Любовь с остановками (СИ) - Вознесенская Дарья Страница 29

Мы подъезжаем к дому, и я хватаюсь за дверную ручку чуть ли не раньше, чем он останавливает машину.

- Позвоню тебе как освобожусь, - бормочет Зимин.

- Да… да.

Я трусливо выскакиваю, даже не глядя в его сторону, и быстро дохожу до квартиры.

И только когда запираю дверь, позволяю себе расплакаться.

Тринадцатый

«Сегодня не получается никак»

«Да, я тоже уже ложусь спать»

Понедельник, который начался вечером в воскресенье с таких вот смс, не может быть добрым.

Или приятным.

Или еще каким - то кроме отвратительного.

Я плохо сплю, встаю из-за этого  с дурной головой, пытаюсь настроить себя на позитивный лад душем, кофе и укладкой - выходит не очень - и только когда иду к остановке выясняю, что в Москву пришла осень.

Несмотря на то, что на календаре еще доживает лето.

Я умудрилась привыкнуть за неделю к уютному нутру машины, разомлеть от тепла на выходные, а сейчас, в тонкой блузке и пиджаке, продрогла так, что даже попав в свой кабинет и налив себе огромную кружку чая никак не могу согреться.

А может меня знобит по совсем другой причине?

Скорее всего… Чувствую себя забытым на вокзале щенком.

Я понимаю, что если бы не мой недавний развод, где меня тоже предпочли другой, и если бы эта «другая» была какой-нибудь больной несчастной женщиной, а не уверенной в себе роскошной племенной кобылой, было бы немного легче.

Но факт остается фактом - мне явно плохо. И я не знаю пока, что с этим делать. Но на всякий случай в полдень спускаюсь на улицу в аптеку за парацетамолом, а в кофейне прошу что-нибудь, чтобы поднять иммунитет и настроение. И возвращаюсь с апельсиновым рафом, в который добрый бариста, подмигнув мне, добавил еще и немного перца.

Впрочем, с перцем  в моей жизни и так все в порядке. Потому что у меня есть лифт - а лифт в нашем здании это не только средство перемещения между этажами, но и возможность испытать весь спектр эмоций.

На тринадцатом дверь открывается и внутрь заходит Артем дайте мне скалку Зимин, держащий на руках девочку. Маленькую рыжеволосую обезьянку, которая широко улыбается и хихикает, рассказывая на своем языке что-то очень важное.

Я так и замираю.

А вот сейчас... это что? Кто, точнее? Ребенок от второй бывшей жены?

Или хотя бы о детях он бы мне рассказал?

- П-привет, - здороваюсь с запинкой.

- Привет, - отвечает настороженно.

- Пливет, - почти вопит рыжая непосредственность и тычет в себя пальчиком, - а я - Анетька.

- Привет Анечка, - улыбаюсь, - Я Света.

Мы доезжаем до нашего этажа и я невольно затаиваю дыхание, когда Артем спрашивает:

- Можешь зайти ко мне?

- Конечно.

Самое смешное, что в его кабинете я не была ни разу. И теперь с любопытством озираюсь, отмечая и величину приемной, и высоченные двери, которые ведут непосредственно в логово. И взрослую приятную женщину, что поднимается к нам навстречу с искренней улыбкой. Причем улыбается она, в том числе, и мне, что несколько смущает.

- Сходили к коллегам рыжей мамочки на тринадцатый, - сообщает Артем помощнице немного непонятно, - Катерина, не могли бы вы…

- Конечно,  - та с готовностью кивает и протягивает руки к девочке, - пойдем, покажу тебе свое вязание.

- Сто такое вясание? - удивляется малышка и мне тоже хочется удивиться - ну кто сейчас вяжет на рабочем месте?

Но я сдерживаю себя, стараясь не захихикать. Только смех пропадает, когда мы проходим в огромное помещение с пронзительно светлым ковром и удивительно гармонично смотрящимися в современном интерьере черными резными панелями и яркими ткаными диванами.

Пропадает не от красоты, а от нечитаемого выражения лица Зимина.

- Это моя племянница, - сообщает, наконец, мужчина.

- Понятно, - киваю, старательно сдерживая облегчение.

- У Яськи возникли сложности с няней, и она попросила помочь - я возился с мелкой со вчерашнего дня…

- А почему не сказал?

- Ты же просила избавить тебя от подробностей, - возвращает мои же слова.

Вздрагиваю.

Хочется заорать, но я всего лишь цежу:

- Не передергивай - я отказывалась от интимных подробностей с  твоей бывшей, а не от твоей жизни.

- Так вот - она такая и есть моя жизнь, - широко разводит руками, - у меня есть семья - большая - и им порой нужна поддержка.

- Тогда может обозначишь сейчас, кто именно входит в твою семью? Чтобы я не удивлялась «сестренкам» в твоей постели или доме? - рычу, показывая кавычками, что я об этих сестренках думаю.

Артем замирает и на его лице появляется некоторое замешательство и смущение.

Ну спасибочки, а то я уже думала, что неадекватный здесь один - и это я.

Собираюсь с мыслями и медленно и внятно проговариваю все, что думаю по этому поводу:

- Общение с бывшими - нормально. Нормально помогать им и оставаться в замечательных отношениях. Тем более, если люди обременены детьми, чувством благодарности за какие-то прошлые поступки или желанием защитить. Только видишь ли… одно дело оставить в свою жизнь открытые двери, совсем другое - плевать, сколько туда набилось народу, и как они влияют на твой сегодняшний день. Ты поставил чужую потребность выше даже не нашей - своей. А если это не твоя потребность была -  провести со мной время - зачем бы звал тогда? Мы договорились, что попробуем с тобой отношения, но отношения - это взаимные шаги навстречу друг другу и забота о чувствах другого… Прости, но вчера ты не просто не позаботился обо мне и моих чувствах, ты еще и ругал меня за них.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я не… Обидеть тебя я не хотел.

- Но обидел, - говорю резко, - Просто переверни ситуацию и представь меня на твоем месте. Тебя даже цветы от другого мужчины взбесили - а я почему-то должна спокойно делиться нашим временем с той, которая, вообще-то, давно уже не твоя? Знаешь, если тебе было так радостно её видеть, то вообще не понятно, что я там делала. А если не радостно - так какого хрена ты позволил собой манипулировать? И даже не сообщил этой Милане, что у тебя и правда изменились обстоятельства - и теперь тебе и нам не удобно принимать её в своем семейном доме?

Молчит.

А потом выдает вопросительно и настороженно:

- Может потому, что я не привык оперировать вот этим «нам»? И даже когда был не один… все равно действовал так, будто я один?

Замираю. В который раз за сегодняшний день.

И понимаю вдруг, что ему почти сорок, он давно живет по собственным понятиям и перевоспитывать его - неблагодарный труд, если он не захочет перевоспитаться сам.

И что уходить на этот раз будет гораздо сложнее, чем после первой ночи. Потому что я влюбилась.

И что я все равно уйду, если не увижу в нем желания играть не только в свои ворота.

- Может быть, - отвечаю чуть хрипло, - Но по мне так сейчас самый момент принять решение, готов ли ты менять эту свою привычку. И любые другие, если они будут угрожать нашим отношениям.

Доктор

Артем

- Огромное спасибо, ты меня так выручил! - Ярослава врывается шумным вихрем в кабинет и восторженно пищит что-то дочери, а та пищит в ответ. И пространство мгновенно наполняется рыжими всполохами и ликующими рассказами.  - Ну что, тебе понравилось ночевать у дяди Артема?

- Дя! Он сделял мне гнесдо на сфоей кловати! - мелкая показывает, каким огромным было гнездо из одеял, и обе рыжие смеются.

- Сейчас поедем домой и там тоже сделаем гнездо! Для двоих. Сил моих нет с этими мероприятиями - Паша прав, пора мне заканчивать эту неблагодарную работу и становиться нормальной женой миллионера. Что там жены миллионеров делают? - смотрит на меня вопросительно.

- Эм-м… ногти и проблемы?

Хохочет.

А потом вдруг хмурится.

И обращается к дочке:

- Анна Павловна, а ты не могла бы подождать еще пять минуток? С Катериной?