Ещё один шанс (СИ) - "Miss Spring" Страница 28

— Мам, а можно мне сегодня дядя Лёша «Трёх мушкетёров» почитает на ночь? — спросил Егор, когда доел свою порцию.

— Егор, не наглей. — умехнулась Арсеньева: — Дядя Лёша сегодня тоже устал, пока искал тебя. Он уже домой собирается, наверно.

— Дядя Лёша с удовольствием вспомнит историю про Д’Артаньяна. — спокойно отреагировал мужчина: — И потом, чтение-это отдых.

Уже позже, Мещерский, почитав мальчику книгу, уложил его спать и прощался с Александрой в коридоре:

— Спасибо тебе за ужин. Я давно так вкусно не ел.

— Не льсти мне. — усмехнулась она: — Уверена, что в твоих ресторанах готовят не хуже. Да и ты сам, вроде, неплохо.

— Нет, правда. Я, кстати, завтра улетаю в командировку на две недели. Буду скучать по тебе и Егору.

— Неужели твои командировки такие нудные? — перевела всё в область шутки Саша.

— По-разному. — понял её настроение бизнесмен.

— Спасибо тебе за помощь. Без тебя, я бы, наверное, до сих пор искала бы сына.

— Пустяки. Это всё Шестаков. Спокойной ночи. — скромно заметил Алексей и открыл дверь.

— Спокойной. — улыбнулась девушка.

Дни пролетали круговертью, Арсеньева снова погрузилась в работу, однако, через неделю к ним пришла пожарная инспекция.

Долго осматривали помещение, придрались к тому, как и в какую сторону открывались двери, которые просто не могли открываться по-другому, назначили штраф и ушли.

— Слушай, — Кузнецова пришла в кабинет подруги после того, как проверка покинула бюро: — я не понимаю. Сначала налоговики, теперь эти товарищи. Что происходит? Чего они против нас так внезапно ополчились?

— Да ну, ты связываешь два этих визита воедино? Налоговая давно была. А вот что пожарной инспекции от нас надо-это вопрос… — задумчиво произнесла Александра.

В этот момент, Алина, связавшись с ней по селектору, сообщила:

— Александра Юрьевна, к вам тут посетительница.

— Пропускай. — ответила архитектор.

В её кабинет уверенными шагами вошла яркая шатенка в облегающем платье кобальтового цвета.

— Александра Юрьевна, — соблюдая формализм, произнесла Виктория: — я пойду, не буду вас отвлекать. — и как бы невзначай, наклонившись к подруге, прошептала ей на ухо: — Это пассия Мещерского. Расскажешь потом. — после этого, Вика покинула кабинет Арсеньевой.

— Добрый день, проходите, присаживайтесь. — как ни в чём не бывало, сказала Саша и указала на один из стульев за столом переговоров. Женщина села, закинув ногу на ногу и положив клатч на стол.

— Марина Мирославовна Курбатова. Юрист фирмы Мещерского. — представилась шатенка.

— Очень приятно, Александра Юрьевна Арсеньева…

— Кто вы, я знаю. — оборвала её Марина. — Как вы прошли проверки?

— Что? — не ожидая, такого вопроса, переспросила Александра.

— Значит так, девочка, слушай и запоминай: Мещерский мой мужчина. И я не собираюсь его делить с какими-то молодыми барышнями. Украсть его захотела? Если ты не отойдёшь в сторону, то я добьюсь того, что твою вот эту фирмочку, — она окинула взглядом кабинет: — просто закроют. Да с такими нарушениями, что не отмоешься! — ехидно произнесла юрист. — Поняла?

— Да что уж тут не понять… — спокойно ответила девушка, постукивая ручкой о стол. — А теперь слушайте меня вы. Мне на ваши проверки, подло подосланные, плевать с большой горы, это раз. Во-вторых, Мещерский это не антикварная ваза, чтоб его воровать. Думаю, что он сам будет решать, чьим мужчиной ему быть. Если больше вам сказать нечего, то я не задерживаю. Мы тут, в нашей фирмочке, работаем, поэтому лишним временем я не располагаю. Всего доброго, Марина Мирославовна. — голос Арсеньевой был жёстким и звучал безапелляционно.

— Ты доиграешься! Я тебя предупредила! — погрозила пальцем, взбешённая её тоном Марина и быстрыми шагами дойдя до выхода, вышла из кабинета, хлопнув дверью.

Пронеслась ещё одна неделя.

Мещерский, едва приземлившись в «Шереметьево», решил навестить Сашу, которая снилась ему почти каждую ночь в командировке.

Когда он вошёл в бюро, то увидел, что там творится какая-то суета. Сотрудники явно были чем-то напуганы, какие-то люди отсоединяли компьютеры и выносили их на улицу. Алексей решительно направился к кабинету Александры и в приёмной столкнулся с Викторией.

— Виктория Александровна, добрый день!

— Ой, Алексей Львович, здравствуйте! Вы к Саше… в смысле Александре Юрьевне?

— Да, хотел узнать как дела на объекте из первых уст, так сказать. — кивнул мужчина.

— Вы сейчас немного несовременно.

— Почему?

— Понимаете, у нас тут проверка очередная… — понизив голос, произнесла Кузнецова. — РУБОП*. Вот, конфискуют оборудование.

— Повод? — резко спросил бизнесмен.

— Всё банально. Придрались к тому, что стоят нелицензионные программы. AutoCAD, ArchiCAD, 3Ds Max**… Сами понимаете. Эти программы на год, на один компьютер, стоят целое состояние. А у нас этих компьютеров, на минуточку, тридцать штук. Да ну что, в самом то деле, так все делают. — рассказала о сложившейся ситуации Вика.

— Понятно. А Саша что?

— Саша ногти подпиливает в кабинете, пока её проверяющий запугивает.

— Как это? — опешил Мещерский.

— Она всегда так. Если не может повлиять на ситуацию, как бы не нервничала, снаружи-само спокойствие. У нас как-то тут мини-пожар был из-за товарищей из соседнего офиса, и дверь заклинило. Так Сашка, в то время, как мы ждали подмогу снаружи, губы вообще красила, пока пол бюро с ума сходило. Такая у неё самозащита в стрессовых ситуациях. — с улыбкой пояснила исполнительный директор.

— Ладно, я туда. — тоже улыбнувшись, произнёс Алексей и решительно вошёл в кабинет Саши.

— Добрый день, Александра Юрьевна! — поздоровался он, делая вид, что ничего ещё не знает.

— Кому добрый, а кому не очень… — усмехнулась девушка, иронично взглянув на него, и продолжив подпиливать ноготь.

— А что у вас происходит тут такое? Переезжаете?

— Почти. У меня вот перспектива в места не столь отдалённые. — снова усмехнулась она: — Товарищ аж на десять лет обещает меня в отпуск отправить. Ждать будете, Алексей Львович?

— Не люблю ждать. — твёрдым тоном сказал бизнесмен и посмотрел на проверяющего. — Александра Юрьевна, выйдите, пожалуйста, нам поговорить надо.

— Я? Из своего кабинета? Вот ещё. Только после официального постановления. — спокойно заявила Арсеньева, противясь тому, что происходило в её бюро.

— Александра Юрьевна, — более убедительно произнёс Мещерский: — пожалуйста! Я вас прошу.

— Ну… хорошо. — согласилась она и нехотя покинула кабинет.

Через 15 минут, оттуда вышел проверяющий, а за ним Алексей.

— Александра Юрьевна, гм… — проверяющий подошёл к ней ближе: — прошу прощения, произошла ошибка. Больше мы вас не потревожим. До свидания. — и он поспешил покинуть приёмную.

— Скорее, прощайте. — крикнула ему вслед архитектор.

Они с бизнесменом вернулись в её кабинет.

— Что ты ему сказал? — спросила Саша.

— Я-ничего. Но, позвонил одному человеку, и вот он уже, в свою очередь, сказал всё, что нужно. — объяснил Мещерский.

— Давай договоримся так, это был первый и последний раз, когда ты вмешиваешься в рабочие ситуации. — резко произнесла архитектор.

— Почему? — удивился мужчина, ожидавший как минимум, сдержанное «Спасибо», но никак не такую фразу.

— Потому что, свои проблемы я буду решать сама.

— Саш, проблемы такого уровня женщины решать не должны.

— Мещерский, хватит устраивать мою жизнь! — неожиданно "взорвалась" она: — До твоего появления, я с ней прекрасно справлялась!

— Верю. — спокойно ответил бизнесмен.

«Знаю, что ты, Сашенька, в состоянии справиться с чем угодно. Ты сильная, ты умная, ты целеустремленная. А что делать мне? Как мне без тебя справиться с собой? С недавнего времени, решительному и жёсткому господину Мещерскому стало невозможно ничего контролировать, все, во что я так долго верил, просто рассыпается в пыль или становится ненужным, необязательным… Просто потому, что есть ты. Ты, которую, несмотря ни на что, хочется спасать, как принцессу, запертую в замке. Ты привыкла все решать сама, тащить все на себе, не дожидаясь помощи с небес. И это… изумляет! Я не могу даже припомнить, чтобы какая-нибудь из моих знакомых, близких и дальних, вдруг так твердо отказалась бы от помощи. Да, Сашенька, ты, действительно крепкий орешек. И просто музейная редкость!» — подумал он, глядя на неё, такую эмоциональную и экспрессивную, в момент проявления гордости. Однако вслух сказал: