Барбара Виктор - Друзья, любовники, враги Страница 29

— Командировок!

— Один черт!.. Налогоплательщики оплачивают пикники, спонсоры — командировки… В общем, я каждый раз возвращаюсь оттуда раздувшимся словно огромная кровяная колбаса, на которую напялен один из моих тысячедолларовых английских костюмов.

Не такое уж и преувеличение, подумала Саша. Впрочем, это не делало его менее привлекательным в ее глазах. Несмотря на избыточный вес, толстенные очки и маленький рост, Маури был вполне сексуален. Умница Маури. Энергичный Маури. Маури родственная душа. К тому же, настоящий почитатель женщин. Вот если бы еще только когда-нибудь, где-нибудь, как-нибудь они дождались от него хеппи-энда.

— Во всяком случае, ты выглядишь отдохнувшим, — сказала Саша, погладив его по щеке.

— Хотел бы я то же самое сказать о тебе. Ты бледна, худа, измучена. Если ты хорошенько не отдохнешь за эти дни, тебе трудно будет выдержать график съемок, который мы утвердили.

— Мы?.. Кто это мы?

— Мы с Берни. Он будет продюсером. Он такой агрессивный и такой неустрашимый. Он тебе здорово пригодится, — Маури улыбнулся. — Будете работать вместе, что в этом плохого?

— Всегда, когда ты просишь меня об этом, все оборачивается несчастьем. А так — ничего плохого.

— Ну, сделай мне приятное, согласись! — попросил Маури, и было видно, что он боится ее отказа. — Бедняга думает, что ты его не любишь.

— Я? — Саша широко раскрыла глаза. — Разве я давала ему повод?

— Такой чудак… Между прочим, он должен сейчас подойти, чтобы поговорить с тобой о сценарии и о твоем интервью.

Маури поднялся с дивана и подошел к маленькому холодильнику в углу комнаты.

— Позволь ему поговорить с тобой. Это немного его успокоит. — На свет появилась бутылка шампанского.

— Что еще?

Саша качала головой и вспоминала о том времени, когда она и ее брат Элик были детьми, и родители всегда учили ее уступать брату, чтобы тот не волновался, чтобы ему было хорошо. Как заботились родители о его психике только из-за того, что он был мальчиком. Потом они беспокоились о том, как он распорядится своим членом. Как будто она не нуждалась в заботе и внимании, несмотря на то, что не была мальчиком.

Держа бутылку и бокалы в руках, Маури уселся в кресло напротив нее.

— Нет худа без добра, Саша, — сказал он. — По крайней мере ты окажешься там, где я давно хотел тебя видеть.

— Где именно? — осторожно спросила она.

— На международной арене, — ответил он, хлопнув пробкой. — И не просто на международной арене, а на Ближнем Востоке, делая материал на самую раскаленную тему, какая только существует!

Он наполнил бокалы шипучей жидкостью и отпил глоток.

— И пусть потом хоть мир перевернется, — добавил он, — но у нас будет этот материал!

— Ты всегда отдавал предпочтение Ближнему Востоку, не так ли?

— Воинская форма — моя тайная страсть.

— А если серьезно, почему ты интересуешься всеми этими маньяками?

— О каких маньяках ты говоришь в нашем случае?

— О тех, что с обеих сторон. Одни убивают. Другие убивают в ответ. И так далее, и тому подобное. До тех пор, пока однажды не останется ничего, кроме груды флагов, транспарантов и вороха старых газет. Я не могу этого понять.

— Это потому, что у тебя не было любовника араба или израильтянина.

— А если бы и был, что с того?

— Разве ты не знаешь, что лучший способ изучать иностранный язык — в постели? Когда ты вступаешь с человеком в интимные отношения, то начинаешь понимать его образ мыслей, суждения и мотивы поведения…

— Нет уж, благодарю! Я скорее согласилась снова пережить все то, что я перенесла из-за Карла, чем связаться с кем-то, у кого кинжал за поясом.

— Ну, не все они с кинжалами, — засмеялся Маури. — Есть у них кое-что и кроме кинжалов.

— Рискуя потерять в твоем мнении, я все-таки постараюсь не иметь дело с гражданами тех государств, которые слишком много задолжали Чейз Манхеттен банку. — Саша наклонилась и стала развязывать кроссовки. — И пожалуйста, не уклоняйся от ответа, — добавила она, поднимая глаза. — Расскажи мне о твоих делах с Ближним Востоком.

— Военная форма, — повторил Маури. — Но ты мне не веришь. Где-то я слышал, что форма притягивает женщин. Поэтому, когда еще мальчишкой я стал интересоваться противоположным полом, у меня появилась мечта сделаться пожарным. Когда я немного подрос, то стал мечтать о службе в полиции. А уж когда поступил в колледж, то всерьез подумывал о карьере военного. Блажь прошла, когда я осознал ее происхождение.

Саша сняла с головы повязку и встряхнула волосами.

— Какое это имеет отношение к Ближнему Востоку?

— Итак, я понял, что форма кружит голову женщинам. Но еще больше они сходят с ума по тем парням, которые ногой открывают двери таких заведений, как клуб «21» или ресторан «Максим».

Маури шутливо ткнул себя кулаком в щеку.

— Ты хочешь сказать, что все швейцары в дорогих ресторанах — арабы или израильтяне?

Как это ни забавно, но, кажется, она начала понимать происхождение его печали.

— Не валяй дурака, — проворчал он. — Все, что я хотел сказать, это то, что женщины стоят немалых денег. Особенно для человека, вроде меня. Поэтому-то я и подался в телевидение, чтобы ворочать большими делами и жить припеваючи.

— Ну и как? — серьезно спросила она.

— Что ну и как? — задумчиво переспросил он.

— Живешь припеваючи?

Мгновение он смотрел на нее, а потом заговорил быстро и взволнованно:

— Телевидение дает мне ощущение собственной значимости, а работа с новостями — чувство власти. Без войны же и без терроризма, да и вообще без всякого этого ближневосточного безумия, нет забойных новостей. А нет забойных новостей, нет и моей работы. Значит, прощай моя значительность. Я потеряю влияние в качестве ведущего эксперта…

— А это значит, что тебя отодвинут за ненадобностью. Все дело именно в этом. Нет моря крови — нет Бендекс?

— Фу, как грубо!

— Может быть. Но хорошо бы поинтересоваться у этой Бендекс и у подобных ей, почему они не хотят ложиться с тобой без того, чтобы прежде ты предъявил им двадцать четыре трупа невинных людей, которые только и сделали, что отправились за билетами в офис авиакомпании. — Она задохнулась от вновь нахлынувших на нее воспоминаний. — Боже, — пробормотала она, закрывая лицо руками, — опять начинается!

— Что я могу сделать для тебя? — беспомощно спросил Маури.

— Помоги узнать все о том маленьком мальчике, который погиб при взрыве, — ответила она.

— Говори! Тебе нужно выговориться!

— Я не могу, — просто сказала она. — Пожалуйста, Маури, если у меня возникнут затруднения, помоги!