пресловутую корзину с вишней-черешней и торжественно понесла ее перед собой. Прижимала корзину к груди, как самое дорогое и ценное приобретение в жизни.

На стук из-за ворот никто не отзывался. На свист тоже. За воротами стояла подозрительная тишина. Только оглушительно каркали вороны.

Чтоб стать настоящей эстрадной звездой, надо обладать ослиным упрямством, недюжинной целеустремленностью и приличной физической подготовкой. Все эти качества Ассоль продемонстрировала со всей страстностью артистической натуры. Она аккуратно поставила корзину с вишней-черешней на землю, зло сощурила глаза и бросилась в атаку на железные ворота так, будто с этим безмолвным плоским зеленым драконом у нее давно был назначен последний и решительный.

За ценой она явно решила не постоять!

Ассоль яростно, с каким-то остервенением оглушительно стучала ладонями в железные зеленые ворота. При этом долбила солдатскими ботинками по бедным воротам со страстью футболиста международного уровня, получившего незаслуженный нагоняй от зловредного тренера.

Грохот разносился по всей округе на несколько километров. Даже вороны за забором испуганно притихли. Шагин только морщился и нервно усмехался.

— Маша-а! Прекрати-и! — неожиданно вырвалось у него.

Слава Богу, Ассоль не расслышала. Ей было не до того. Она собралась опрокинуть ворота наземь. Или пробить в них брешь.

Подобный военный штурм, естественно, не мог не дать результатов. Ворота осторожно со скрипом слегка растворились, в проеме появилась лохматая голова с заспанным помятым испуганным лицом. Бедного сторожа явно разбудили в самый неподходящий момент. Он видел третий или четвертый сон.

— Где дети? — басом рявкнула Ассоль. Она сверлила сторожа таким ненавидящим взглядом, что, казалось, вот-вот просто испепелит.

— Как где? — испуганно удивился сторож, — На даче они, где еще! Летом они всегда на даче. На то и лето.

— Где эта ваша дача? — с ненавистью спросила звездочка.

— Как где? Там же, где всегда. В Поварихино, где еще!

— Где оно находится, это ваше Поварихино?

— Как где? — в очередной раз изумился сторож. Очевидно, с такой непонятливой особой ему еще не приходилось сталкиваться в жизни.

— Все там же, где же ему быть! Где положено, — строго добавил он.

— Где-е… положено-о? — тихо прошипела Ассоль.

— Та-ам! — махнул рукой куда-то далеко в сторону сторож.

Ассоль бросила на Шагина такой же ненавидящий взгляд, каким изничтожала сторожа и сокрушительно покачала головой.

— Далеко до тудова? — вежливо поинтересовалась она.

— По реке или лесом? — с достоинством уточнил сторож.

— По прямой! — рявкнула Ассоль, — Через бурелом и чертополох!!!

— Ну, если… напрямки… то километров… семь будет!

— Спокойной ночи! — через плечо бросила Ассоль и направилась к машине.

— Корзину забери! — небрежно бросила она Шагину.

Сторож и Шагин обменялись понимающими мужскими взглядами.

— Козлы! — зло бросила Ассоль. И с яростью захлопнула дверцу машины. Было непонятно, кому предназначалось последнее определение. Шагину со сторожем, либо всему человечеству в целом.

С каждым километром, с каждой новой выходкой, а их было предостаточно, Ассоль все больше и больше вытесняла из сознания Шагина Машеньку. Пару раз Валера непроизвольно обращался к ней:

— Маша! Машенька!

Но эстрадная певица Ассоль, то ли в силу озверелого эгоцентризма, то ли просто была туговата на левое ухо, не реагировала.

«Не понимаю, зачем судьба демонстрирует мне Машеньку в этом карикатурном гротесковом варианте? Что хочет этим сказать? Что Машенька не такая, какой ее вижу я? Об этом же мне талдычил сын Андрей в последнем „видении“. И что с того? Мне, действительно, все равно, какой ее видят другие. И какой она является на самом деле. Важно, какой ее вижу я!».

Потом в сознании Шагина обе девушки начали очень органично сливаться в одну. Какую-то странную, очень эксцентричную и неуравновешенную особу.

«Ока» опять бесшумно катила по уютному Волоколамскому шоссе. Встречных машин было мало, их тоже редко кто обгонял.

Проехали Дедовск. Звездочка еще дважды требовала остановиться и делала у бабулек и в придорожных ларьках самые экзотические покупки. Маринованные и соленые огурцы в разнокалиберных банках, ведро картошки, яблоки, явно прошлогоднего урожая. И так далее, и так далее.

Все приобретения она со счастливой улыбкой оттаскивала к машине. Шагин только и делал, что укладывал и перекладывал съестное в багажнике. И на заднем сидении. «Ока», все-таки, не резиновая. Маленькая машина, микроавтомобиль. Не «Нива» и не «Волга». Не говоря уж, об иномарках.

Но больше не вступал со звездой ни в какие пререкания.

«Терпение — есть непременное условие формирования творческой личности! Терпение и труд — все перетрут!» — постоянно в детстве твердила мать. Она была абсолютно убеждена, ее сына ждет блестящее литературное будущее.

«Бедная, бедная мама! Твой сын ни на йоту не оправдал твоих тайных надежд. Средний литератор средней руки. Широкая известность в узких кругах. Первый среди третьих. Ты была бы разочарована.

Но насчет терпения ты права на все сто. Сейчас мне явно следует запастись вагоном терпения. Вагоном и маленькой тележкой. Иначе…».

В самой Истре тоже не обошлось без приключений. Как только остановились на первом же перекрестке, Ассоль увидела стоящую рядом спортивную машину ярко красного цвета. За рулем сидела девица и яростно жевала жвачку.

Ассоль и жующая девица одновременно повернули головы, встретились взглядами. Между ними тут же проскочила молния. Девица в спортивной машине задвигала челюстями еще яростнее.