Людмила Зайкина - Вы не пришли на чай.... Рассказы Страница 3

На балу мы были всё той же компанией с Настасьей Павловной, Иваном Ивановичем и Ольгой Александровной и тут явились вы, граф,… не один, с вами была девушка ослепительно красивая и невероятно милая.

Вы были великолепной парой, постойте вы ведь тогда уже были с Татьяной Сергеевной, о Боже, как же об этом запамятовала.

Тогда-то я впервые услышала про вас, Илья Петрович, что вы самая скандальная пара.

О вас шептались две дамы, хотя и с восхищением взирали на вас, как и все присутствующие, и в том числе мы. Все были заворожены вашей красотой и вашей спутницы, они говорили, что у вас любовная связь. О, как же я этого не услышала.

Вальс. Зазвучала музыка. Кружились пары.

Вашу спутницу увёл какой-то ловкий кавалер, и вы остались один.

Вдруг ваш взор упал на меня.

Сердце мое бешено забилось, готовое выпрыгнуть, настолько взволновали вы меня. Вы шли ко мне.

О, как вы вальсируете. Как вели меня, нежно прижимая к себе, как кружили, я просто летала в танце, в чувствах, такой восторг был тогда, но всему бывает конец.

Вы вернули меня на землю и следующий танец, как и последующие, были не со мной, и ни разу ваш взгляд не падал на меня…

Как я тогда переживала.

Весь вечер вы танцевали с Татьяной Сергеевной. Вы были единым целым.

Её улыбка была только для вас, а как вы смотрели на неё, с любовью и нежностью, как же я этого не видела, как же я была слепа и глуха, и только сейчас вспомнила тот роковой вечер.

Я всё поняла, граф, какой вы коварный, и какова ваша ловкость разбить сердца двух девиц!…

Пришли Иван Иванович с Настасьей Павловной, мы собираемся прогуляться по набережной…

На этом прощаюсь с вами граф, Муромцев

Мила Марковна.

Письмо седьмое

Здравствуйте, граф Илья Петрович.

Получив от вас письмо, в котором пишете, что все прекрасно помните, в особенности первую встречу нашу, на балу, где я вас поразила своей юной красотой. Как вы умеете не скупиться на восхваления, Илья Петрович.

Так же пишете, что тогда были обстоятельства особенные, по которым не могли уделить мне большего внимания, и что с Татьяной Сергеевной вас связывают только приятельские отношения, и тому Бог свидетель. Я могу поверить вам. Но, как же тогда слухи о том, что вы являетесь любовниками, и к тому же открыто, и не скрываясь, появляетесь на людях?

Что вызывает сомнения в правдивости ваших слов, граф!

Как я писала в прошлом послании вам, граф, что собираемся на набережную, так мы с Ольгой Александровной всё-таки совершили прогулку, при которой и встретили вашу приятельницу Татьяну Сергеевну.

Что меня очень изумило так то, что она была не одна, а с кавалером, держащем её под руку, и о чём-то весело беседуя, шли нам навстречу.

Как же так, Илья Петрович, вы ещё не уехали, а Татьяна Сергеевна с другим? Да в самом людном месте? И выглядит необыкновенно счастливой. Этот случай нас с Ольгой Александровной очень удивил.

Заметив нас ваша приятельница, как вы утверждаете, граф, улыбаясь самой добродетельной улыбкой, направилась к нам, видимо намереваясь что-то сообщить, но кавалер настойчиво так, держа её под руку, увлёк к набережной.

Тут присоединились к нам Иван Иванович с Настасьей Павловной и незнакомым доселе мне молодым человеком. Которого тут же представили, как Антоном Григорьевичем, поручиком служившего в каком-то полку.

Был он не дурен собой, хотя, вам он и в подметки не годился, всё то, время, что мы гуляли, был весел и старался мне понравиться, что было мне вовсе не по нраву. Вызывал протест в моей душе. Желалось мне быстрее покинуть его общество.

Видя моё равнодушие к нему, старался ещё больше.

Как мне хотелось, чтобы он безвозвратно исчез, рассеялся, как дым, но нет же, настойчив был в желании понравиться, чем и порождал, только раздражение.

Гуляя мы незаметно отдалились от набережной и оказались возле театра, где как раз вот-вот должен был начаться, мной любимый спектакль.

Оставалось минут пять до начала, вы помните, Илья Петрович, мы с вами смотрели его вместе и, это было незабываемо.

И каково же было мое удивление, когда Антон Григорьевич предложил нам всем пойти на представление.

К сожалению, отказались все, кроме меня, ибо искушение было чрезмерное, посмотреть ещё раз спектакль, и я согласилась, чем совершила большую ошибку.

Поручик, отлучился на несколько минут и, вернувшись, принёс билеты в ложу. Какая глупость была с моей стороны не задуматься о последствиях, которые последовали незамедлительно по окончании спектакля.

Я могу вам, граф, объяснить почему поступила так.

Потому лишь, что сразу вспомнила, как мы с вами сидели в ложе, смотрели этот же спектакль, вы чуть позади, чтобы не мешать мне, получать удовольствие от действа, вокруг меня витал аромат роз, подаренных вами, Илья Петрович.

По окончании спектакля, были мы в холле с Антоном Григорьевичем, который взяв меня за руку, начал сыпать комплименты, которые не пришлись мне по нраву, и вызвали недовольство, с моей стороны, его поведением, сказав, что при первом свидание негоже хватать барышень за руку! Не попрощавшись, вышла из театра.

И как же велико было мое разочарование: все экипажи разъехались, я просто стояла в растерянности. У меня не было желания встречаться с этим поручиком.

Сколько ж во мне было отчаяния, что я была готова прослезиться, но неожиданно, и на радость мне, передо мной остановилась карета.

Не поверите, граф, это был Иван Иванович, обеспокоенный за меня вернулся к театру. Как потом объяснил своё появление тем, что не доверял поручику, который уж больно настойчиво просил познакомить его со мной.

Узнав, из моего рассказа о произошедшем в театре и недостойном поведении Антона Григорьевича, верный мой друг и защитник Иван Иванович, тут же хотел наказать наглеца. Но я не позволила свершиться скандалу, ибо все узнают о моём проступке: пойти в театр с малознакомым господином и без сопровождения. Думается мне: вы меня осудите,… а, после того, что произошло далее и вовсе выбросите не только из сердца,… но мне хочется поделиться с вами… вы должны знать от меня…

Так вот, тут мы увидели, что поручик выбежал из театра и направился к нам.

Господи, как моё сердце тревожно забилось.

Быстро усевшись в карету, при помощи Ивана Ивановича, который тут же приказал Стёпке гнать, отъехали скоренько, что не позволило поручику подоспевшему к карете и готовому открыть дверцу, но я сумела узреть, какими глазами он нас проводил. Взгляд его чёрных глаз из-под вскинутых бровей, был недобрым и не сулил мне ничего хорошего.

Всю дорогу Иван Иванович успокаивал меня и когда, наконец, мы оказались возле распахнутых дверей дома моего, он распрощался и уехал, сказав на прощанье, чтобы двери и окна закрыли, и приказал слугам: «Берегите столь прелестную барышню! Не сомневайтесь, спрошу строго, ежели что случиться…»

Сердце моё было неспокойно, тревожно на душе. Предчувствие чего-то плохого преследовало меня. Немного постояв возле двери, я наконец решилась, зайдя в дом, вдруг остановилась от ужаса, охватившего всё моё существо.

От неожиданно послышавшегося женского вскрика, который и поверг меня в это состояние. Набравшись смелости, я прошла к двери, ведущей в столовую, заглянула и, увиденное привело меня в полуобморочное состояние.

Там, за дверью стоял он. Как вы думаете кто? Поручик!

Накрыв ладошкой рот Глашеньки, нагло мне улыбался. От ужаса обуявшего меня, не могла и слова молвить. Позвать на помощь. Так и стояла на него смотря в оцепенении.

Нечаяла я, как он оттолкнув девушку, кинулся ко мне…, если бы не крик Глашеньки, я бы так и стояла, но услышав: «Бегите, барышня!!» Я словно очнулась, толкнув дверь в его сторону, которая ударила подлеца (простите за непотребное слово), прямо в лицо, вы бы слышала, как он ругнулся, не каждый так умеет, поверьте.

Подхватив подол платья, вот когда я пожалела о его длине, побежала, но негодяй меня настиг на лестнице, где навалившись всем телом, повалил, и тут же дал волю рукам своим.