Татьяна Корсакова - Слеза ангела Страница 28

– Лучше, – соврала Света.

– Ну вот, отдыхай, слушай музыку. Если хочешь, подремли, а я пока покараулю.

– Я уже выспалась.

– Тогда просто расслабься, не сиди с кислой миной.

Света откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Велено расслабляться, значит, нужно расслабляться. Веселая песенка сменилась какой-то заунывной балладой. Девушка уже хотела попросить Ивана переключиться на другую волну, когда в лирический мотив вплелись сначала помехи, а потом женский голос. От голоса этого тело покрылось гусиной кожей, а в горле моментально пересохло.

– Ты слышишь? – Света вцепилась в плечо Ивана.

– Помехи, сейчас настрою.

– Подожди! Ты голос слышишь?

– Какой голос? – Иван нахмурился.

Голос был тихий, едва различимый…

– …Здесь холодно… впусти меня… впусти, избранница…

– Что за хрень? – Иван, перегнувшись через спинку сиденья, удивленно посмотрел на Свету.

– Это ее голос, неужели не узнаешь?

– Чей?

– Риткин!

– Корнеева, не говори ерунды! Ритку убили, она в морге.

– Ее нет в морге! Ты забыл?

– Прекрати истерику! – рявкнул Иван. – Всему можно найти объяснение.

– …Ваня, Ванечка, ну хоть ты ее убеди… Она не понимает, а мне холодно…

– Черт! – Иван взъерошил волосы. – Этого не может быть, нас кто-то разыгрывает.

– По радио?!

– Этот голос не похож на Риткин.

– Похож!

– …Избранница, князь хочет тебя видеть… тебя и Слезу ангела… Принеси ему Слезу, и холод уйдет…

– Опять эта Слеза! Что еще за Слеза? – требовательно спросил Иван.

– Я не знаю.

– А кто такой князь?

– Господи, да я вообще ничего не понимаю. Вань, звони капитану, пусть возвращается.

– Хоть одна толковая мысль, – Иван порылся в кармане, достал мобильник, посмотрел на экран и чертыхнулся. – Связи нет.

– Почему?

– Откуда мне знать?! – взвился он. – Нет и все!

– Вань, ты только успокойся, все будет хорошо, – Света погладила его по плечу.

– Я спокоен, я совершенно спокоен. Все можно объяснить с рациональной точки зрения…

– …Мы идем к тебе, избранница…

Свете захотелось завизжать от ужаса. Ее мозг, как ни старался, не находил происходящему рационального объяснения. Сорваться в пучину бреда было легко, один только этот голос из приемника чего стоил…

– Корнеева, кажется, к нам гости, – Иван говорил спокойно, но от этого нарочитого спокойствия кровь в жилах превращалась в лед. – Смотри…

– Куда?

– Там на дороге что-то белое, – чтобы лучше видеть, Иван приник к лобовому стеклу.

Со своего заднего сиденья Света не видела ровным счетом ничего. Поколебавшись секунду, она перебралась на водительское место, всмотрелась в темноту за окном.

– Вань, тебе показалось.

– Ничего не показалось. Вон, смотри!

Да, Иван был прав. На самом краю освещенного фарами пространства стояла девушка: светлое платье, длинные волосы… Разглядеть цвет того и другого Света не могла, но была абсолютно уверена, что платье бирюзовое, а волосы рыжие…

– Ритка… – выдохнула она и торопливо перекрестилась.

– Корнеева, ты же атеистка, – Иван посмотрел на нее с укором.

– Я сомневающаяся, – она прижалась носом к стеклу. – Вань, это точно Ритка…

– Фигня! – Он неожиданно приободрился, расправил и без того широкие плечи. – Просто кто-то хочет, чтобы мы думали, что эта баба – Ритка.

– Кто?!

– А вот мы сейчас и узнаем! – Иван толкнул дверцу.

– В-а-а-ань! – завыла Света. – Не ходи туда! Вдруг это и в самом деле она?!

– Корнеева, я не верю в вампиров, оборотней и восставших мертвецов. Я верю в человеческую подлость и злонамеренность. Вот, смотри, почему она в темноте топчется, а к машине не приближается? Да потому что если она подойдет поближе, то мы ее маскарад сразу раскусим.

– Вань, даже если это не Рита, все равно опасно.

– Спокойно, Корнеева! Гляди, что у меня есть! – Из кармана пиджака он достал пистолет.

– Откуда это у тебя?

– Он газовый. Убить не убьет, но шкуру попортит.

– Вань, а если она там не одна? – Ох, и не хотелось Свете его отпускать, до дрожи в коленках не хотелось, до зубовного скрежета. – Давай дождемся Золотарева. У него, наверное, и оружие настоящее есть.

– Хочешь, чтобы этот мент меня трусом считал?

– Я хочу, чтобы ты остался в машине и не ввязывался ни в какие истории.

– Я уже ввязался в историю, – оборвал ее Иван.

– …Ванечка, я жду тебя, – зашуршало из приемника, и Света взвизгнула.

– Иду, красавица моя, иду! – зло сказал Иван и вышел из машины.

Он хлопнул дверью, и приемник тут же замолчал: ни помех, ни ужасного шепота – гробовая тишина. Света вцепилась в руль, подалась вперед, провожая тревожным взглядом широкую спину Ивана. Он шагал медленно, держа пистолет в вытянутой руке. Дурак! Ну какой же он дурак! Кому нужна эта бравада?!

Иван был уже на самой границе освещенного фарами участка, когда Ритка – или не Ритка – призывно махнула рукой и отступила в темноту.

– Вань! Не ходи за ней! – что есть мочи заорала Света.

Это было какое-то гиблое место, аномальное. Оно смяло и поглотило ее крик, сделав все возможное, чтобы Иван его не услышал. На мгновение молодой человек замер, а потом решительно шагнул в темноту. Света зажмурилась, крепко сжала руль.

Господи, Господи, Господи! Ну, сделай же хоть что-нибудь!

Тишину, напряженную, почти осязаемую, разорвал вопль ужаса. Света могла поклясться чем угодно, что кричит Иван. Вопль захлебнулся на самой высокой ноте, и черный лес вздрогнул от выстрела.

Иван! Что-то случилось с Иваном. Что-то страшное… Она предупреждала, а он не послушался… и сейчас там, в темноте, кто-то кричит и стреляет, а она здесь, заперта в «Опеле», и ничем не может помочь. Или может?..

Рука нашарила ключ зажигания, надо попробовать завести машину…

«Опель» раздраженно чихнул, и… мотор заработал. Слава тебе, господи! А капитан Золотарев считал, что машина заглохла окончательно…

Все, нет времени думать, нужно действовать. «Опель» дернулся и медленно пополз вперед, вспарывая светом фар кромешную темноту. Он полз, а время остановилось. Света вдруг почувствовала себя мухой, застывшей в капле янтаря. Она вроде бы пытается трепыхаться, а вокруг ничего не происходит. Только черный лес и темнота. Ванечка, ну где же ты?..

Темнота вдруг ожила, приобрела форму, объем и цвет. Темнота превратилась в Ритку, уперлась ладонями в лобовое стекло, прижалась к нему бледной щекой, улыбнулась самой жуткой в мире улыбкой…

– Ну что же ты, избранница? Как некрасиво…

Света уже не понимала, откуда доносится этот шуршащий, точно опавшая листва, голос: из приемника или снаружи. Она не могла оторвать взгляда от черного разверстого рта и длинных клыков. Ой, мамочки…