Ирина Лакина - Ну здравствуй, Питер! И прощай… Страница 3

Беретта… Алиса подумала, что именно такое прозвище как нельзя лучше подойдет этой даме.

– Беретта… – уже шепотом на ухо Кире проговорила Алиса.

– Точно! – улыбнулась Кира.

Дождавшись своей очереди на запись, Алиса подошла к вахтерше.

– Фамилии, – сухо исподлобья промямлила колоритная дама.

– Соколова, Лавлинская, – ответила Алиса.

– Комната № 1. Постель в комнате, кастрюли, сковородки на кухне. Туалет и умывальники в конце коридора. Душ в корпусе № 2. Туда сможете ходить 3 раза в неделю по купонам. Вот, держите купоны, – Беретта отсчитала необходимое количество купонов на 3 недели.

– Распишитесь!

Алиса расписалась в каком-то журнале.

– А почему так туго с душем? – спросила выглядывающая из-за Алисиного плеча Кира.

– Это вам не курорт, барышни. Воду надо экономить. Все, идите, не задерживайте остальных.

Этаж выглядел как отремонтированная совдеповская гостиница. Свежевыкрашенные в бежевый цвет стены, дешевый линолеум, новые деревянные двери явно кустарного производства.

Комната по своему убранству также напоминала номер в старой привокзальной гостинице.

Все было новое. Кровати из каталога «Мебель фабрики «Ударница» 1975 года выпуска, шкаф оттуда же, стол и стулья также. Серо-зеленые полосатые обои явно не вписывались в интерьер. Хотя не оставляло сомнений, что они новые и поклеены совсем недавно.

Единственное, что выделялось в этой комнате, – это огромное, практически в полный рост, зеркало в серебряной фигурной раме. Алиса остановилась напротив зеркала и не смогла не посмотреть на свое отражение.

Перед ней стояла растрепанная и уставшая школьница. Да, именно школьница, ведь без макияжа ее можно было смело отправлять в 9 или 10 класс.

Алиса недовольно отвернулась.

– Я в душ. Ужасно чувствую себя после поезда. Ты со мной? – спросила Алиса.

– А как же чемоданы? – Кира посмотрела на нее и подняла правую бровь, демонстрируя тем самым свое неудовольствие. – Я люблю все делать по порядку. Сначала чемоданы, потом душ.

– Ну, как знаешь. Тогда я сама.

Алиса достала из чемодана полотенце, взяла купон и отправилась на поиски пресловутого 2 корпуса, предоставив подруге в одиночестве наслаждаться разбором вещей.

Второй корпус оказался одноэтажным банным комплексом, с женским и мужским отделением. На входе сидел вахтер – женщина, возраст которой сложно было оценить с первого взгляда. При взгляде на лицо можно было подумать, что она уже давно на пенсии. Сеть мелких морщинок оплетала каждую часть ее лица. Сквозь очки на Алису с нескрываемым вниманием смотрели два пронизывающих синих глаза. Руки же этой женщины говорили совершенно о другом. Длинные, тонкие, наверное, даже аристократические пальцы были унизаны кольцами. На ногтях красовался французский маникюр, а запястья украшал аккуратный золотой браслетик. Кожа рук был тонкая и светлая. Алиса залюбовалась.

– Новенькая? – Алиса вздрогнула.

– Да, а как Вы узнали?

– Я тут 8 лет работаю, все лица уже примелькались. А твое новое, – ответила вахтерша.

– Ясно, – Алиса отдала вахтерше купон. – Куда идти?

– Прямо по коридору, потом направо. Там женская раздевалка. Из нее дверь сразу в душевые. Тапочки резиновые не забыла?

Как раз о резиновых тапочках Алиса думала меньше всего, собирая чемодан в поездку.

– Черт… – не сдержалась Алиса. – Конечно, забыла.

– Я так и знала, – проворчала женщина, с трудом наклоняясь под стол. – Фух. Возьми. Новые. Деньги потом занесешь. 500 рублей. – Перед лицом Алисы нарисовались болотного зеленого цвета резиновые сланцы. Красная цена им была 100 рублей.

– Сколько? – глаза у Алисы заметно округлились.

– Ну, не нравится – не надо. Отправляйся в магазин, покупай там, потом возвращайся. Без тапочек нельзя! – вердикт обжалованию не подлежал.

– Хорошо. Давайте. Спасибо, – сквозь зубы процедила Алиса. И уже удаляясь, тихо добавила: – Спекулянтка…

Душевые представляли собой огромное помещение, полностью выложенное белой советской плиткой. Между душевыми были такие же белые перегородки, выложенные все той же белой плиткой. Несколько лампочек пытались светить, постоянно моргая и, как будто, стараясь перегореть. Из-за большого количество пара свет рассеивался еще под потолком. Царил сумрак.

Алисе было все равно. Она мечтала оказаться под напором горячей воды и пара.

Закрыв глаза, она подставила под горячую струю свои ладони.

Когда Алиса возвращалась в свою комнату, на город уже опускались сумерки. На лавочках возле общежитий собиралась молодежь. Погода наладилась. Перестал дуть противный пронизывающий ветер. И хотя температура далека была от июльской, на душе стало светлеть.

– Подруга, собираемся! – с порога заявила повеселевшая Алиса.

– Куда? У нас сейчас собрание будет в холле с руководителем практики, – ответила Кира.

– Как куда, гулять! Неужели ты решила сидеть в комнате? Там столько молодежи! – Алиса решила во что бы то ни стало сегодня же «выйти в свет».

– Так собрание же! – не унималась Кира.

– Ну, «пособираемся» и после уйдем!

Алиса уже не слушала, что ей ответит подруга. Она вывалила на кровать содержимое чемодана. Достала любимые джинсы и бледно-розовый пиджак. Повертевшись перед большим зеркалом, поправила немного макияж и, повернувшись к Кире, кокетливо поманила ее за собой рукой.

В холле «Дома студентов № 9» (как оказалось, именно так в культурной столице именовались общаги) собрался весь курс. Точнее, та его часть, которая была удостоена этой поездки деканатом за особые заслуги.

Руководителем практики оказалась женщина, преподаватель местного ВУЗа, историк, доктор наук Валерия Сергеевна Рукавцова.

За время пребывания в студенческом городке это была первая женщина, которая выглядела «нормально»: аккуратно уложенные в пучок светлые волосы с проблеском благородной седины; строгий черный костюм-двойка с юбкой, кипельно-белая блузка с воротником-стойкой и черными пуговицами на груди. Нитка белого жемчуга дополняла образ. Что удивляло, она не носила очки. Алиса подозревала, что у Валерии Сергеевны были линзы. Ибо глаза ее были неестественного зеленого оттенка, который, впрочем, ей очень шел.

– Ну что ж, будущие коллеги! Рада приветствовать Вас в городе Санкт-Петербурге. В культурной столице России. В городе, где каждый камень дышит историей и искусством, – голос звучал бодро, уверенно. Такой голос может многое рассказать о своем обладателе. Алисе он рассказал о том, что у Валерии Сергеевны привычка командовать.

В холле послышались робкие аплодисменты.

– Я расскажу Вам о том, как будет проходить ваша практика. Ежедневно вечером в холле я буду вывешивать план мероприятий на следующий день. Там будет указана подробная информация о времени и месте сбора, о том, куда мы с Вами отправимся и какое количество наличности Вы должны при себе иметь. Все понятно? – Валерия Сергеевна вопросительно подняла брови и обвела взглядом притихших студентов.

– Да! – послышалось со всех сторон.

– Отлично. А пока план на завтра – сбор в 8.00 на крыльце. Идем в Эрмитаж. При себе студенческий и деньги на проезд и обед. И без опозданий, – ее голос не терпел возражений.

– И самое важное! Категорически запрещено в вечернее время покидать свои комнаты, знакомиться с местными. Входная дверь в общежитие открыта до одиннадцати. После этого времени ночевать будете на улице!

В зале послышался неодобрительный гул. Но кандидат исторических наук уже развернулась в противоположную сторону и направилась к выходу.

– Алиса, слышала? Нельзя выходить. Пойдем обратно или как? Я договаривалась с Артемом. С тем самым, который нас сюда проводил. У нас свидание в девять возле восьмой общаги. Может, прорвемся? – Кира, очевидно, совсем не хотела провести вечер в четырех стенах.

– Конечно, прорвемся! – Алиса взяла подругу под руку и медленно начала отступать к двери.

Но не тут-то было. Путь им преградила она, та самая Беретта. Неизменный розовый берет по-прежнему торжественно восседал на ее голове. Правда, из-под него выбился локон вьющихся волос серого скучного цвета, что немного разнообразило ставший уже привычным образ. Локон был длинный и спадал на глаза. Видимо, это сильно раздражало женщину, так как она с завидной периодичностью нервными движениями руки пыталась водрузить его на место под берет. Увы, но это ей не удавалось. Выглядела сцена комично.

– Девочки, вы куда? Или Вы не слышали, что Вам сказали? – строгим голосом спросила Алевтина Эдгаровна.

Неожиданно для себя Алиса начала ей врать, в душе искренне удивившись такому своему поступку. Она не умела этого делать. Краснела, заминалась, начинала мямлить. Но настолько сильно ее тянуло туда, откуда был слышен треск сверчков, гул молодых голосов, смех и веселье, что все былые комплексы куда-то отступили.

– Нам надо в магазин. Мы с дороги. Сильно проголодались. Купим покушать и вернемся, – Алиса не могла поверить, что это говорит. Но у нее так складно получалось, что она непроизвольно начала улыбаться.