Мораг Прунти - Рецепты идеального брака Страница 28

Но я подумала, что лучше оставить эту мысль при себе. У нас впереди были целые выходные, и я могла отложить ее до следующей ссоры.

Для собственного успокоения я попыталась поставить себя на место Дэна и решила, что он просто чувствовал себя неуверенно. Эти люди были богаты, они меня знали и считали меня леди. Его это, должно быть, пугало, и поэтому он вел себя ревниво и агрессивно.

Чего Дэн не знал, так это того, что у меня с Анжело была интрижка еще до Джэн и до того, как они поженились. На своей первой работе я была ассистенткой Джэн. Хотя она была всего на пять лет старше меня, она была редактором раздела кулинарии, и я ею восхищалась. Думаю, я была слегка помешана на ней. Когда после пяти лет, проведенных вместе, они с Анжело расстались, она не выглядела особенно расстроенной. Она сказала: «Романы с однокурсниками редко бывают серьезными — мы оба изменились». Казалось, что она вышвырнула его так же легко, как ты сбрасываешь подростковую джинсовую куртку, которая тебе по-прежнему нравится, но ты знаешь, что уже выросла из таких вещей.

Хотя я встречала Анжело только с Джэн, расстановка сил на арене Нью-Йоркской кулинарной индустрии была такова, что мне потребовалось всего несколько недель, чтобы пристать к бывшему своей начальницы на открытии нового бара. С моей стороны выглядело вежливым выпить с ним.

Между нами моментально проскочила искра. Как будто только наше знакомство с Джэн служило препятствием всегда существовавшей связи. Мы смеялись над одним и тем же, нам нравились одни и те же рестораны, кухня, люди. Мы переспали в тот же вечер, и секс был спонтанным, легким и ярким одновременно.

Инстинкт побуждал меня тут же, на следующий же день все рассказать Джэн. Она, должно быть, удивилась бы, но я убедила себя в том, что она быстро пережила бы это, осознав, насколько мы с Анжело подходим друг другу. Я представляла себе, как спустя годы мы, по-прежнему оставаясь друзьями, оглядывались бы назад и смеялись над этой ситуацией.

Анжело принудил меня промолчать, он сказал, что нужно сначала увериться в чувствах друг к другу, прежде чем ранить Джэн. Я была молодой и самоуверенной; я считала, что у нашего романа есть будущее; я думала, что все просто. Несколько дней спустя я была потрясена, когда Джэн пришла на работу, сияя, и объявила, что они с Анжело снова вместе.

— Нам нужен был перерыв, — заявила она, но выглядела счастливой.

Анжело заставил меня помучиться, позвонив из офиса и поговорив приглушенным голосом, но ему удалось убедить меня, что это было из дружеских побуждений.

Я была в шоке, я была обижена, но согласилась остаться друзьями. В конце концов я была молода и думала, что в мире полным полно таких «Анжело». Это было за десять лет до того, как я осознала, что мужчин, к которым меня влекло и духовно, и физически, днем с огнем не сыскать.

Хотя я об этом и упомянула, сама интрижка была тысячу лет назад и осталась далеко-далеко позади, так что я сама никогда с ней не вспоминала. Но иногда, должна это признать, я ловлю себя на том, что смотрю на Анжело и гадаю, что было бы, если бы… Это смехотворно, и это ничего не значит, но глубоко внутри я осознаю, что в эти выходные я хочу мысленно поставить Дэна рядом с Анжело. И я надеюсь, что выберу Дэна. Еще глубже во мне прячется страх, что Дэн, возможно, учуял, что у меня с Анжело была интрижка, и поэтому ведет себя, как настоящий мерзавец.

Орланди не могли встретить нас теплее, чем когда мы приехали, хотя дверь открыла их домработница Роза, и это, как я поняла, испортило Дэну весь настрой. Дэн чувствует себя неловко, общаясь с «прислугой» таким образом. Это происходит от того, что он сам много лет был «прислугой» и отвечал на просьбы прочистить туалет или сменить лампочку.

Мы поднялись наверх в свои комнаты, чтобы переодеться к ужину. Мы почти сразу же спустились назад и слегка были обескуражены тем, что нас поджидает целая компания. Помимо хозяев на ужине еще была одна кулинарная писательница (до которой мне было мало дела) со своим мужем-юристом; фотограф, — которого я однажды нанимала и больше никогда не приглашала; и издатель, друживший с моим агентом.

Я почувствовала себя в «своей» компании и ответственной за Дэна, который, как я осознала, только что попал в лапы «кулинаристов».

Еда была соответствующей сезону и незатейливой. Идеально приготовленной, не придерешься. Жареный сыр халоуми с маслом чили, затем цыпленок, обернутый пармским беконом.

— Простота — новое поветрие, — заговорила ужасная кулинарная писательница.

— «Легкое развлечение»? — ответила Джэн, показывая пальцами кавычки.

Мы все рассмеялись аллюзии к названию ее телевизионного шоу на кабельном. Все, кроме Дэна. Он нервно посмотрел на меня, ожидая, что я объясню шутку. Я не смогла, потому что, сказать по правде, когда я о ней подумала, она показалась мне не такой уж смешной.

Продолжение беседы не позволило Дэну почувствовать себя более уютно. Разговор вращался вокруг того, стоит ли летать первым или бизнес-классом, в каких ресторанах лучше пообедать в следующий раз, когда вы окажетесь по работе в Лондоне, вокруг Марты Стюарт (само собой) и, к всеобщей неловкости, вокруг агентов и их комиссионных. Все время я волновалась, что Дэну неинтересно, поэтому сказала:

— Мы с Дэном строим новую кухню.

— Как заманчиво! Кого вы пригласили? — спрашивает Дэна кулинарная писательница.

— Мы делаем это сами, — отвечаю я за него.

Дэн грозно на меня смотрит и, чтобы дать мне понять, что я упустила свой шанс, отворачивается от стола.

— Правда? В каком смысле?

— У Дэна есть друг, замечательный плотник, и мы переделываем и восстанавливаем все под свои нужды.

Сидевшие за столом ловили каждое мое слово, ожидая, что я объясню это как угодно, кроме того, что мы экономим деньги и не хотим иметь дела с торговыми агентами.

— Это — эклектика.

И как только я это произнесла, я осознала, что свела душу этого дела и чувство дома, которое мы старались создавать в течение последних трех педель до модного термина.

Когда мы в конце концов добрались до постели в тот вечер, Дэн просто сказал: «Не нужно отвечать за меня, Тресса», — и отвернулся. Я ничего не ответила, я просто лежала несколько часов на простынях из египетского хлопка, сбрызнутых английской лавандовой водой, и думала, как, черт меня дери, я в это вляпалась.

Я думала, что это люди моего круга. Они не все мне нравились, но они были из моего сословия, и я хорошо чувствовала себя среди них. Эти ужины, общие интересы, обсуждение еды, вина, ресторанов — наслаждение стильным гостеприимством друг друга — это то, что я делала. Мы говорили на одном языке: на своеобразном сленге «кулинаристов», но странно было делать это при Дэне. Неправильно. Это определенно отделяло его от остальных, но хотела ли я на самом деле делить с ним эту часть своей жизни? Или я должна была проводить все выходные за пивом и поеданием жареной пищи вместе с его семьей, забросив эту часть моей жизни и карьеру?