Александр Амурчик - Зри в корень. Zelo. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 8 Страница 3

– К тому же, – продолжал я, – Ольга – дама не разболтанная, на неё нет компромата, в данный период никто к ней не ходит и она по мужикам не болтается, так что и с этой стороны она в порядке, неприятностей и неожиданностей не жди, вот и займись ею, а заодно избавишься от своей Людки. И, друг мой, в конце концов, ты на ней жениться не обязан, повстречаетесь немного, приглядитесь к друг другу как взрослые люди, тогда и решайте сами что вам дальше делать: просто пожить вместе, расстаться друзьями, а может и пожениться, – при последних словах я непроизвольно ехидненько улыбнулся.

– Сам, значит, разводиться собираешься, а мне жениться предлагаешь? – кислым голосом спросил Кондрат, заметив мою улыбку. – Так разводись и сам женись на этой Оле, раз у неё столько достоинств.

– Ты же знаешь, – вздохнул я. – Я бы может и не против, но она лучшая подруга моей… и слишком её уважает. А то бы, поверь мне, махнул на всё рукой и точно бы… ещё разок головой в омут. Олька, честно тебе скажу, классная девка, и гораздо более расположенная к семейной жизни, чем моя жена. И уж наверняка характером получше, поверь, мы ведь давно уже с ней дружим.

– Может быть, может быть… – вздохнул Кондрат. – Какого она говоришь, года рождения? Ага, видишь, на три года меня старше.

– Ну так и что, – рассмеялся я, – ты, вон, всех своих сверстников перегнал, и ростом и умом, и ещё кое-чем… – я подумал малость, после чего пояснил: – жизненным опытом, имеется в виду. Они ещё не все из армии вернулись, а ты уже год как барменом работаешь; Вовка Бухневский вон сколько лет главным механиком отработал, со всех сторон почёт и уважение имел, теперь вот тоже барменом трудится и ничего, доволен. Ну а если уж о девках говорить, то, согласись, Кондрат, 18—19-летние сегодня дуры все непробиваемые, а найдёшь себе девственницу, так и вовсе намаешься…

– Ну всё, понял я, – вздохнув прервал мои словоизлияния Кондрат. Он вытащил из кармана пачку «Мальборо», прилепил на губу сигарету, затем вынул из кармана фирменную золотистого цвета зажигалку с вензелями, неспешно прикурил, пустил струю дыма вверх и сказал: – Ну что, говоришь встречаемся завтра в половине первого?

– Угу, я тебя буду ждать, – кивнул я.

– Приду, – сказал он, после чего мы поднялись со своих мест и через минуту расстались.

На следующий день ровно в полдень я зашёл в районо и забрал с собой в ресторан свою жену Марту, работавшую секретаршей, а также её подругу Ольгу, работавшую там же машинисткой.

Дорогой мы болтали о всяких разных пустяках, избегая лишь темы знакомства – цели нашего сегодняшнего обеда.

– Ты пригласил на обед своего друга Кондрата? – спросила Марта, когда мы усаживались за столик.

– Пригласил, – ответил я оглядываясь по сторонам в поисках официантки. – Но на него не будем заказывать, а то я вижу, он не идёт, может, задержался по работе, а может, просто запаздывает.

Говоря это, я исподволь поглядывал на Ольгу, и, по некоторым признакам её поведения отметил, что она выказывает в связи с отсутствием Кондрата некоторое беспокойство, так как мы с ней заранее обговорили темы для их разговора за столом и т. д., а теперь девушка увидела вдруг, что предполагаемый кавалер на встречу с целью знакомства с ней не торопится.

Официантка Виктория, моя любимица (и любовница), обслужила нас оперативно, принесла салаты и первое – оливье и суп-харчо, и мы уже приступили к еде, когда я увидел идущего со стороны служебного входа Кондрата, но самое главное… следом за ним вышагивала его нынешняя любовница Людмила. При виде неё я невольно заскрежетал зубами: особа эта была мне несимпатична и в общении малоприятна. Если и можно было признать, что внешне Людмила сексапильна и где-то привлекательна, хотя привлекательность её была делом вкуса, то во всём остальном она была вызывающе вульгарна, начиная с одежды и заканчивая поведением. Жительница соседнего с нашим городом провинциального посёлка Вулканешты, дочь простых рабочих гагаузского, или, если хотите, турецкого происхождения, она, пожалуй, и не могла обладать хорошим вкусом, но в данном случае налицо были все признаки его полного отсутствия. Я верил Кондрату, когда он говорил мне что в постели она – огонь, допускал что ему неплохо с ней, – я бы и сам, признаться, при случае не прочь был бы завалить её на кровать, – но чтобы вот так явиться в ресторан для знакомства с порядочной девушкой, и взять с собой эту сучку – тут я своего товарища не понимал.

– Привет всем, – поздоровался Кондрат, приблизившись и пожимая мне руку. – Извиняюсь что задержался, в кассе общепита была очередь.

– Присаживайтесь, – сказал я, оглядываясь в поисках официантки Виктории, чтобы дополнить наш заказ. – Ты, я вижу, сегодня со своей секретаршей, – пошутил я.

– Да вот встретились на улице случайно, – сказал Кондрат, пододвигая к столу ещё один стул и приглашая Людмилу присесть, – и девушка призналась мне, что голодна. Не бросишь же голодного человека на улице помирать.

– Ну да, сам бог велел протянуть страждущему корку хлеба, – поддержал его я, делая недовольную гримасу, обращенную исключительно к своему товарищу.

Официантка Виктория, расставляя на столе дополнительные тарелки и приборы, жадно и ревниво разглядывала мою жену, которую, как мне кажется, никогда прежде не видела, а я всё посматривал на Ольгу, замечая, как она нервничая покусывает губы.

Тем не менее обед прошёл нормально, без эксцессов, Люда вела себя за столом скромно и помалкивала, Марта, к моему удивлению, тоже воздержалась от каких-либо замечаний, Ольгу же вообще не было слышно, и лишь я, изредка поглядывая на смущённого Кондрата, скалил зубы и как мог в одиночку веселил компанию. После обеда я проводил своих дам до парка, где Ольга, отозвав меня в сторонку, сказала со вздохом:

– Вот видишь, я не нравлюсь твоему другу.

– С чего это ты так решила? – усмехнулся я. – То, что он пришёл с этой дурочкой, просто ребячество, я бы даже сказал – страх. – Ольга удивлённо подняла на меня брови. – Да-да, страх оказаться один на один с приличной девушкой, то есть с тобой, парень попросту растерялся, это в нём детство в одном месте играет.

– А может у него с этой Людмилой серьёзно, – перебила меня Ольга.

Я посмотрел на неё с упрёком:

– На таких, как Люда, не женятся, это же любому ясно, стоит на неё только посмотреть.

– Да… пожалуй ты прав… – проговорила Ольга.

– А ты у нас, Олька, просто прелесть какая хорошенькая, это-то он, надеюсь, заметил. А может, он и не стоит тебя, – сказал я задумчиво.

– Ты знаешь, а он мне нравится, – стесняясь сказала Ольга и отвела в сторону глаза. – Ах, если бы я была красивая, как твоя жена, тогда бы на меня тоже все на улице оборачивались.

– А ты что, считаешь себя некрасивой? – удивился я.

– Ах, Савва, ты не понимаешь… Я просто симпатичная, а Марта – женщина по настоящему красивая.

– Так, хватит вам там трындеть, ещё и моё имя поминать, – послышался голос моей милой, – Ольга, пошли, мы с тобой на работу опоздаем.

Я попрощался с женщинами и вернулся в ресторан, но не поднимаясь на второй этаж, заглянул вначале на первый, где располагался бар. Кондрат вместе с Людмилой сидел напротив бармена, перед ними стояли высокие стаканы с напитками, из которых торчали соломинки.

– Люд, сходи-ка ты в коридор покури, – сказал я, рукой за задницу сдвигая девушку с пуфика, – мне тут с твоим парнем поговорить необходимо.

Кондрат открыл было рот, но Люда, выудив из пачки лежавшей на стойке две сигареты, без слов отправилась на выход.

– Сдаюсь, – сказал Кондрат, поднимая вверх руки и провожая свою пассию взглядом, – я больше так не буду.

– Уже поздно извиняться, – строго сказал я. – Я позвоню сейчас нашему грозному менту Банану, пусть твоей Людке оформит 24 часа, чтобы ее вышвырнули вон из нашего города за нарушение паспортного режима, и она больше в нашем районе даже проездом не появлялась, или же на недельку в КПЗ упрячет. Посидит там, может, поумнеет. И такой вариант ей не повредит.

– Не надо, – глухо пробубнил Кондрат.

– Есть еще вариант: отдай девушку мне на воспитание, и через неделю всё само собой успокоится, – пошутил я.

– Завтра… – проговорил Кондрат, – завтра я с ней попрощаюсь. Сегодня в последний раз… потом домой, на фиг, в Вулканешты отправлю.

– Ну, брат, ты и прикипел, мне аж завидно. Жаль только, что объект твоего вожделения не совсем неподходящий.

С того дня прошло несколько месяцев. Людмила пропала из нашего города. Кондрат с Ольгой таки встретились, пообщались наедине, поговорили о том о сём, затем стали встречаться. Долго ли, коротко, и вот, свершилось: они пригласили меня с супругой на свою свадьбу. Которую отмечали скромно, дома, в Ольгиной квартире. С Севера приехали ее родители, была также мама Кондрата – красивая моложавая женщина. Я впервые видел ее такой – возбуждённо-весёлой, она порхала радостно по комнатам и во все стороны излучала флюиды обаяния. И еще из хорошо знакомых мне был брат жениха Олежка с супругой. За столом кроме тех, кого я уже перечислил, сидели сплошь солидные, шикарно одетые люди возрастом от тридцати до пятидесяти, а рядом с женихом и невестой выделялись своим самоуверенным видом, а также шумным и слегка развязным поведением едва знакомые мне кумовья – совсем еще молодая пара. Кстати, нам с Мартой достались места на самом краю стола, что ближе к выходу.