Татьяна Алюшина - Дом, где исполняются мечты Страница 28

— Родители помогут, бабушку попросим посидеть с ним.

— А знаешь, — задумчиво свела брови молодая жена, — тебе надо ехать! Ну, где мы еще такие деньги заработаем? Ты езжай, Игнат, точно. Такие заработки дважды не предлагают, и на дороге они не валяются!

Родители на вторичном совещании высказали серьезные сомнения по поводу необходимости этой поездки.

— Да при чем здесь деньги?! — уговаривала мама. — Что мы, втроем не справимся с жизнью и ребенком? Зачем голову свою подставлять и риск такой?!

Отец отмалчивался, только головой крутил. Марина неожиданно начала настаивать на командировке, аргументы, касающиеся заработка приводила, убеждая родителей. Игнат послушал, послушал их дискуссию и закрыл, сообщив, что решил ехать.

А Михаил Захарович обрадовался, не скрывая, что Игната пошлет:

— Понимаешь, нам надо себя проявить и показать институт самым наилучшим образом, чтобы заказы на наших специалистов косяком шли, а Савушкин слабоват для этого. Руководить не умеет, да до тебя ему еще жопой по лесу учиться и учиться!

Пришел домой Стрельцов и сообщил: через месяц улетает, уже проходит медицинское обследование, прививки обязательные делает, успеет ли вернуться к родам, неизвестно.

Марина в слезы, и почему-то на сей раз на одну тематику: как она учиться будет этот год без его помощи.

— Я все сделаю! — твердо пообещал Стрельцов, разозлившись.

О вполне реальной опасности, угрожающей его жизни, она не плачет, не беспокоится, а переживая за учебу свою, прямо изрыдалась!

Навестил Стрельцов родную альма-матер, договорился по старой дружбе и уважухе. Вошли в его положение и Марину пожалели, все-таки она их сотрудница. Игнат взял задания по предметам, все курсовые, рефераты, лабораторные работы за третий курс. Посидел пару недель, сделал сам — сложил стопочкой Марине, чтобы сдавала по мере поступающих требований. Договорился с преподавателями, что разрешат ей выучить к экзаменам билетов по пять, не больше.

Марина, провожая мужа, плакала, целовала благодарила. Так и улетел — зацелованный благодарно и облитый слезами.

Хотя бы где, чего, намеком каким подозревал Игнат Стрельцов, во что с разбегу вляпается! Полный караул, на грани выживания! Жара под пятьдесят градусов в тени, сплошная красная песочная взвесь вместо воздуха, общение с государственными африканскими представителями на смеси русского, который они изучали в России, и почти непонятного английского. Короче, разговаривали в основном с помощью жестов.

Группу сопровождали выделенные для охраны правительственные военные. Но стоило отъехать от столицы на десяток километров, как они куда-то испарились, как выяснилось потом, занятые своими незаконными делами. Оставили парочку пацанов с малоубедительными карабинами, а сами рассосались по саванне вместе с командиром.

Кошмар все больше пугал своей натуральностью!

Динамомашина стопорилась с периодичностью раз в два часа, перегреваясь от жары, забиваемая песком, перегоняемым ветром, как коллоидная субстанция. Аппаратура часто не работала, практически все приходилось делать, просчитывать-выверять, вручную.

Ночью жгли костры у палаток и, холодея до спазмов желудочно-кишечных со страху, прислушивались к звукам саванны: львиным рыкам, непонятному шуршанию, лаю, писку-крику разнообразных тонов и оттенков. Страшилки, одним словом.

Попривыкли за месяц-то. Как-то вышло на их стоянку племя аборигенов, вооруженных копьями и ружьями. Черные до жгучести, красивые, высокие, стройные. Ни к кому из группы не обратившись, сели на корточки вокруг лагеря и несколько часов наблюдали за ними, переговариваясь короткими фразами между собой. Интересный такой у этих людей был язык, похожий на птичий клекот.

Посидели, встали и растворились в мареве садящегося солнца, словно их и не было. А Стрельцов с ребятами труханули! Мало ли чего можно было от них ожидать! Посидели бы, посидели, что-то им не понравилось, и постреляли бы из винтовочек, да легко!

Много с Игнатом и его товарищами в той поездочке подобных ужастиков случилось — и интересно до нетерпеливого азарта, и жутко до оторопи!

Семь месяцев провел Стрельцов со своей группой в Африке. И наука тебе, и практика, да такой полной ложкой, что большой вопрос, как не захлебнулся!

Вернулся он в Питер, а дочке Машеньке уже месяц. Вот так накомандировался!

Денежек привез, правда, и предприятию, и Родине, и себе.

Но чего это ему стоило!

Последствия такой жизни, как и после радиационного облучения, проявляются через какое-то время. Стрельцов подсел, что называется! Как завсегдатай казино с тяжелой зависимостью!

Ему ночами снилась бедовая жаркая Африка!

Марево на горизонте, цепляющееся за редкие акации кроваво-красное садящееся солнце, стадо пасущихся зебр, запах саванны, пыль на зубах, львиный рык недалекого прайда, дрожание земли от бега носорогов, ночное завывание гиен.

Игнат просыпался, подскакивал с кровати, не понимая, где он: еще там, в первобытной, завораживающей Африке, или дома, в мурашечно-стылом Питере.

Не успел привыкнуть, акклиматизироваться, утрясти спокойствием разум, а его в новую командировку, на сей раз в тропическую часть Африки, не менее «приятную» своими внутриполитическими разборками.

И понесла жизнь Стрельцова по перекатам исследовательским! И где только не таскала, закаляя! Опыт Игнат приобрел уникальный, это факт. Такие научные и прикладные знания-умения невозможно получить ни в каких лабораториях. Ни-ко-гда! Редкостные, бесценные, единичные в своей области.

Тоже факт.

А уж то, что перекроило его как личность теми испытаниями, закалив стержень мужского характера до булата в ситуациях, которые преодолевают только божьим чудом, фартом благословенным и матом трехэтажным, это и доказывать не надо — стоит в зеркало глянуть.

Совсем другой человек смотрел на Стрельцова оттуда. Все теперь в нем оказалось иным: взгляд, выражение лица, мускулатура, не в спортзале накачанная, а истинная, добытая в преодолении природы-матушки.

Девять лет так промотался. Девять!

Плавно перейдя от первых командировок в режиме беспредельного пограничного экстрима к более спокойным, продуктивным и цивилизованным. И в строительстве в других странах участие принимал по специальности «экспертиза».

Как Машка выросла, не видел.

У-сю-сю, обнимашки-целовашки, куча гостинцев, с рук не спускал, домой возвращаясь, прямо с порога, она садик-школу пропускала, когда папа приезжал, чтобы вместе все время находиться.

Ну, побудет, денег Марине выложит, подарками засыплет, передохнет, отоспится, отчитается на работе — и привет, далее к новому месту назначения!