Мария Воронова - Мой бедный богатый мужчина Страница 28

Такими передвижениями по дому он напоминал Диане Женькину собаку, которая, стоило хозяевам уйти из дому, считала необходимым поваляться на всех кроватях и диванах в доме, хотя бы по пять минут, но обязательно на всех.

Диана прибиралась во всех комнатах, но пользоваться ими стеснялась. Накормив Розенберга ужином, она сразу поднималась к себе, читала или смотрела маленький телевизор. Ей хотелось сидеть на огромном кожаном диване, стоящем напротив плазменной панели в гостиной, но она боялась, что вид бездельничающей жены будет раздражать Розенберга, и старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Хотя сам он не давал никакого повода для таких подозрений, был очень любезен с Дианой и, наведываясь в ее спальню, чтобы исполнить супружеский долг, больше не упрекал ее в добрачных связях. Но Диана чувствовала: эти добрачные связи (вернее, единственная связь!) повлияли на его отношение к ней. Может быть, на него так подействовало даже не то, что она не оказалась девственницей, а то, что строила из себя недотрогу.

Иногда Диана ловила на себе настороженный недобрый взгляд мужа, словно бы он прикидывал, какие неприятные открытия ему еще предстоят в связи с этой скоропалительной женитьбой.

Порой они не разговаривали целыми днями: Диана старалась не попадаться ему на глаза, а сам он не искал ее общества. Утром она просыпалась на полчаса раньше мужа, чтобы встретить его готовым завтраком. Веселая, умытая, она накладывала ему кашу, Розенберг принимал тарелку и частенько после этого отсылал ее, чтобы поесть наедине с газетой. «Иди, зайчик, отдыхай, я тут сам справлюсь», – говорил он будто бы ласково, но она понимала: он просто хочет от нее избавиться. С ужином частенько бывало так же.

Когда Диана рассказала об этом приехавшей навестить ее маме, та очень разволновалась.

– Вы женаты, значит, должны спать и есть вместе, иначе это не брак, а черт знает что! Если хочешь нормальной семейной жизни, немедленно пресеки эту порочную практику!

– Но как? Он и слушать меня не захочет.

– А почему все должно быть так, как он захочет? Он думал, что женатый будет жить как холостой? В твоих силах не допустить этого. Ты законная жена и имеешь полное право отравить ему жизнь. Скажи ему, что есть вещи, с которыми ты готова примириться, но есть и то, на чем ты настаиваешь. Заставь его спать с тобой и есть из твоих рук! Потом он привыкнет, и ему даже понравится.

– Мам, не все так просто. Он до сих пор не может забыть свою первую жену…

– А сейчас его жена – ты. Вот пусть и живет с тобой, как нормальный муж. Знай, Дианка, безоговорочное подчинение – это то, чего ни один мужчина тебе не простит. Он просто перестанет воспринимать тебя как личность. Ведь если ты во всем с ним согласна, значит, у тебя нет своего мнения или ты не умеешь его отстаивать. Да он на самом деле и не надеется, что все в семейной жизни пойдет так, как он хочет, просто пробует. А раз у него получается, он начнет требовать себе все больше и больше свободы. Сегодня он спит в отдельной комнате, а завтра не придет домой ночевать. Зачем, если ты не возражаешь против его разгульной жизни? И чем более разнузданным станет его поведение, тем сложнее тебе будет что-то возразить ему. Он привыкнет к безнаказанности, и твое сопротивление, естественное в начале семейной жизни, через пару месяцев покажется ему серьезным покушением на его права.

Мама встала с кресла, прошлась по кухне и включила электрочайник. В доме зятя она по-детски забавлялась изобилием дорогой бытовой техники.

– В общем, все мужья делятся на две категории, – продолжила она свой монолог. – Условно можно их назвать «тихушники» и «налетчики». С налетчиками все понятно, они сразу заявляют претензии по максимуму – а вдруг прокатит? Они курят в комнате, разбрасывают везде носки, пытаются полностью игнорировать домашнюю работу и зажимать зарплату. Но если вовремя дать такому суровый отпор, он спустится с небес на землю и станет нормальным мужем. А если ему попадается женщина слабая, пугливая, живущая в страхе остаться в одиночестве, и уступит ему по всем пунктам, он растеряется от избыточной свободы и либо станет самодуром, либо уйдет к другой женщине, способной держать его в рамках.

Диана тоже поднялась, достала из буфета вазочку с конфетами, из холодильника копченую колбасу, соленую рыбу. Ей очень хотелось накормить маму повкуснее.

– Запомни, мужчина скорее уйдет от женщины, которая во всем ему потакает, чем от той, что держит его под каблуком. Немного сложнее дело обстоит с тихушниками, слава богу, их меньшинство. Эти, наоборот, поначалу ведут себя скромно, изучают повадки своей женщины, фиксируют ее промахи, а потом аргументированно доказывают, что она должна, просто обязана делать то-то и то-то. Завоевывают территорию потихоньку, сантиметр за сантиметром. Они напрямую не заставляют женщину слушаться, нет, они просто ломают ее личность, и она уже сама начинает им подчиняться. Таких надо просто посылать куда подальше. И тогда либо они превращаются в нормальных мужиков, либо уходят. Но и последний вариант лучше, чем жизнь с человеком, постоянно внушающим тебе, что ты полный ноль. Короче, поругайся с ним, поставь на своем, и он полюбит тебя еще больше.

Диана усмехнулась. Еще больше, да! Сколько ни умножай на ноль, ноль и останется. На днях она невольно подслушала телефонный разговор Розенберга, который, будучи уверен, что жена его не слышит, прямым текстом говорил кому-то, что думает по ее поводу: «Хорошая девочка, тихая, спокойная, аккуратная. Полностью освободила меня от быта. С выбором жены я определенно не прогадал».

Услышав такую характеристику, Диана сразу захотела совершить что-нибудь экстремальное – напиться до безумия или даже побить окна, но, разумеется, ничего подобного не сделала…

Розенберг давал ей много денег на личные нужды, из хозяйственных средств она тоже могла бы выкраивать для себя приличную сумму, ее расходы он не контролировал и отчета не требовал. Но Диане было неловко тратить на себя то, что заработала не она. В общем, быстро выяснилось, что богатство не может сделать ее счастливой.

Планируя брак по расчету, она предполагала, что быстро добьется взаимопонимания и душевной близости с мужем, но Розенберг, похоже, ни в чем таком не нуждался.

И как в таких условиях заставить его спать и есть вместе? У Дианы не находилось ни единого рычага воздействия на мужа…

Во дворе стояла «Ауди» Розенберга. Значит, он дома? Но он никогда не возвращается по будням так рано…

Впрочем, не страшно, салат у нее нарезан, картошка почищена, и мясо подготовлено к жарке, осталось только бросить его на сковородку. В конце концов, она не обязана все время сидеть на кухне в состоянии полной боевой готовности, он мог бы и предупредить, что сегодня вернется раньше.