Татьяна Алюшина - Все лики любви Страница 28

Ведь никто ничего не слышал, не видел – рассказывали многочисленные раненые страдальцы, они же очевидцы, лежа на животах в тюремных изоляторах – раз, и выстрел из ниоткуда! Они по кустам палить, все обшарили вокруг, тут снова – бах, и никого нет, и следов никаких! Они же стволы свои из рук не выпускали, спали с ними в обнимку, как можно было из них же пулю и получить? Точно, призрак какой!

Когда майор милиции, начальник местного отдела, Бармину это рассказывал, то все присматривался пристально к генеральному директору:

– А как вы, Егор Денисович, узнали, где они работают, и место мне для засады заранее указали? – подозрительно, но мягко поинтересовался представитель власти.

– Так мужики наши, комбинатовские охотнички, вы ж знаете, в тайгу на зверя ходили. А я им строго-настрого велел: если встретите браконьеров, обходите десятой дорогой и мне доложите, а я милиции сообщу, пусть они и действуют, на то они и правоохранительные органы, – и полюбопытствовал с чистым взглядом законопослушного человека и с еле заметной саркастической улыбкой в уголке губ: – Правильно?

Посмотрел на него майор и сильно призадумался.

Молодой мужик, эдакого обманчиво-деловитого, несколько надменного вида, в шикарном иностранном костюме ручной работы стоимостью во всю годовую зарплату майора. Уверенный в себе, с легкой снисходительностью и надменностью к простому люду, эдакий столичный богатенький хлыщ (очень опасное заблуждение, образ, который Бармин умело использовал не раз). А глаза хитрые, острые, сам резкий, ни одного лишнего движения, как у хищника. Очень опасный мальчик. Не приведи боже оказаться в числе его врагов! Волчара!

Он мало говорит, но каждое слово стоит дорого.

Вот это и называется настоящая репутация.

– Нам бы тот призрак и в городе не помешал, – вздохнул майор, протянул руку для рукопожатия. – Ну, спасибо вам, Егор Денисович за своевременное оповещение о браконьерах.

– Всегда пожалуйста. – Бармин встал с места и пожал руку майору.

Отработал он на комбинате полных два года, когда поступило интересное предложение от Дудина. Антон Григорьевич за это время карьеру-то делал, сейчас большим начальником в министерстве в Москве. Там и встретился с другом Денисом и свою идею ему рассказал:

– Слушай, рекомендовал я Егорку твоего возглавить строительство нового лесоперерабатывающего завода. Там масштабы, задачи имперские, интересное дело, но сам знаешь, какие это сложности. Как думаешь, Денис, потянет он?

– Да он-то потянет, – вздохнул Денис Петрович, – а на кого я комбинат оставлю?

– Да твой комбинат работает как часы, все отлажено, только толкового управленца посади – и все, а я про перспективу говорю! – отмахнулся Дудин.

– Ну это-то да, да где ж того толкового найдешь? – печалился о своем Бармин-старший.

– А я тебе порекомендую, есть у меня один парнишка, ему бы дело реальное, а не в министерстве штаны просиживать, да папаша пристроил…

Егор предложение принял сразу.

И с легкой руки Антона Григорьевича оказался в таком труднейшем и интереснейшем деле! Громадина!! Он и не представлял, пока не влез в дело по маковку! Но ему нравилось – создавать нечто с нуля, строить, руководить большим коллективом, выстраивать новое, сильное. И на три года он погрузился в становление завода и инфраструктуры вокруг – полностью, со всеми потрохами. Сделал. Сдал и работу наладил.

А тут поступило совсем иное, ошарашивающее неожиданностью предложение от того же Дудина – стать главой администрации одного из районов на самом севере Сибири.

А он подумал, слетал туда честным туристом, посмотрел, прикинул – и согласился.

Пришлось постигать сразу на практике профессию государственного управленца, старательно уворачиваясь от шишек, сыпящихся на голову, а заодно и тайный мир номенклатуры изучить, ой какой непростой, с множеством скрытых подводных течений и своих законов.

И начал свою деятельность Бармин с того, что выторговал себе особые полномочия для спасения загибающегося района, ранее одного из ведущих в стране по добыче пушнины, рыболовецкого и народных промыслов. На федеральном уровне добился полномочий-то и… и заслал в городишко под видом этнографов парочку частных детективов, которые за месяц своей «научной экспедиции» собрали для него материал на все руководство района – от старшего механизатора загибающегося колхоза до главы администрации, заявления от простых граждан и подписанные показания. Ну, приблизительно такой картины Егор и ожидал – сказать, что воруют, ничего не сказать. Воруют везде, но здесь еще и ни черта вообще при этом не делают, даже для видимости.

Егор понимал, что его появление в районе надо обставить театрально громко и помпезно, подчеркнув тем самым свои особые полномочия, добавив героизации своему образу и демонстрируя населению, что в город пришел новый, долгожданный ими порядок. Люди наши всегда радуются, как дети на новогодней елке, когда намозолившую душу и тело своим беспределом воровства и безнаказанности власть прилюдно лупцуют. Забывая поинтересоваться, а насколько новая власть лучше старого черта. Эта лучше, решил уверить их Бармин.

Ну что, господа, утопим этот район в законе и справедливости?

На площадь перед зданием районной администрации, повизгивая на поворотах тормозами, выскочило несколько машин представительского класса и автобус с областным ОМОНом. А через пять минут, придавая законченности этой части шоу, туда же опустился вертолет, из которого вышел Бармин в сопровождении группы следователей федеральной прокуратуры, двоих молодых людей, его бывших замов с завода, которых он позвал с собой в новое дело, целой бригады аудиторов и молодого здорового парня Василия, личного порученца Бармина по особым делам, работавшего с ним еще с отцовского комбината.

Прошел Егор Денисович пряменько в кабинет руководителя, по дороге к которому омоновцы и Василий, идущие перед ним, как ледокол перед прогулочным кораблем, пресекали любые поползновения остановить это стремительное движение и останавливали волны любопытных, выливавшихся в коридоры из всех кабинетов и щелей.

Поздоровавшись с несколько испуганной секретаршей, Бармин прошел в кабинет главы района, игнорируя его истеричные требования объяснить: «Что здесь происходит, кто вы такой и по какому…» и все в этом же ключе. Дядечку, пышущего возмущением, отодвинул с дороги, уселся в его кресло и отдал распоряжение секретарше, гораздо лучше державшейся, чем ее теперь уже бывший начальник:

– Полина Андреевна, будьте любезны подойдите ко мне.

Дама прекрасного женского возраста после сорока, довольно милая, ухоженная и сразу видно: мудрая, сдержанно улыбнувшись, подошла к Бармину, с быстротой тертого работника аппарата сообразив, какие грядут перемены и кто теперь в этом доме хозяин.