Притворись моей, девочка! - Кира Сорока Страница 27

— Да брось, Даш! — он подходит ко мне, сжимает подбородок двумя пальцами, вынуждая посмотреть на него. — Я не закрываю тебе рот. Я просто постоянно хочу тебя целовать! Клянусь!

— Закрываешь! — упрямо настаиваю я. — Ты либо просто не говоришь о себе и своей семье, либо врёшь.

Он ведь так и не рассказал мне о том, почему врезался тогда в гаишников! А в соперничество с Тимуром по дурости я не верю!

— Слушай, давай не будем ссориться на пустом месте, — говорит Артём вполне миролюбиво. — Можешь спросить обо всём, что хочешь знать.

Он отпускает мой подбородок, скрещивает руки на груди. Смотрит на меня с явным раздражением. Но я всё же не сдерживаюсь и выпаливаю:

— Где ваша мама?

Криво ухмыльнувшись, он разводит руками:

— Где-то.

— Не поняла...

— Давай вот именно об этом подробнее не будем. Спроси о чём-то другом.

Что ж, ладно... Хотя нет, не ладно. Я же ему всё о своей семье рассказала! Во всяком случае, самое важное.

— Тогда тебе лучше уйти прямо сейчас, — бросаю, не скрывая обиды. — Я устала. В том числе и от тебя.

Дёргаюсь в сторону двери, чтобы распахнуть её и выставить Соболева из своего номера.

Он хочет что-то большее, чем поцелуи, но в свою душу не впускает. Я буквально чувствую эту стену, которую он так старательно выстроил на пару со своим братом, отгородив себя ото всех остальных. В школе они просто неприкасаемые. В то время как им можно всё, другим ничего нельзя.

Но сейчас мы не в школе. И сейчас он мой парень! И он должен быть честен со мной!

— Подожди! — Артём стеной вырастает на моём пути, не дав подойти к двери. — Даш, я не хочу уходить! Просто... — замолкает, опустив взгляд.

— Что просто? Ты меня целуешь, но не можешь рассказать о своей маме?

— Просто есть определённые правила. Запретные темы. Моя мама — одна из них.

— И кто устанавливает эти правила?

Громко сглотнув, Артём отвечает:

— Мой отец.

Что ж, это и так понятно. Но мне этого мало.

— Твоего отца тут нет! Здесь только я и ты. И ты можешь поделиться со мной чем угодно. Дальше этой комнаты ничего не выйдет.

Артём хмурится. Смотрит на меня тяжёлым взглядом.

— Почему, Даша? Почему ты хочешь говорить именно об этом?

— Потому что твоя семья — это часть тебя. И я смогу понять тебя лучше, когда узнаю и эту твою часть.

— Бред!.. — фыркает Артём. — Вот он я! Здесь. Прямо перед тобой. Что тебе ещё нужно?

— Мне нужны не только объятья и поцелуи, Тём...

Сейчас мне чертовски грустно. Потому что мы не слышим друг друга.

— Что ещё? Какие-то сведения о моей семье? Зачем? — продолжает он изображать непонимание.

Я злюсь ещё больше.

— Если ты и дальше будешь выстраивать барьеры между нами, ничем хорошим это не закончится.

— Если ты будешь настаивать на своём, то всё закончится раньше, чем через пять дней, — парирует он.

Боже... Почему всё так резко изменилось? Пожалуйста, отмотайте всё обратно на десять минут назад!

Хотя я понимаю, что это не поможет. Не сейчас, так завтра мы вновь упрёмся в этот тупик.

— Я и дальше буду задавать вопросы. Если тебя это не устраивает, то лучше прямо сейчас уходи.

Он сухо и безэмоционально роняет:

— Хорошо, я ухожу.

Пересекает гостиную, распахивает дверь и выходит в коридор.

И уходит... Ни разу не обернувшись.

Кусаю губы, кажется, до крови. Заставляю себя стоять на месте и не идти за ним.

Глава 20

Артём

Я врываюсь в свой люкс, в котором так же безлюдно, как и перед моим уходом. И это к лучшему! Потому что и на брате, и на сестре я сейчас просто сорвусь.

Бл**!

Захожу в свою спальню, падаю животом на кровать. Накрываю голову подушкой.

Наш разговор с Дашей назойливо крутится в памяти. Раз за разом.

«Знаешь, ты очень скрытный...»

«Где ваша мама?..»

«Твоя семья — это часть тебя...»

Твою ж мать! Нет!

Разве что брат... Но он просто мой брат, и мы во многом разные.

А отец... От него я получаю так, что порой ненавижу его всеми фибрами души!

Помню, как я проиграл на ринге, а в тот же вечер Тимур своего соперника выиграл. Позже, отец для галочки заставил меня драться с ним самим, но я не смог его ударить... Хотя хотел. А вот он смог, потому что довольно часто это делал. Называя это... барабанная дробь... воспитанием!

Глаза обжигает от воспоминаний... Чёрт! Это уже перебор!

Снова перед внутренним взором появляется лицо Даши и то, как она на меня смотрела. Со злостью, непониманием...

Я сам виноват! Решил по-быстрому уложить её в постель... Грёбаный мудак!

А она тоже хороша! Пытается зачем-то влезть в мою душу, о существовании которой я и сам до недавнего времени не знал.

Чёрт!!!

Зажмуриваюсь. Пытаюсь отключить все мысли сразу. Но назойливое воспоминание о нашем поспешном расставании никуда не исчезает, причиняя боль. Почти физическую.

Почему я так сильно к ней привязался?

Ну что в ней такого?

Почему она, чёрт возьми?!

В какой-то момент я всё же ненадолго проваливаюсь в сон. Подсознание спасает меня от саморазрушения, за что я ему благодарен. А когда просыпаюсь, слышу голоса за дверью.

Тимур и Лера. Они вернулись вместе?

Встаю с кровати, выхожу в гостиную. Сразу вижу обоих. Тимур сидит на полу, прислонившись спиной к дивану. Лерка прижимает к его голове какую-то тряпку. И я сразу замечаю на ней кровь.

— Какого хрена?.. — рванув к брату, приземляюсь на пол рядом с ним. — Что случилось?

Его лицо не выражает ни одной эмоции. Взгляд кажется каким-то пустым.

— Мне кто-нибудь объяснит, какого хрена здесь происходит? — перевожу взгляд на Лерку.

Но сестра отводит глаза и молча продолжает заниматься раной Тимура. Понятно, она ничего говорить не будет.

— Остынь, Тёмыч. На ринге получил, — всё-таки произносит Тимур. И добавляет, растянув на губах