Анна Яфор - Другая сторона Страница 3

Внутри оказалось тесно, хотя дело было, скорее всего, не в размере машины: собственные призраки слишком сильно давили на грудь. Машинально отвечала на вопросы, даже не слыша их, провожала глазами монотонную картину за окном, изо всех сил надеясь, что ехать не придется слишком долго: скулы свело от напряжения.

– Очень холодно. Добавите обогрев, пожалуйста.

Он выполнил просьбу, как-то странно посмотрев за сжавшуюся на соседнем сиденье женщину. Через несколько минут, притормозив на светофоре, стянул с плеч пальто, отбрасывая его на заднее сиденье, коротко поясняя:

– Мешает… за рулем.

Глаза отчего-то зацепились за фигуру мужчины. Он был высок, широк в плечах, наверняка довольно силен, но не это привлекло внимание. Белый пиджак на фоне мрачного осеннего дня смотрелся нелепо: отчетливым пятном, отвлекающим от всего остального. Саша даже не заметила, как шарит глазами по его груди, втягивая в себя такой кричащий цвет.

– Что-то не так? – взглянул на нее, на мгновенье отрываясь от дороги.

– Такая светлая ткань… Пятна очень заметны.

Дмитрий нахмурился.

– Пятна? – торопливо осмотрел себя, вновь возвращаясь к лицу женщины. – О чем Вы?

Будто воочию: пунцовые маки на таком же светлом полотне, расцветающие быстрее, чем удается сделать вдох: один за другим сквозь дождь и слезы – ослепительно яркие.

– Ни о чем… У Вас пиджак… очень маркий… для осени.

Мужчина тихо уточнил:

– Поэтому Вы носите черное?

Интересно, ему уже пришлось раскаяться, что связался с такой ненормальной, как она? Саша отвернулась к окну, неожиданно чувствуя, что дышать стало немного легче. – Я люблю черный цвет. И простите, что лезу не в свое дело.

Он ничего не ответил, и женщина только сейчас заметила, что машина остановилась.

– Приехали.

Маленький офис с абсолютно неговорящим названием. Чем он занимается? Хотя … ей-то что до того? Секретарша – крупная, грузноватая женщина неопределенного возраста – напомнила Саше первую учительницу. Неожиданно: в голове стойко отпечатался шаблон длинноногой блондинки на этом месте. Или не блондинки, но кого-то более привлекательного и молодого. Мужчина не переставал удивлять.

– Александра Николаевна, чай, кофе?

Она даже не сразу поняла, что обращаются к ней: так никто никогда не называл. Сама распорядилась, а теперь чувствует себя еще больше не в своей тарелке.

– Ничего не нужно, благодарю. Давайте займемся бумагами, у меня мало времени.

Тексты оказались сложными, но вполне понятными. И более трудные попадались за время практики. Она справится. Привычный текст договора, подписи, уточнение нюансов – все, словно на автомате. И никак не отделаться от странной тревоги. Скорее бы увидеть Дашку.

– Могу Вас подвезти.

На машине можно было добраться до сада всего за несколько минут, и предложение в первое мгновенье показалось даже соблазнительным. Это ей-то, семь лет даже близко не подходящей к автомобилям! Но одновременно пришла другая мысль, заставившая не просто похолодеть: задохнуться леденящим ужасом, как когда-то в полупустой больничной палате, где было невозможно никуда скрыться от ее ожившего кошмара.

– Я сейчас вернусь…

Выскочила на улицу, негнущимися пальцами набирая номер.

– Забери Дашу. Я не смогу. Пожалуйста. Сейчас. Быстрее.

Впервые за долгое время его голос нисколько не успокоил.

– Сашуня, что случилось? Где ты?

– Не важно. Я приеду, скоро. Увези Дашку.

Она нажала на отбой, разворачиваясь к двери и встречаясь с явно озадаченным взглядом нового знакомого.

– С Вами все хорошо? – его хрипота тупой болью запульсировала в голове.

«Совершенно неважно, что со мной. Главное, чтобы она была в безопасности». Саша заставила себя улыбнуться.

– Вы предлагали меня подвезти? Буду очень признательна. Мне очень нужно на другой конец города.

Глава 3

Это был ее любимый запах – тонкий, неописуемый оттенок упоительной нежности, прозрачным облаком окутывающий волосы дочки – мягкие шелковые колечки, так приятно щекочущие лицо.

– Золотко мое… – притянула к себе на колени, вдыхая родной аромат. Сразу стало легче. Дашка, как маленькое солнышко, всегда разгоняла тьму в ее жизни, стоило лишь взглянуть в драгоценные глазенки, переполненные такой бесхитростной детской любовью. – Как вы добрались домой?

– Хорошо добрались. Только папа сапожки резиновые забыл взять, и я по лужам совсем чуть-чуть походила. А еще мы киндер купили, а там мишутка красивый такой… Я тебе сейчас покажу!

Выудила из кармашка крошечного пластмассового медвежонка, уже далеко не первого в своей огромной коллекции.

– Нравится? Хочешь, тебе подарю?

– Хочу! – сжала в руке теплую от маленькой ладошки фигурку. – Спасибо, Дашунька.

Девочка довольно кивнула и умчалась в детскую: соскучилась за день по своим игрушкам. Саша подняла глаза на мужа: теперь объяснений не избежать.

– Прости, что сорвала твою встречу.

Он покачал головой.

– Терпеть не могу, когда ты извиняешься. Это никому из нас не нужно, Саш. А вот объяснения я бы с удовольствием послушал.

Вздохнула с горечью: если бы сама понимала! Что ему объяснить? Собственный безотчетный страх?

Рассказ вышел путанным, но Павел не слишком удивился: привык. Лишь нахмурился, когда она упомянула о случившемся на кладбище.

– Жаль, что меня не было рядом. Тогда посторонним не пришлось бы тебя утешать.

– Ты же не можешь всегда быть рядом, Паш. Да и я собиралась побыть там одна. Кто же знал, что появятся зрители… Когда мы потом поехали в его офис, хотела поговорить об этом, но так и не смогла…

Муж присел перед ней на колени, заглядывая в лицо.

– Погоди-погоди. ЧТО вы сделали?

– Поехали к нему в офис.

– На чем???

Осознав причину его озадаченности, сползла на пол, вплотную, уткнулась лбом в отчего-то вздымающуюся грудь.

– Нельзя же всю жизнь бояться, Пашка…

– Я говорил тебе об этом семь лет.

Жалобно кивнула.

– Ну вот, до меня дошло… наконец-то. Ты злишься?

Мужчина даже растерялся от такого вопроса.

– С чего мне злиться, Сашунь? Я в шоке, что ты решилась на это. Но рад, очень. Уже отчаялся дождаться подобного.

Немного помолчав, спросил:.

– Все-таки не понимаю, почему ты решила, что этот человек представляет опасность. Тем более для Даши?

Она снова ощутила липкий, удушающий страх.

– Таких совпадений просто не бывает. Сначала оказывается на кладбище, почти рядом со мной, потом – в фирме, где я работаю. Ты веришь, что это случайность?

На этот раз Павел задумался надолго. Молчал, перебирая влажные пряди еще не просохших от дождя волос, потом скользнул костяшками пальцев по щеке, погладил, ободряя.

– Саша, послушай меня. Просто послушай, родная. Какой смысл мстить мертвому?

– Я не понимаю…

Подобрался еще ближе, укутывая ее в плед, пеленая, как маленького ребенка. Склонился к самому уху.

– Все, что случилось тогда… это было сделано с намерением наказать его. Уничтожить до того, как это произошло буквально. Зацепить через самое дорогое.

– Я не…

– Дослушай. У них получилось, и ты это прекрасно знаешь. Думаю, он не раз пожалел, что не умер раньше.

– Зачем. Ты. Это. Говоришь… – не спрашивала, просто выбила эти слова из собственного горла, чувствуя как опять щипят глаза.

– Сашка, им больше некому причинять боль. И незачем. Даше ничего не грозит. Я понимаю, что ты боишься, но у этого страха нет оснований. Ты им не нужна, иначе они бы давно тебя достали. Так что просто расслабься. Я знаю, что это звучит по-дурацки, но все-таки… Саш… – он помолчал, а потом тихо-тихо проговорил: – Ты ведь сильная девочка. Ты обязательно сможешь…

Внезапно вышел из комнаты, но уже мгновенье спустя вернулся, протягивая ей толстый блокнот.

– Давно хотел сказать, но все ждал подходящего момента. Я знаю, как тебе больно обо всем вспоминать, но… сделай это. Вот здесь.

Распахнул обложку, указывая на пока еще абсолютно белые страницы.

Саша грустно усмехнулась.

– Хочешь опробовать очередной терапевтический прием? Сколько уже было их, а?

– Тебе нужно ВСЕ рассказать. Не о том, что случилось, – что ты чувствовала. Мысли, ощущения. С самого начала. Выплесни это, Саш, если не на меня, то на бумагу.

– А потом мы ее сожжем и обо всем забудем?

Муж проигнорировал неудачную шутку.

– А потом посмотрим… Сделай так, ладно? Я ведь не часто прошу о чем-то… Не обязательно писать прямо сейчас, но… – он вздохнул, – не откладывай надолго. Время уходит.

Ночью дождь наконец-то стих, но на по-прежнему пасмурном небе не видно было ни одной звезды. Темно-серая мгла слишком сильно напоминала собственную внутренность, словно в зеркале. Спасало лишь теплое дыхание дочки, уткнувшейся ей в плечо. Саша тихонько погладила нежную щечку и осторожно выбралась из постели. Погасила ночник, задвинула шторы, заставляя комнату полностью погрузиться в темноту: Дашка, в отличие от нее, спала без света гораздо крепче.