Барбара Брэдфорд - Ее собственные правила Страница 29

– Мне кажется, этому можно только позавидовать – вот так уйти из жизни, не страдая, не мучая других. – Мередит, казалось, размышляла вслух. – Или просто заснуть, как ваша бабушка. Смерть в преклонном возрасте вполне естественна. – Мередит повернулась к Люку и улыбнулась. – Портрет, висящий в моей гостиной, великолепен. Я все пыталась угадать, сколько лет было вашей бабушке, когда писалась эта картина.

Люк сосредоточенно нахмурил брови.

– Точно не скажу. Хотя нет, портрет был заказан, когда она вышла замуж за Арно де Монбуше, моего деда, и переехала в Талси. Скорее всего, ей было чуть больше двадцати.

– Я так и думала. Она мне кого-то напоминает, не могу понять кого.

– Моя сестра Натали – вылитая бабушка, но ведь вы никогда не встречались с Натали, правда?

Мередит рассмеялась и покачала головой.

– Правда.

– Натали похожа на бабушку внешне, она очень красивая, но характер у нее совершенно не такой. У Изабель тоже. А я вот унаследовал именно характер бабушки Розы.

– Вы хотели быть похожим на нее?

– Именно. Я иногда ловлю себя на том, что даже думаю, как она, веду себя так же. Если кто-то оказал на вас в детстве сильное влияние, вы всю жизнь стараетесь ему подражать. А вы, Мередит? Кто оказал влияние на вас?

– Никто, – почти сердито ответила она и спохватилась, что ведет себя невежливо. Уже мягче она продолжила: – Я сама боролась с трудностями, училась на собственных ошибках, старалась поступать как можно лучше. На меня никто не влиял. Такого человека в моей жизни не было, я росла в полном одиночестве.

Они стояли у одного из фонтанов напротив ДРУГ друга. Печаль, отразившаяся на ее лице, до глубины души тронула Люка; ему хотелось обнять Мередит и защитить от всех невзгод. Но он не посмел. Он уже открыл рот, чтобы сказать какие-то слова утешения, когда она вдруг улыбнулась, и лицо ее мгновенно просветлело.

– Но позже, когда мне уже было восемнадцать, в моей жизни появился такой человек. Амелия Сильвер. Она многому меня научила, внушила мне любовь к искусству. У нее был безупречный вкус, она вообще была замечательной. Амелия и ее муж Джек оказали на меня весьма значительное влияние.

– Сильверы до сих пор живут в Коннектикуте?

– О нет, они оба умерли. Давно, почти двадцать лет назад. Оба были совсем не старыми.

– Печально. Они стали для вас как родные? Мередит кивнула и отвернулась.

– Мне было двадцать два года, когда умер Джек, и двадцать три, когда вслед за ним сошла в могилу Амелия. Я прожила с ними всего несколько лет.

Снова глаза ее подернулись печалью. Люк взял ее под руку.

– Пойдемте к искусственному озеру, оно очень живописно, считается, что это одно из красивейших мест в парке.

Они уже почти подошли к озеру, когда Мередит вдруг почувствовала, что ей нехорошо. К горлу подкатила тошнота, как-то странно заныло все тело. Ей показалось, что она сейчас упадет. Мередит схватила Люка за руку и слабым голосом сказала:

– Не знаю, что со мной, но я чувствую себя ужасно. Тошнит и сильная слабость.

Люк в тревоге смотрел на нее.

– Надеюсь, это не Агнес заразила вас гриппом?

– Нет, Агнес же здорова.

– Но болеют ее муж и дочь. Может быть, это вино, которое мы пили за обедом, на вас так подействовало?

Она отрицательно покачала головой.

– Я выпила совсем мало. Вообще-то мне уже во вторник вечером было немного не по себе. Утром я ходила смотреть на руины старого монастыря в Йоркшире, и было ужасно холодно. Может, я тогда и простудилась? Правда, на следующее утро я чувствовала себя совершенно нормально. Наверное, я просто устала.

– Все может быть. Давайте вернемся в дом. Вам необходимо отдохнуть.

Он обнял ее за плечи и повел обратно в замок.

Люк проводил Мередит в ее комнаты, заботливо снял с нее ботинки и заставил лечь на диван. Подбросил поленья в камин и укрыл ее кашемировым пледом.

– Лежите тут, – улыбнулся Люк, – я скоро вернусь и принесу вам горячего чая с лимоном и медом. Очень помогает… Это одно из лекарств бабушки Розы.

Он вышел, тихонько затворив за собой дверь.

Мередит откинулась на мягкие бархатные подушки и прикрыла глаза. Ей очень хотелось спать, глаза слипались.

Очевидно, она на несколько секунд задремала, потому что вздрогнула, когда Люк склонился над ней и осторожно откинул прядь волос с ее лица. Этот интимный жест сначала испугал ее, но потом она поняла, что ей это даже приятно.

– Я поставил чай на оттоманку, – сказал он тихо и по-прежнему с беспокойством в голосе. – Выпейте, пока он горячий. А я сейчас уйду, и вы сможете отдохнуть. – Он слегка сжал ее плечо.

– Спасибо, Люк, вы такой добрый. Жалко, что я испортила нашу прогулку…

– Не думайте об этом, – быстро перебил он. – Это не имеет никакого значения.

– Выключите, пожалуйста, свет.

– Конечно-конечно. Отдыхайте.

Люк вышел из комнаты.

Мередит свернулась клубочком под одеялом и стала смотреть на пляшущие языки пламени в камине. Дрова трещали и изредка вспыхивали искрами. Мередит подняла глаза и поглядела на портрет Розы де Монбуше.

Дневной свет быстро угасал, комнату наполнили тени, но огонь в камине излучал сияние, заливавшее комнату розовым светом. В этом мягком, подрагивающем сиянии портрет Розы, казалось, ожил. Лицо порозовело, синие глаза заискрились весельем, рыжеватые кудри, обрамлявшие лицо, стали отливать медью. Как прекрасна была эта женщина, какая неземная красота…

Глаза Мередит медленно закрылись, ее окутала теплая волна дремоты. Это прелестное лицо… несвязные обрывки воспоминаний… незнакомые образы… Мередит заснула. И ей приснился сон.

Пустыня простиралась далеко за горизонт, везде, насколько хватало глаза, был один лишь песок – мили и мили песка. Было нечто зловещее в этом странном месте: на выжженной, потрескавшейся земле не росло даже чахлого деревца.

Мередит шла по песку долго, очень долго. Ей казалось, целую вечность. Она устала. Но какая-то внутренняя решимость толкала ее вперед. Она знала: они где-то там. Дети. Она шла за ними. Но где же они? Она обшаривала взглядом пространство. Пусто. Здесь негде спрятаться.

Господи, помоги мне найти их! Пожалуйста, Господи, помоги, взмолилась она. И тут же поняла, что молитвы ее падают в сухую бесплодную землю. Здесь не было Бога. Здесь не было ничего, кроме пустоты. Ничего.

И тут вдали, почти у самого горизонта, она увидела какую-то движущуюся точку. И побежала. Твердая, сухая земля вдруг превратилась в вязкую топь, ботинки зачавкали в грязи, бежать стало очень трудно. Но Мередит не сдавалась. Скоро земля снова стала сухой и твердой, а она все бежала и бежала.

Пятнышко на горизонте увеличивалось и быстро приближалось. Она увидела мальчика, держащего за руку девочку. Как только дети ее заметили, они вдруг стали быстро отдаляться. Она снова побежала, пытаясь их догнать. Они шли, держась за руки, очень медленно, неторопливым шагом. Она звала их, просила остановиться, но они продолжали идти. Внезапно небо заволокло серыми тучами и задул сильный ветер, он словно подгонял детей в спину. Вдруг мальчик взлетел в воздух, подхваченный порывом ветра, и исчез.