Татьяна Герцик - Поцелуй сильного мужчины Страница 28

– Чтоб Юрий твой адрес не знал, естественно.

– Он его все равно узнает.

– Возможно, но не сразу. Нам нужно время выиграть для организации обороны.

– Мне все равно с ним нужно будет встречаться.

– Зачем?

– Ну, чтоб условия передачи денег обсудить.

– А ты не ищешь повода для встреч? Условия можно и по телефону обсудить, или по скайпу, ежели ты хочешь в его наглые глазенки посмотреть. А деньги он тебе запросто на карту перевести может, вовсе не обязательно пачки денег в руках держать.

Катя напряглась.

– В самом деле! Об этом я как-то не подумала. Но я в этом не сильна. Я больше по пирожковой части.

– Ты просто замотана этой своей пирожковой частью, вот и вся причина. Сейчас хоть передохнуть сможешь.

– Не умею я передыхать. Мне больше работать нравится.

– Тогда открой маленькую пирожковую посетителей на двадцать. И кайфуй себе у плиты.

– Я так и думала сделать, но боюсь. Представляешь, кайфую я себе у плиты, и вдруг заявляется Юрий с этим жутким Славкой, и что?

– А его охранничек встречает, косая сажень в плечах, и заявляет: еще раз здесь увижу, без зубов останешься. Юрий ведь за свою физиономию весьма и весьма радеет. Она у него одна-единственная, и очень ему дорога. Он только ее и любит. Портить не решится.

– Где его взять, этого охранничка с саженью? У меня таких знакомых нет.

– Прямо-таки и нет? – Дана вопросительно посмотрела на подругу.

Та уставилась на нее с немым вопросом в глазах. Но вот в них мелькнул огонек понимания.

– Ты случайно не на Степку намекаешь?

– На него, на него, сокола нашего ясного!

Катя поморщилась.

– Да я больше от него отбиваться буду, чем у плиты кайфовать. Он же неуправляемый! Это называется из огня да в полымя!

– Просто нужно грамотно договор о найме составить. Да я бы и не сказала, что он дурак. Нахал и себе на уме. Но не дурак. Вот только отпустят ли его дома?

У дверей снова что-то подозрительно зашуршало, и они обе бросились в коридор. Заглянули в глазок – пусто.

– Вот и днем тоже самое было. Может, выглянуть да посмотреть?

– Чтоб тебя по темечку тюкнули? Не вздумай!

– Давай в самом деле другую квартиру искать, а то мне что-то здесь жутко не по себе… – призналась Катерина.

– А чего ее искать? Уже найдена! – победно заявила Дана. – Моя однокурсница замуж вышла, с квартиры съезжает. Она одна в двушке жила, у нее родители состоятельные. Она сегодня в группе спрашивала, не хочет ли кто заселиться вместо нее.

– Ну, наверняка уже кто-нибудь перехватил. – Катя не хотела тешиться пустыми иллюзиями.

– А вот и нет, потому что я первая квартирку застолбила, и она мне уже ключи отдала. Я надеялась, что ты возражать не станешь. Цена практически такая же, как здесь, квартира тоже, и мебель один в один. Так что давай собираться. У нас до конца месяца заплачено, так что мы можем даже квартирную хозяйку в известность не ставить. Надо будет только перед отъездом все краны проверить.

– А как с новыми хозяевами быть? Неужели им все равно, кто в их квартире живет?

– Оля заверила, что бабуся, которая квартиру сдает, за три года ни разу с проверкой не появлялась. Она не в Питере живет. Ольга тоже в этой квартирке далеко не первая. Нужно деньги за аренду на счет бабуси переводить регулярно, тогда она и беспокоиться не будет. Номер счета Ольга мне дала. Так что давай собираться.

Катерина бросилась в свою комнату. Вещей у нее было не так уж и много, но все равно набралось три увесистых сумки. У Даны было посложнее – три баула плюс связки книг.

– Интересно, в такси нас с этим богатством пустят? – Катя скептически осмотрела вынесенный в коридор нажитый за годы жизни в Питере скарб.

Дана задумчиво посмотрела на багаж.

– Смотря кто приедет. Если нормальный мужик, то без проблем. Если какая-нибудь шоферица, то проблемы будут. Ладно, звоню на удачу!

Она набрала номер службы такси, и через десять минут им сообщили, что машина ждет их у подъезда. Дана спустилась вниз одна, убедилась, что подозрительных типов рядом не вертится, и только после этого они вытащили одну партию вещей, потом другую. Водитель, довольно молодой еще мужчина, с трудом упихавший баулы в багажник, с ужасом спросил:

– И много у вас еще вещей?

Дана мило улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

– Нет, еще пара сумок. А что, это много? Вы нас не повезете?

Таксист, как загипнотизированный, уставился на нее взглядом безропотного кролика.

– Ну, если гибддшник не остановит, то нормально, а если остановит…

– А если остановит, то штраф заплатим мы! – жизнерадостно заверила его Дана, и помчалась за оставшимися вещами.

В результате ехали они в заваленной шмотками машине в обнимку с коробками, в которых были самые ценные вещи: ноутбуки и посуда. Водитель нервно вздрагивал при каждой подозрительной машине, и от греха подальше шпарил внутри микрорайонов, что было гораздо дольше, но безопаснее. Благодаря его ухищрениям доехали они без проблем. Расплатившись, с помощью таксиста скинули вещи на тротуар перед домом. Немного помявшись перед Даной, но все-таки ничего не сказав, он укатил.

– Приличный мужик попался, – с уважением заметила Катерина. – Даже в ресторанчик тебя не пригласил.

– Потому что прекрасно знал, что откажусь, – спустила ее с небес на землю Дана. – Все они одинаковы!

Катя решила, что подруга в этом вопросе подкована куда лучше нее, и возражать не стала. Они перетащили вещи сначала к грузовому лифту, потом в свое новое жилище.

Квартира и в самом деле оказалась точно такой же планировки, как и прежняя. И даже мебель была очень похожей.

– Прямо «Иронию судьбы» снимать можно. Если не знать, что мы в другом районе, можно подумать, что мы никуда и не уезжали.

– Как ты думаешь, мы «хвоста» за собой не привели? – Катерине было не до старых комедий. – Я смотрела, вроде никого не видела, но все-таки…

– Я тоже никого не видела, – Дана смахнула пот с лица. – Слушай, я носила совсем ничего, а упарилась, будто на гумне цепом махала!

Катя с удивлением уставилась на нее.

– Тебе что, доводилось на гумне цепом махать?

– Да, представь себе! – усмехнулась Дана. – Что, не веришь?

– И где это было?

– Да в нашей станичной школе! Вспомни, там же музейный уголок есть! Я для потехи помахала цепом минут пять, зерно молотила, и у меня руки отвалились. Сноп я все-таки обмолотила, правда, плохо. Меня наш трудовик за это отругал. Заявил, что в прежние времена за такую работу меня бы на конюшне выпороли, поскольку от меня одни убытки.

– Да ну тебя! Тебе бы только смеяться! А у меня до сих пор поджилки трясутся!

– А ты не трясись. Ты припомни, это же твой пылко обожаемый Юрочка, про которого ты аж целых три года никому дурного слова сказать не давала! А если бы послушала раньше, ничего бы этого не было!