Эмили Магуайр - Приручение зверя. Новая Лолита Страница 29

— Это дело Сары. Если бы она хотела тебе сказать, она бы сказала. — Джейми был рад благородному предлогу промолчать. Не такая это была история, чтобы ее хотелось все время пересказывать.

— Мне просто хочется понять, почему она такая... почему она такая, какая есть.

Именно этот вопрос не давал Джейми спать по ночам. Каждый раз, когда ему казалось, что он нашел ответ, он вспоминал что-то еще, или она говорила что-то, что заставляло его сменить точку зрения, и он оставался со все той же старой кучей «может быть» и «вероятно» и еще со множеством «ах, если бы».

— В прошлом Сара несколько раз делала неправильный выбор — и сейчас еще иногда, но она... с ней плохо обращались, ей действительно причинили вред. Просто поверь ей, когда она говорит, что есть вещи, о которых она говорить не может. Просто оставь ее в покое на этот раз.

Больше разговаривать ему не хотелось, да и не нужно было, как показалось. Майк, очевидно, терзался угрызениями совести, он стоял, опустив голову, с побелевшим лицом.

— Я извинюсь.

— Не сегодня, ладно? Думаю, на сегодня ей хватило драматических событий. — Джейми поспешно вытер с левого глаза набежавшую слезу. Вовремя успел. — Пусть хоть последние два часа своего дня рождения проведет весело, а?

Майк вытаращил глаза.

— Сегодня ее день рождения?

Джейми смотрел на Сару через плечо

Майка, смотрел, как она целуется, смеется, встает на цыпочки, поворачивается и выходит. Каждый мужчина хотел ее и старался быть с ней, или разговаривал о ней и задавался вопросами, но во всем мире, наверное, не было ни одного человека, который поздравил бы ее с днем рождения.

9

В первый день года, в десять часов вечера, Джейми отдыхал на диване рядом с Шелли, когда позвонила Сара. У нее была истерика. «Пожалуйста, зайди ко мне, — прорыдала она. — Ты мне нужен, правда, очень нужен». Он посмотрел на Шелли, уютно откинувшуюся на подушки. На ней была белая с желтым пижама с подсолнухами, не совсем прикрывающая живот; волосы ее были в беспорядке. Пока телефон не позвонил, они очень приятно проводили вечер. Уютно устроились перед телевизором, целовались и придумывали смешные прозвища для ребенка. Настолько приятно в ее обществе ему было, разве что когда они только начинали встречаться. Новый год — новое начало, подумал он.

Судя по голосу, Сара действительно была в ужасном состоянии. Он ответил, что сейчас придет.

— Только, пожалуйста, не говори мне, что отправляешься к Саре, — сказала Шелли, когда он повесил трубку.

— Что-то случилось. Мне надо идти.

Шелли застонала.

— Что-то и правда не так. Когда ты уходишь в десять часов вечера от меня, чтобы пойти к ней, есть в этом что-то неправильное.

— Да ладно тебе, Шелл. У нее ведь больше никого нет.

Шелли выпятила нижнюю губу.

— У нас был такой уютный вечерок. Неужели она не может подождать до завтра?

Джейми нагнулся к ней и сосал выпяченную губу, пока она не захихикала.

— Вот так-то лучше, — сказал он, приглаживая ее вьющиеся волосы. — Я просто посмотрю, все ли с ней в порядке, и сразу вернусь. Обещаю.

— Уж слишком ты заботливый, Джейми Уилкс, — сказала Шелли, но, когда он выходил, улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй.

Сара встретила его у дверей в одном белье, с банкой пива в одной руке и сигаретой в другой. Через минуту Джейми уже сидел на ее постели и массировал ей спину. Сквозь пьяные слезы она рассказала ему, что случилось.

Майк явился без предупреждения часов в восемь и нашел ее в постели с Чарльзом, мужчиной, с которым она познакомилась прошлым вечером. Хотя нет, не совсем в постели. На самом деле Майк постучался в дверь, а открыл ему чернокожий гигант, через плечо которого была переброшена хихикающая голая Сара. Майк разразился потоком ругательств. Чарльзу не понравились использованные им выражения, и он двинул его по лицу, даже не поставив Сару на пол. Майк с разбитым носом спасся бегством. Чарльз спросил Сару, нет ли у нее других бывших любовников, о которых ему стоит узнать, пока их отношения не стали более серьезны. Сара лягнула Чарльза в почки и велела ему убираться, а он уронил ее, так что она ударилась головой, обозвал всеми словами, которыми уже обзывал ее Майк, и сломал один из стульев.

— До чего же мне это все надоело, — прорыдала она в подушку. На ней были голубые стринги и подходящий бюстгальтер. Джейми не помнил, чтобы Шелли когда-либо носила стринги. Или вообще какие-либо комплекты белья. Раньше она носила однотонные хлопковые трусы с черным бюстгальтером из полиэстера, но в последнее время перешла на белье для беременных, которое, как он понимал, было необходимо с точки зрения комфорта, но при этом уродливо до непристойности. Когда родится ребеночек, он обязательно купит ей такой хорошенький комплект белья, как у Сары.

— Что тебе надоело? — Джейми прочел в журнале Майка, что мужчины, которых возбуждают умоляющие о помощи девушки, испытывают проблемы с властью. Джейми задумался, не является ли он женоненавистником и не подавляет ли свою ненависть к женщинам, потому что сейчас Сара показалась ему более привлекательной, чем когда бы то ни было. А это немало.

— Мне надоело, что мужчины заявляют о своем праве собственности на меня, только потому, что кончают в меня. — После каждого третьего слова Сара судорожно переводила дыхание.

Джейми был, несомненно, возбужден, но, подумал он, возможно, это из-за белья, а не из-за ее слабости или отчаяния. Если бы она что-нибудь надела, он мог бы разрешить эту дилемму. Или если бы она оставалась в одном белье, но перестала плакать. В обоих случаях он узнал бы то, что хотел.

— Я ненавижу мужчин. Ненавижу! Они думают, что знают все. Мужчины! Ничего они не знают. Только в одном они хороши, но большинство даже в этом никуда не годятся.

— Если ты так уж их ненавидишь, почему ты все время проводишь с ними?

Джейми заставил себя перевести взгляд на фотографию Эйфелевой башни над кроватью. Это был отвратительный глянцевый постер, наверху которого красными, синими и белыми буквами было написано «Я люблю Париж». Она купила его за пятьдесят центов на школьном фестивале, несколько лет назад. По ее словам, плакат напоминал ей о том, что она увидит мир только на аляповатых фотографиях массового производства, если не прекратит лениться и не поедет смотреть его сама.

— Я не провожу с ними все время, в этом и заключается проблема. Знаешь, что Майк мне сказал? Он сказал, что у меня нет сердца! Можешь себе представить?

Джейми никогда не слышал, чтобы Сара говорила вот так Она меняла мужчин, как белье. Как крошечные девчоночьи сладкие эротичные бледно-голубые стринги. Прекрати.