Эллина Наумова - Мужчины из женских романов Страница 29

Раздался какой-то необычный шум, в маленькой квартирке захлопали двери. Танцоры замерли, а потом бросились в прихожую. Света – за ними. Там уже вовсю разбирались. В хлам пьяная Катя висела на шее Вериного грубияна и, рыдая, уверяла, что хочет его. Катин друг отрывал ее от предмета неожиданной страсти, а потом выскочил на лестницу. Вера тревожно смотрела на жениха. Тот поверх своей беспокойной ноши вялыми жестами изображал недоумение. А мог бы сказать коронное: «Она пьяная и дура». Но девица, сломавшаяся на его обаянии, шарме и недюжинном уме, была им пощажена. Оскорбленный любовник вернулся и заявил, что либо Катя уезжает с ним, либо нет. Хрупкая Вера преуспела в том, в чем он спасовал: взяла Катю за шиворот и рывком, ухитрившись развернуть, установила лицом к лицу с готовым снова броситься вон парнем. Утратившая опору истеричка завопила, что никуда с «этим уродливым животным» не поедет. И попыталась вернуться в исходное положение на красивой шее, которое оказалось занятым ловкой Верой. Девчонки окружили Катю и вытолкали ее из дома следом за «животным», которое угрожающе рычало и скалилось.

Все поскучнели и тоже засобирались. Последней ушла стойкая подруга Могулева. Пока Дима с Герой обсуждали, что налить себе на посошок, она исчезла в кухне. Через несколько минут вышла оттуда с набитым пакетом и отчиталась:

– Пиццу забрала, колбасу, сыр, те, что целыми кусками, бутылку текилы и бутылку вина. У тебя полно нарезанного осталось. И море спиртного. Так мало пили, и так всех забрало. В общем, повезло вам, неделю в гастроном можно не ходить. Герка, хватит к рюмке прикладываться, держи сумку. Ребята столько не съедят, а мы поможем, друзья как-никак.

Свету передернуло от ее бесцеремонности.

– Ты забери свой рулет, его даже не разворачивали, и конфеты, их не открывали, – ехидно процедила она.

– Я забрала, забрала, не беспокойся.

Света не впервые задалась вопросом, сумеет ли объяснить маме, почему рано или поздно отошлет выбранное ею дочери в подруги чудовище на три буквы. Лениво подумала: «Но какова выживаемость и жизнестойкость. Каков принцип: дай минимум, возьми максимум. Каково понимание дружбы. «Герка, держи сумку»… Он-то тут при чем? Но с ней не пропадет. И ведь отошью ее, на всех углах будет кричать, что я жадная сволочь. Что существую под девизом: «Чем в таз, лучше в нас». Я, а не она!»

Наконец окончательно протрезвевшая Света и выпивший не меньше других Дима остались одни.

– Вот это эксцесс! – воскликнул он. – Оказывается, и твоим примерным девочкам ничто женское не чуждо.

– Такого еще никогда не было, – смущенно призналась она. – Ты отдохни, телевизор посмотри, что ли. А я быстро уберу наш хлев.

Дима не стал возражать. После другого исхода гостей это покоробило бы сторонницу равноправия. Но ей было так неловко за подругу, так хотелось собраться с мыслями, что она только обрадовалась. И, возясь с посудой, не сосредоточилась на своих неприятностях, но ломала голову над тем, что будет с отношениями Кати и Веры. Бессознательная выходка одной сигналила о том, что у них с другом не все гладко. Другая вызывала больше жалости. Родители Веры были знамениты и богаты. Она всегда боялась, как бы настырные воздыхатели не перепутали ее с отцовским кошельком или материнской славой. И угораздило же эту не слишком красивую девочку потерять голову от обладателя превосходной внешности. Тут уж окружающим все было ясно, хотя на самом деле он ее любил. Света неустанно ей доказывала с глазу на глаз: когда на мужчину с юности бросаются одинаково раскрашенные длинноногие манекенщицы, он, перепробовав всех, жаждет избавления от кошмара – женщину с приятным, несовершенным чертами, но собственным лицом. Вера кивала, однако не успокаивалась. Говорила: «Слава богу, девчонки, на вас я могу положиться. В любой другой компании к нему лезут так откровенно, что хочется всех застрелить». И вот, пожалуйста, Катю бес попутал. Света даже губку в раковину выронила от открывшихся мрачных перспектив. Только Вера со своим юристом подали заявление в ЗАГС. У остальных именно с этими парнями неизвестно чем кончится. А они перессорятся навсегда и разбегутся. Надо как-нибудь помирить девчонок.

Хоть скрепляй кровью договор: «Во имя многолетней почти безоблачной женской дружбы обязуемся не напиваться, не посягать на мужчин, явившихся с любой из нас. Даем честное слово обеспечить вышеперечисленное, усиленно занимаясь аутотренингом и другими приемами самосовершенствования…» Чушь несусветная. Но она была заманчиво похожа на выход.

8

Способность забывать о личных тупиках и искать, и пробивать, если необходимо, выход для других была Светиной натурой. Природа слишком щедро ее одарила, чтобы усомниться в том, что с собой и своими проблемами она справится. А остальные, которым вечно всего не хватало, могли пропасть. Не самая полезная для себя, единственной и неповторимой, черта, но до сих пор она чаще выручала, чем мешала.

Однако времена меняются. Судьба упряма. Не услышишь первый звонок, пропустишь второй, не обратишь внимания на третий, она даст и четвертый, и пятый, и шестой. Пока не усвоишь, что антракт юной свободы между детским рабством и взрослой поденщиной кончился. Понять бы еще, чей спектакль люди принуждены то смотреть, то играть, и дальше можно было бы жить с толком. Разглагольствования о судьбе и авторах действа – удел тех, кто уже ничего не может изменить в себе и вокруг. Да и смысла в переменах не видит. Свете рассуждать про неземное было еще рано. Еще постоянно что-то случалось вокруг нее и с ней. Она еще не успела наговориться о скандале с девчонками, как ей пришлось вернуться к теме «что творится со мной и Димой».

Эта бесперебойная отличница была приучена ценить время. Редкий человек, не из тех, кто ищет себе занятие дольше, чем занимается. Она, скорее, хваталась за лишнее, разбрасывалась, но еще не догадывалась об этом: все казалось интересным, все обязано было пригодиться, если не сегодня, то завтра. Как все целеустремленные люди, Света готова была откладывать удовольствие на «после достижения». В силу молодости поводом для того, чтобы расслабиться, служил не главный успех. Огромный, заслуженный, прекрасный, он пока маячил вдалеке. Удачи на этапах тоже размашисто праздновались. Она была скора на диагнозы и остра на язык, но не любила выяснять отношения, легко прощала и тяжело расставалась. Оптимистичная, веселая девушка, которую не так-то просто было завести в болото мелочности. Но Диминым друзьям это удавалось все чаще.

Он снял квартиру в пятнадцати минутах неспешной ходьбы от офиса. И раз в неделю или две возвращался поздно, часов в десять, в компании Олега и Виталика. Те жили в разных концах города, ездили на машинах, но, вероятно не доспорив о чем-то серьезном на работе, шли к Диме с неизменной бутылкой хорошей водки. А далеко за полночь вызывали два такси и разъезжались. Свете казалось, что в такие дни все трое уже были под газами. Но ее любимый возмущался: