Поезд жизни на колее судьбы - Александр Шельфский Страница 29

– Ладно, давай закончим о войне.

– Я не против.

– В общем, вернусь к теме, там похоронены и наши, и иностранные деятели. Там есть и Джон Рид, и Клара Цеткин, и другие. Следующее место, которое приходит мне на ум – Храм Василия Блаженного. Не будем пока далеко отходить от Красной Площади. Вообще-то, правильно назвать его – Собор Покрова на Рву, но большинству он известен именно как Храм Василия Блаженного. Если верит легендам или преданиям этот чудотворец собирал деньги на строительство храма, а впоследствии был похоронен у его стен. Думаю, что на фотографиях с видами Москвы ты видел этот собор-храм.

– Скорее всего я понимаю о чем ты говоришь.

– Думаю, что да. Очень красивый вид открывается на город с Воробьевых Гор или с Останкинской Телебашни. Знаешь, честно, сама не сильна в достопримечательностях города, но для тебя я подниму этот вопрос. Сейчас могу тебе перечислить несколько знаковых мест еще, которые стоит увидеть или посетить. Или сделать и то, и другое.

– Давай, милая, – Антуан откинулся на спинку и смотрел на Екатерину. Она изредка поднимала глаза на него, переводя их с окружающих на свои руки, в которых крутила нож:

– Это Музей изобразительных искусств имени нашего великого и замечательного поэта Александра Сергеевича Пушкина. Это Третьяковская галерея, Выставка достижений народного хозяйства (сокращение ВДНХ она сказала по русски), Кремлевский Дворец, Большой Театр, Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, Сталинский высотки, и, конечно же, Московский Государственный Университет. Это очень короткий список того, что стоит увидеть и что пришло мне в голову сейчас. На самом деле таких мест, которые необходимо посетить, очень много.

– Понял, – на глазах Антуан застыло изумление.

– Это ты еще про Петербург не слышал, – сказала Екатерина, видя его реакцию. Вот там то точно, смотреть – не пересмотреть.

В этот момент принесли еду с напитками, потому что они попросили все подать одновременно.

– Приятного аппетита, – сказал с улыбкой Антуан, но видно было, что он до сих пор под впечатлением.

Ужинать они закончили около полуночи. Из вагона-ресторана они отправились обратно в свое купе в спальном вагоне.

– Подождешь меня в купе? – спросил Антуан, когд они зашли в вагон, – я хочу в туалет зайти.

– Да, конечно.

Екатерина пошла дальше, а Антуан дернул ручку туалета, однако тот был закрыт, поэтому он остался ждать рядом. Он смотрел Екатерине вслед, не отводя взгляд. Когда ей до своего купе осталось миновать еще два чужих, Антуан сказал вслух чуть слышно:

– А, к черту!

И быстро, чуть ли не бегом, пошел к купе. Когда Екатерина уже его открывала, он как раз подошел сзади, что она успела только повернуть голову, в тот момент, когда он обеими руками сжал ее ягодицы (в проходе вагона, в этот момент, людей не было). Так они и оказались в купе. Когда они были внутри, Антуан закрыл дверь за ними. Когда с внешним миром их объединяло только окно, из которого были видны ночные просторы, проносящиеся с очень быстрой скоростью, Антуан прижался телом к спине Екатерины и мял ее грудь резкими, сильными движениями рук, а губами целовал ее шею, мочки ушей. Она начала чуть стонать от этого и даже через одежду чувствовать возбуждение Антуана. Ее руки скользили по его волосам, а при некоторых ласках груди и сжимали их. Такими же резким движениями Антуан развернул Екатерину к себе так, что теперь они оба смотрели не в окно, а в дверь, и с силой прижал ее к двери. От такого она даже вскрикнула. Он стал расстегивать ее блузку. Когда спереди она была расстегнута, он расстегнул пуговки на рукавах, а затем снял ее не без помощи Екатерины. Теперь его руки отделял от груди Екатерины лишь кружевной бюстгальтер. Он расстегнул замок бюстгальтера на ее спине, спустил бретельки до локтей, а дальше уже сама Екатерина сняла лифчик и бросила его на одно из спальных мест. Он положил свои руки на ее грудь, а всем телом буквально вдавил ее в дверь вагона.

«Главное, чтобы дверь не сорвалась и мы оба не выпали».

В шутку подумала Екатерина.

Тем временем, руки Антуана скользили по ее телу, от груди до живота, а иногда были и на ягодицах. Он чуть отошел от нее и шлепнул с такой силой, что звук был очень громким.

«Да такой шлепок не то, что вагон, весь поезд услышит».

Она повернулась к нему с широко раскрытыми глазами от удивления и неожиданности. Он тут же начал ее целовать, а руками забрался под брюки и ласкал ее ягодицы, не прерывая поцелуев. Она сняла с него рубашку-поло и уже сама опустила голову ниже, начав целовать его шею, грудь, облизывать и прикусывать соски. Антуан сжимал зубы от наслаждения, сдерживая звуки, поэтому Екатерине казалось, что он рычит. А спускалась постепенно к животу и уже стояла на коленях перед Антуаном. Он поглаживал ее по голове, иногда притягивая, во время поцелуев, ее голову к своему телу так, что он чуть могла дышать. Целуя живот (волос на котором, как и на груди, и на руках не было) она расстегивала ремень, а затем и джинсы. Закончив, она разом опустила на пол и джинсы, и трусы. Через секунду она начала доставлять Антуана удовольствие. Он сжимал ее волосы и сам выбирал темп и глубину. Через минуту, он с силой поднял ее на ноги, потянув за волосы и толкнул на спальное место. Быстро расстегнул и стащил с нее брюки, затем трусики. Теперь оба они были полностью раздеты. Антуан залез на полку и встал на колени, ровно вытянув спину. Подтащил, за бедра, к себе Екатерину, которая была к нему спиной и уже выгнулась, а улыбка застыла на ее лице. Антуан сделал то, что было у Екатерины впервые – он не помогал себе руками перед тем, как оказаться в ней. Когда это произошло она застонала громче, чем прежде. Размеренные толчки первые несколько секунд сменились прямо таки резкими и грубыми, после того, как Антуан взял ее за волосы и тянул к себе, заставляя выгибаться Екатерину очень сильно. Ей было одновременно и